Лицо Флэгга потемнело. С него сползла улыбка. Глаза, прежде черные, как камень на груди Ллойда, теперь заблестели желтизной. Он протянул руку к запорному механизму двери и сжал его. Послышалось электрическое гудение. Между пальцами полыхнул огонь. В воздухе поплыл запах горелого. Замочная коробка упала на пол, почерневшая и дымящаяся. Ллойд вскрикнул. Темный человек взялся руками за решетчатую дверь, сдвинул ее в сторону.

– Прекрати смеяться.

Глен захохотал пуще прежнего.

– Прекрати смеяться надо мной!

– Ты ничто!.. – Глен утирал слезы, катящиеся из глаз, и все еще смеялся. – Ох, извини… просто мы все так боялись… мы раздули из тебя такого слона… Я смеюсь в равной степени и над нашей глупостью, и над твоим прискорбным отсутствием субстанции…

– Пристрели его, Ллойд! – Флэгг повернулся ко второму мужчине. Лицо его исказилось. Пальцы загнулись, как когти хищника.

– Ох, убей меня сам, если уж так хочется, – предложил Глен. – Конечно, ты же можешь. Прикоснись ко мне пальцем и останови мое сердце. Начерти знак перевернутого креста и убей меня массивным кровоизлиянием в мозг. Порази меня молнией из лампы. Пусть она развалит меня надвое. Ох… ох, Господи… Господи!

Глен плюхнулся на койку и принялся покачиваться взад-вперед, заливаясь смехом.

– Пристрели его! – рявкнул Флэгг, глядя на Ллойда.

Бледный, трясущийся от страха Ллойд достал из кобуры пистолет, чуть не выронил его, попытался прицелиться в Глена. Пистолет ему пришлось держать двумя руками.

Глен посмотрел на Ллойда, по-прежнему улыбаясь. Он словно находился на факультетской вечеринке в «Мозговом гетто» в Вудсвилле, штат Нью-Хэмпшир, приходил в себя после отменной шутки и собирался вернуться к более серьезному разговору.

– Если уж вы должны кого-то пристрелить, мистер Хенрид, пристрелите его.

– Давай, Ллойд.

Ллойд слепо нажал на спусковой крючок. В замкнутом пространстве прогремел выстрел. Эхо яростно отдавалось и отдавалось от стен. Пуля черканула бетон в двух дюймах от правого плеча Глена, отрикошетила, ударилась обо что-то еще и куда-то отскочила.

– Можешь ты хоть что-нибудь сделать правильно?! – проревел Флэгг. – Пристрели его, идиот! Пристрели его! Он сидит прямо перед тобой!

– Я пытаюсь…

Улыбка Глена не изменилась, он лишь чуть поморщился при выстреле.

– Повторяю, если уж вы должны кого-то пристрелить, пристрелите его. Он же совсем и не человек, знаете ли. Я однажды охарактеризовал его другу как последнего мага рациональной мысли, мистер Хенрид. И оказался более чем прав. Но он теряет свою магию. Она ускользает от него, и он это знает. И вы тоже знаете. Пристрелите его сейчас и спасите нас всех от бог знает какого кровопролития и смерти.

Лицо Флэгга застыло.

– Пристрели одного из нас, Ллойд. Я вытащил тебя из тюрьмы, когда ты умирал от голода. Ты хотел посчитаться с такими парнями, как он. Маленькими человечками, которые так важно разглагольствуют.

– Мистер, вам меня не одурачить, – пробормотал Ллойд. – Все так, как и говорит Рэнди Флэгг.

– Но он лжет. Вы знаете, что он лжет.

– Он сказал мне больше правды, чем кто бы то ни было за всю мою паршивую жизнь, – ответил Ллойд и трижды выстрелил в Глена. Социолога отбросило назад, скрутило, перевернуло, как тряпичную куклу. Кровь выплеснулась в сумрачный воздух. Он ударился о койку, подпрыгнул, скатился на пол. Сумел приподняться на локте.

– Все хорошо, мистер Ллойд, – прошептал он. – Вы ничего другого и не знали.

– Заткнись, старый болтливый ублюдок! – прокричал Ллойд. Выстрел, и лицо Глена Бейтмана исчезло. Выстрел, и тело безжизненно подпрыгнуло. Ллойд выстрелил еще раз. Он плакал. Слезы текли по злому, обожженному солнцем лицу. Ему вспоминался кролик, про которого он забыл, которого оставил грызть собственные лапы. Ему вспоминался Тычок, и люди в белом «конни», и Красавчик Джордж. Ему вспоминалась тюрьма в Финиксе, и крыса, и как он не смог есть набивку матраса. Ему вспоминался Трэск и нога Трэска, которая через какое-то время стала напоминать жареную куриную ножку в «Кентакки фрайд чикен». Он вновь нажал на спусковой крючок, но пистолет лишь сухо щелкнул.

– Хорошо, – кивнул Флэгг. – Хорошо. Отлично. Отлично, Ллойд.

Ллойд выронил пистолет на пол и попятился от Флэгга.

– Не прикасайся ко мне! – воскликнул он. – Я сделал это не для тебя!

– Нет, для меня! – В голосе Флэгга слышалась нежность. – Ты, возможно, так не думаешь, но для меня.

Он протянул руку и пальцем подцепил черный камень с красной щелью. Потом его рука сомкнулась на камне, а когда пальцы разжались, камень исчез. Его заменил маленький серебряный ключ.

– Думаю, я тебе это обещал, – продолжил темный человек. – В другой тюрьме. Он соврал… Я всегда выполняю свои обещания, так, Ллойд?

– Да.

– Другие бегут, собираются бежать. Я знаю, кто они. Я знаю все имена. Уитни… Кен… Дженни… да, я знаю все имена.

– Тогда почему ты…

– Не положил этому конец? Не знаю. Может, лучше позволить им уйти. Но ты, Ллойд, ты мой хороший и верный слуга, так?

– Да, – прошептал Ллойд. Он это признавал. – Да, пожалуй, что так.

– Без меня ты мог заниматься только мелочевкой, даже если бы сумел выбраться из той тюрьмы. Правильно?

– Да.

– Тот парнишка Лаудер это знал. Знал, что я смогу сделать его сильнее. Выше. Вот почему он шел ко мне. Но его слишком уж переполняли мысли… слишком переполняли… – На лице Флэгга вдруг отразилось замешательство, он разом постарел. Потом нетерпеливо махнул рукой и вновь засиял улыбкой. – Может, все идет плохо, Ллойд. Может, и так, по причине, которую даже я не могу понять… но у старого мага припасено в рукаве еще несколько фокусов, Ллойд. Один или два. Теперь слушай меня. Времени мало, если мы хотим остановить этот… этот кризис доверия. Если мы хотим подавить его в зародыше, да. Завтра мы покончим с Андервудом и Брентнером. А теперь слушай меня очень внимательно…

Ллойд лег спать уже после полуночи, а заснуть смог лишь в предрассветные часы. Он переговорил с Крысоловом. Переговорил с Полом Берлсоном. С Барри Доргэном, который согласился с тем, что всю работу, как и хотел темный человек, удастся – и следует – завершить до утра. Стройка на лужайке перед отелем «МГМ-Гранд» началась около десяти вечера двадцать девятого сентября. Десять человек со сварочными аппаратами и молотками взялись за дело. На лужайку подвезли большое количество металлических труб. Сборка велась на двух грузовиках с безбортовыми платформами, которые установили перед фонтаном. Сварочные вспышки скоро собрали толпу.

– Посмотри, мама Энджи! – крикнул Динни. – Это фейерверк!

– Да, но хорошим маленьким мальчикам пора спать. – И Энджи Хиршфилд увела малыша, ощущая страх в сердце, чувствуя, что грядет что-то плохое, возможно, столь же плохое, как сам «супергрипп».