лучше всего ее называть классической, – само собой разумеется. Мне всегда казалось, что отрицание вековой морали должно было бы считаться глупейшей идеей, когда-либо приходившей кому-либо в голову. Уже сознание того, что все отношения в человеческом обществе, будучи связаны с необходимой действенностью юридических и экономических обязательств, всецело включают в себя мораль, должно было бы a limine[62] предотвратить подобную глупость. Это напоминает калеку, выбросившего свои костыли. Тому, как далеко зашло искоренение морали в нынешнем обществе и что из этого фактически следует, мы не собираемся уделять много внимания, так же как и вопросу о влиянии философского аморализма на это явление. Прежде такое философское влияние я считал малозначительным. Теперь утверждать это я уже не осмеливаюсь.

Милитаризм

В прямом смысле слова это едва ли приложимо к Античности

Переходя к тому, чтобы более или менее исторически последовательно дать обзор крупных утрат, которые вообще претерпела наша культура, и прежде всего за последние сто лет, мы хотели бы в первую очередь указать на феномен милитаризма, бесспорно являющийся величайшим проклятием нашего времени.

Сразу же возникает вопрос, что именно понимается под этим термином. Вероятно, следует говорить о разных видах милитаризма, ибо это явление неразрывно связано с реально существовавшими в истории царствами, государствами, странами или народами. Слово милитаризм, что видно по его окончанию, представляет собой абстракцию, выведенную из некоторого числа конкретных, действительно наблюдаемых исторических и общественных данных. Таким образом, это – понятие, обобщающее ряд явлений.

Окончание -изм само по себе выражает неодобрительную оценку столь же мало, как в словах идеализм, монотеизм и т. д., но фактически слово милитаризм употребляется в неодобрительном смысле. Мы говорим о милитаризме, если государство все свои силы планомерно направляет на ведение войн; все свои ресурсы, людские и материальные, которыми оно располагает, использует ради достижения своей цели и войну, либо открыто, либо под маской справедливости и миролюбия, почитает в качестве идеала. В результате вооруженные силы предписывают государству законы, постоянно побуждают его к усилению своей мощи и внешней экспансии, присваивают и поглощают его доходы и в конце концов приводят к гибели само это государство. Условием возникновения явно выраженного милитаризма является постоянное присутствие военной структуры, которая безоговорочно и неограниченно служит правящей власти и в любое время готова к активным действиям. Милитаризм проявляется в истории как болезнь всего общества, приступы ее могут длится веками; успокоившись, они способны вновь вспыхнуть где-нибудь в другом месте.

Знала ли Античность милитаризм в его явной форме? В некотором отношении, безусловно. Стремление к войне само по себе еще не порождает милитаризма. Война почти для всякого правителя древности – признанный идеал, святое дело, высший, первейший долг. Однако поспешно говорить о милитаризме не следует даже по отношению к государствам Древнего Востока с их отвратительной жестокостью и жаждой разрушения. Эти государства находились большей частью в состоянии вражды друг с другом, как мелкие, так и крупные. Их войны были войнами на уничтожение, и обычно они слишком хорошо преуспевали в своих намерениях. Вполне организованная, всегда готовая к бою военная сила там, однако, отсутствовала. Связь кровожадности и жестокости с культом и то, что опустошения и истребления они считали жертвой богам, скорее лишали это непрекращающееся насилие характера, свойственного планомерному и, скажем, понятному милитаризму нашего времени.

Среди греческих государств было одно, которое породило милитаризм в чистом виде, а именно Спарта, со своим полностью военизированным государственным устройством не оставившая миру ничего, кроме Фермопил; Спарта, преемницей которой стала Македония, полугреческая и также культурно бесплодная. И только Римская республика в течение нескольких столетий впервые создала полностью милитаризованную систему, где, в зависимости от меняющихся обстоятельств, главная роль отводилась обороне или нападению. В Римской империи уже очень рано задачей армии становится скорее постоянное отражение ударов и оборона, чем нападения и новые завоевания, но тем не менее черты милитаризма со временем становятся все более явными. Армия занимает господствующее положение в государстве и скоро уже подчиняет себе само государство, она препятствует выработке планомерной, выверенной политики, пока в конце концов государство не приходит к гибели, в основном из-за военных просчетов. Античный милитаризм в ходе варваризации Империи и упадка римской культуры мало-помалу сходит на нет. Варварские государства, которые наследовали Римской империи на Западе и сменили ее, никак не могут быть названы милитаристскими, какими бы насильственными их действия ни были. Собственно, весь период Средневековья, в том числе и после того, как примерно к XII в. окончательно сложилась система государств Западной Европы, никак не несет черт подлинного милитаризма.

Виды воинской службы в Средневековье

Средневековье знало три типа воинской службы. Прежде всего существовала всеобщая повинность для мужчин, способных носить оружие и по призыву своего государя служить ему во время войны. Эта старая форма народного войска довольно рано была сведена в большинстве стран к менее активной и еще менее действенной форме милиции или местного ополчения, следы которых под различными наименованиями продолжали сохраняться вплоть до недавнего времени. На эту старинную форму воинской повинности за века становления феодализма наложилась воинская служба, основанная на ленной верности. Однако ленная система получила далеко не во всех странах одинаковое распространение и развитие. Наиболее полный феодализм отмечается во Франции, Германии и Англии – странах, на которые рыцарство и крестовые походы повлияли сильнее всего. Милитаристский элемент заключался не в ленной системе как таковой, то есть не в отношениях ленной повинности и ленной верности, но в сопровождавшем их, неотъемлемом от них явлении – рыцарстве. Слово miles, в классической латыни – солдат, в средневековой латыни получило значение рыцарь. Если соединение феодализма с рыцарством на Западе все же не развилось в настоящий милитаризм, то причинами здесь были ограниченность средств ведения войны и недостаточное влияние системы служения и верности. В древней Японии, где последние факторы господствовали безраздельно, очень рано возникла конфигурация, которая без колебаний может быть названа милитаризмом. При феодализме войско в принципе составляли рыцари, которые призывались туда как вассалы своего сеньора. Воинская повинность была строго ограничена службой в течение определенного времени и действиями на определенной территории. О военных действиях при феодализме сложилось несколько искаженное и романтическое представление. Конечно, во времена Средневековья происходили многочисленные сражения, которые в некоторой степени действительно носили характер рыцарских турниров; их исход решали главным образом тяжело вооруженные знатные рыцари. Но уже гораздо раньше, чем обычно себе представляют, существовали ленные ополчения, дополненные наемниками и руководимые главарями вроде Меркадье, который во Франции выигрывал битвы для Ричарда Львиное Сердце. Крупным, всегда обученным и готовым к