– Я никогда не оглядывалась!

– Ну, не так, чтобы очень… В рот ты им не смотрела. Но даже незаметно от тебя жизнь твоя протекала в общем русле. Как и моя. Чем вы всегда занимались.

– Тебе мои подружки не нравятся? Сказал бы – я бы их погнала… Жена да убоится мужа своего…

– М-м? Теряюсь, что ответить… Жаль, Юлия не слышит. Образцовая жена, примерные дети. Эти, как их, октябрята – внучата Ильича. Или правнуки Гранита Решова.

– Да что за Гранит такой?

– Дед мой! похоронивший мою политическую карьеру. Знаменитый уроженец Утылвы. Здесь наш корень – не Елгоковых, а Решетниковых. Родина. Обрести в сорок лет… Но лучше поздно, чем никогда.

– Чем это тебе грозит?

– Ах, я уже и думать забыл… Старикашка Порываев угрожает предать огласке мою родословную. Гранит Решов – видный чекист. Начальник лагеря на строительстве комбината. Расстрелян перед войной. Я, получается, потомок гулаговского деятеля.

Кровь людская не водица –

Не забыть и не отмыться.

– Прости, ты надеялась, что у меня пойдет политическая карьера. Ты со мной возвысишься. Хотя бы над подружками…

– Я, конечно, хотела. Есть такие подружки – мало того, что глупые гусыни, так еще раздутые от важности, спесивые, претенциозные…

– И ты с ними дружишь? Кто-то заставляет дружить? Тая, надо быть более избирательной.

– Где выбирать? Кого? В нашем гадюшнике? Я и выбрала. Тебя.

– Эк ты о кортубинском высшем обществе… Как-то все у нас не очень. У меня и у тебя. Опять Юлия права – да сколько можно?! Вы, женщины, между собой…

– Что между собой, Макс? Как моих глупых подружек касаются наши с тобой дела? Что они просекут своими куриными мозгами? И даже Юлия…

– Наши с тобой?!

– А чьи же? Юлины? Юлия – не чета нам. Она тверда как скала – как гранит. Какой раньше была, такой и осталась. А ты каким был, Макс? И я… И что в итоге…

– Да… Итог – Утылва. Где мы сейчас. И все не случайно.

– Тьфу, Макс! Заладил! Мне что, по дереву или по граниту постучать? Тебе очень нужно было выяснять про какую-то фантастическую бабушку? Столько лет жили-жили, и нате вам!.. Что ты сказал Юлии о цели поездки?

– Юлия как раз и поставила эту цель. А баба Лида – она мне тетка. Мой отец Марат и баба Лида – дети Гранита Решова. Сводные брат и сестра. Бабу Лиду я никогда не видел. Тетя точно такой же породы, что и женщины нашего семейства. Точно императрица Агриппина Ивановна.

– Слишком сложно и невероятно. В любом случае ехать из-за столь фантастичных обстоятельств на край света… В Кортубине дела были.

– Да, да, да. Не посетили праздничный прием у губернатора. Очень жаль. Твой модный лук (правильно?) пропал втуне. У вас прям конкуренция на светском рынке… И целая стратегия (продаж?) – психолог, косметолог, стилист, инструктор по фитнесу (Леон, кажется?). Ты тренировку пропустила, теперь мышцы обвиснут… Что же вы (прости – конечно, не ты, но твои подружки) все никак не обработаете главного клиента – первого кортубинского жениха – моего брата Генриха?

– Ты невозможен! Оставь хоть инструктора в покое.

– Плевать на инструктора!.. Тая, все не случайно. Я начал прозревать. Я здесь не случайно. Если хочешь знать, я почти протиснулся в дырку… В нору ворпаней – там, где Негодь. Повторю – я здесь не случайно. Ты – может быть, а я… Покойная бабушка все решила перед смертью, меня не спрашивая. Я должен был приехать – и вот я тут… Юлия тоже сказала – собирайся в дорогу. Как всегда за меня решили. Но я здесь. И я не хочу уезжать. Пока, по крайней мере…

– И что делать в этой дыре? В твоей дырке?

– Ну, наши дети нашли, чем заняться. И Вано, и Влада.

– Где они? Куда могли пойти? Что здесь в городишке примечательного? Заборы, сараи да пыль столбом.

– Вот и наглотаются! Особенно наша капризная королевишна Влада… Гм, мальчик пусть гуляет, а девочку надо найти и вернуть. Где искать только?

Снизу – с первого этажа – послушалось шуршание. Максим подумал, что так ворпани скребутся в своих норах. Затем что-то стукнуло – очевидно, оконная рама. Дюшин голос произнес.

– Конечно, не мое дело… И не след мне вклиниваться… Я только помочь…

– Галина Викентьевна! вы подслушивали. Как всегда в своем стиле. Ту женщину, что синий чайник у моей тети утащила, вы обозвали сплетницей, а сами?

– Если не хотели, чтобы вас слышали, то и не орали бы! Я, например, не хотела – ни орать, ни слушать… Если муж и жена сорятся…

– Мы не сорились! Просто разговаривали. Ну, раз вы все знаете, Галина Викентьевна…

– Знать не знаю, но подозреваю. Есть у нас одно место, где молодежь собирается. Старшеклассники еще и после школы. Сынок у вас уже взрослый парень – на вид даже старше своих лет. Но к Сереге Рванову и его друганам–работягам не пойдет. Не тот контингент, правильно? Остается библиотека.

– Что остается, простите?

– Городская библиотека. Полевая улица, дом 4. В Кашкуке. Адрес я сказала… А вы считали, тут нет библиотеки? Мы не такие дремучие. И школа, и библиотека, и училище при заводе. Выпускают крановщиков, электриков, слесарей, поваров. Но вашему мальчику не надо – он в институте учится… Говорю же – в библиотеке он. Там работает дочь лейтенанта Жадобина Устина. Скромная, воспитанная. Она – студентка, папа у нее – милиционер. Девица вашему как раз под пару. Оба будут с высшим образованием… Это я так… Не получится с Устиной. Отпрыск ваш с Машуткой связался. Которая правнучка Калинки. Дивья девочка. Калинка у старшей сестры Фаины парня отбила, уж на что Фаина раскрасавицей была. Сила дивьей девочки не в красоте.

– В чем же?

– Вот вы и узнайте, Максим Маратович. Загляните в библиотеку и спросите почитать про Пятигорье. Много интересного почерпнете.

– Вы посылаете книжки читать? Поднять культурный уровень, а то я не смотрюсь на фоне продвинутой Утылвы?

– Просто сходите в библиотеку. Там собирается наша золотая молодежь. Верховодит среди них Петька Глаз – ну, вы из-за него от ворпаней пострадали. Сочувствую. Тоже хороший мальчик. Из Анютиных. И собираются они в библиотеке не для безобразий – не пьют, не курят и ничего другого… Хотя вот это другое… Они политикой занимаются. Петька сколотил молодежную ячейку, они теперь митингуют. Против нынешних властей. Вы не бойтесь – вашей девочке там будет абсолютно безопасно. Я