созданного человеком космического корабля с нарисованными на борту цифрами 609.

Я сам вместе с Любой, не отрываясь наблюдал за этим полетом, в котором участвовала наша дочь, за объектом, который двигался и пытался понять почему так устроено пространство в этой, казалось бы, необъятной вышине, а с земли мое сердце разрывалось одновременно от радости и от переживаний.

В течение года для каждого из жителей земли, эта трансляция была как документальное шоу, в котором семьдесят один отважный доброволец путешествуют по системе, которая казалось на первый взгляд такой безжизненной.

У меня были некоторые связи в мировом исследовательском центре.

Которые сообщали мне о некоторых вещах, ставящих под сомнения многие теории прошлого благодаря этому полету, но без доказательств и полного исследования нельзя было сообщать эти вещи на общее обозрение, поэтому я молчал, не рассказывая ничего даже Любе, чтобы лишний раз ее не пугать.

Новые, созданные космические дроны, помогали кораблю проекта «Истина» исследовать космическое пространство, не возвращаясь на землю для дозаправки и пополнения продовольственных запасов.

Ева, раз в неделю выходила с нами на «видео мостик» из своей каюты где мы втроем без лишних глаз, могли пообщаться и обсудить какие-то вещи.

Конечно я не говорил и ей ничего из того что знаю, но думаю, и она скрывала от нас Любой многое, что они обсуждали за пределами видимого земным наблюдателям.

Я как отец видел недоговоренность в ее глазах.

Пошел второй год их путешествия по бескрайнему пространству, а на нашей земной территории начались некоторые изменения.

Через год после запуска корабля были внесены изменения в исправительную часть, где развивающее общество решило, что люди, отбывающие наказание тоже должны иметь возможность стать частью нового общества и адаптироваться к той жизнь, в которой незачем совершать противоправные действия, ведь теперь в этом не было нужды.

Закон позволял людям, отбывшим восемьдесят процентов своего срока, подать прошении о досрочном освобождении.

И если на человеке было не тяжкое преступление его отпускали без каких-либо дополнительным тестирований, привыкать к новому обществу.

Были случаи, когда вышедшие буквально через пару дней возвращались обратно уже за более тяжкие деяния, но большинство из вышедших старались привыкнуть к новому и вносили свой вклад в общее, чем могли.

Может быть если бы мы делали это последовательно, разобравшись сначала с проектом «Истина», а затем начали бы заниматься таким «помилованием», все было бы иначе.

Но мы слишком поверили в себя, и в тех, кто должен был сам привыкать к новому окружающему совсем изменившемуся для них миру.

Мы, понадеявшись на осознанность, смотрели вверх и в будущее, забыв о том, что происходит на данный момент среди нас. Через полгода, после принятия всемирного закона, уже нужно было принимать какие-то дополнительные действия и меры, но думали, что в этом пережитки прошлого, нет ничего особенного и через время все нормализуется ведь большинство сможет научить, показать правильный пример, ну или мы хотели так думать, если конечно это вообще не являлось частью плана, который не один из нас наблюдающих за исследователями в космосе, не понимал.

И вот в две тысячи шестьдесят втором, в момент общения с Евой трансляция потеряла сигнал и ее изображение пропала с нашего экрана. Я резко схватил пульт чтобы включить трансляцию, которая передавалась по всему миру. Все камеры исправно работали.

— У меня связь пропала… Пап, мам, вы меня слышите? — донесся взволнованный голос моей дочери.

— Ева да, мы тебя слышим, но у нас тоже картинки пропала. — заговорила Люба пока я всматривался в экраны с камер на борту корабля.

Пока я разглядывал наружные камеры, мне стало как-то не по себе, словно голова начала кружиться, и картинка с камер мутнела.

Я повернул голову в сторону Любы, чтобы сказать о своем состоянии, но, когда я понял, что ее я вижу ее отчетливо, я вновь посмотрел в экран где были камеры.

Я подошел поближе к экрану, который стоял перед нашим диваном и пристально начал наблюдать за изменяющейся мутной обстановкой за бортом корабля.

Очень тонкая, еле заметная белая полоска начала проявляться в одной из камер. Ева о чем-то говорила с Любой, но мне было уже не до разговора, во мне нарастала тревога. Отвлекаясь от картинки, я услышал, как Ева начала обрываться в словах.

— Ева, что у вас там происходить? — крикнул я стоя у экрана.

— Все … — у нас ничего … — может… что… Я хорошо вас слышу.

Слушая эти обрывки, не отводя глаз от экрана я видел, как эта белая полоса становится толще с каждой секундой.

— У вас за бортом все в порядке? — поинтересовался я в надежде что это просто у меня с экраном случилась внутренняя поломка видео платы.

— Ого! — услышал, я от дочери.

Схватившись за телефон, я начал звонить своим людям из исследовательского центра.

Линия была занята.

— Ева, что там? — крикнул я.

В ответ я услышал тишину.

— Свят, что происходит? — спросила у меня встревоженная Люба.

В этот момент мне было не до нее, и не до ее вопросов, вообще совершенно ни до чего. Трясущимися руками я набирал все возможные телефоны, исследовательского центра чтобы узнать, что происходить, но каждый раз слышал обрыв соединения, следя за тем как несколько камер за бортном превратились просто в белые, чисто белые трансляции.

— Что это такое Свят! — видимо увидев эти белые картинки вскрикнула Люба.

Резкое выключение всех камер и трансляция прервалась, я смотрю на пустой большой экран, где на чёрном фоне откуда-то с краю появляется белая надпись «нет сигнала».

Тут же меня вернул обратно в квартиру шуршащий скрежет за спиной который исходил от компьютера, с которого я еще две минуты назад разговаривал со своей дочкой.

Не отвечая на вопросы Любы, потому что сам ничего не знал и не понимал, я собрался и поехал в исследовательский центр, звоня туда по дороге. В очередной раз повесив трубку мне раздался встречный звонок.

Я в надежде поднял трубку.

— Ева с вами на связи? — испуганно спросила у меня Надя.

— К сожалению, нет. Сейчас еду узнать…

— Надеюсь, это просто сбой камер из-за дальности полета. Позвони если что-то будет известно…

Я был не единственный кто оставил свою машину за пару кварталов от исследовательского центра, там как минимум были родственники тех, кто находился в космической экспедиции и еще около полутысячи людей, которые сбежались и съехались, что бы услышать ответ на интригующий их вопрос «что это за белая полоса расширялась в близи нашего корабля?»

Естественно никто не сказал правды, потому что у них