в котором указано, что Ван Мэй Ли много раз проходила подобное наказание.

— Ну и что с того? Причём тут это? Мне нужно как-то зарабатывать, я ведь тоже человек.

— Ладно, спрошу иначе, вы занимаетесь проституцией?

— Занималась. Ну и что с того? Как будто вы ни разу не развлекались?

— Воздержитесь от подобных комментариев. Вас спрашивают — вы отвечайте, — сказал ей Сяо Пан.

— А что вы имеете в виду? Меня вообще-то изнасиловали, я — потерпевшая.

— Больше не насилуют? — злобно ответил Сяо Пан.

— Ван Мэй Ли, взгляните на сумку, она ваша?

— Да, это моя, я когда убегала, оставила её в квартире.

— После того как вы вызвали 110, сколько к вам ехала полиция?

— Да минут семь-восемь всего.

— Когда полиция приехала, в каком месте вы находились? — спросил Ху.

— Я тоже пошла с ними в квартиру, но парни напились и уже спали.

Ху достал из её сумки уйму вещей, среди которых были помада, туалетная бумага, тетрадь, ножик и ещё какое-то письмо.

— Это всё ваше? — спросил Ху.

— Моё… а вот это письмо не моё.

— Посмотрите ещё раз, может, вы что-то вспомните, откуда оно взялось? — сказал ей Ху.

— Я не могу вспомнить, но это точно не моё, у меня не было такого.

Цин Ни взглянула на Ху, он кивнул ей и она взяла в руки эТу Ге бумажку. Она была из банка и о каких-то деньгах, это факт. На письме была красная печать и несколько подписей. Цин Ни посмотрела на подписи на свеТу Ге и поняла, что эта бумажка для Тэму о получении зарплаты. Как она попала к ней?

Цин Ни предположила, что Ван Мэй забрала её у Тэму сама. Ведь из бумажки было понятно, что она, взяв деньги у них троих, ходила покупать алкоголь и продукты. В это время Ху передал ей другую записку. Там было написано, что она обязуется сходить в магазин и купить на пятьдесят юаней (две бумажки по двадцать и одна по десять) продуктов и алкоголя, а ниже стояли подписи.

Цин Ни поняла, что это серьёзное доказательство того, что Тэму давал Ван Мэй деньги. На душе у неё стало светло и отрадно: в деле определённо не было никакого факта насилия. Ван Мэй два раза ходила в магазин, у неё была возможность сбежать и избежать этого ужасного преступления, но она этого не сделала, значит, всё было не так.

— Ван Мэй Ли, ну ведь тут всё понятно, Тэму платил вам деньги, так? — сказал чётко и размеренно Ху.

— Нет, не было такого, — лицо её побледнело.

— А как вы объясните этот расчётный листок с подписями?

— А откуда я знаю, кто лазил в мою сумку? Он и подкинул, наверное.

— А вы разве не говорили, что, когда нагрянули с полицией, они спали?

— Да… это он дал мне деньги, двести юаней, но он не должен был меня бить, — расплакалась она.

— Ван Мэй Ли, то есть вы говорите, что они купили ваши сексуальные услуги, затем один ударил вас и вы вызвали полицию?

— Но ведь у всего есть свои пределы. Он тоже должен был сразу заплатить мне и не должен был бить.

— Посмотрите в протокол и, если всё, что вы говорили, записано верно, подпишите.

…

Цин Ни пришла в районный суд к председателю Хао с иском на Ван Чэня, заявив, что ответчик покушался на её честь и достоинство, и требованием от него публичного извинения и компенсации.

Он смеясь сказал:

— Сяо Ван, ты серьёзно хочешь подать в суд на Ван Чэня?

— Да, он говорил, что я домогалась его и использовала секс в качестве взятки. Я обязана прояснить эту ситуацию.

— Цин Ни, я тебя не критикую и не помогаю, но мы не сможем возбудить дело.

— Господин Хао, вы обдумайте ещё раз, хорошо?

— Хорошо, мы поднимем все нужные данные, ещё раз проверим. Но ты так сильно не надейся, — сказал Хао.

Цин Ни пришла на работу. В кабинете сидело несколько адвокатов, и было видно, что они в курсе всего по делу с Ван Чэнем. Не поздоровавшись с ними, она направилась в кабинет начальника Вана, там тоже были люди, человек пять-шесть, завидев её, они тут же замолчали.

Адвокат Джан странно на неё посмотрел.

— Господин Ван, я выдвинула иск секретарю суда Ван Чэню, не знаю, слышали вы об этом или нет, — она присела на диван в его кабинете.

— Председатель Хао и господин Ван — хорошие друзья, ты уже ходила к Хао, думаешь он не сказал?

— вмешался адвокат Вен.

— Да, я ходила, чтобы возбудить дело, — ответила она Вену.

— Ты знакома с председателем Хао через господина Вана?

— А какая разница? Разве он не представитель судебной власти? — вмешался адвокат Ли.

— Цин Ни, мне кажется, ничего с этим делом не выйдет! — вмешался наконец начальник Ван.

— Даже если и не выйдет, это ответ ударом на удар, — ответил адвокат Джоу, поддерживая Цин Ни.

— Цин Ни, я тебе только хорошего желаю, но, мне кажется, этим ты всё только усугубишь, — ответил Ван.

— Я не боюсь, этот идиот заслужил. Если не получится, я найду другой способ, — ответила Цин Ни.

— Да Цин Ни слишком красива, зачем ей угождать какому-то там Ван Чэню, растрачивая свою красоту? — вмешался Ли.

— Господин Ван, мы советом адвокатов можем как-то поддержать это дело? — спросил Джоу.

— Цин Ни ещё и не получила статус адвоката. Ну а если говорить об этом деле, то при отсутствии конкретных доказательств, вся наша ассоциация адвокатов ударит лицом в грязь, — многозначительно посмотрел Ван. — Да и по сравнению с судейскими чиновниками мы менее защищены, чтобы им противостоять. Их работники зачастую входят в партийные структуры, кто осмелится против них идти в суд? А с приходом реформ ещё хуже станет, — продолжил свою речь Ван.

— Вы так думаете? — спросил Джоу.

— Вполне возможно. Все эти новшества юриспруденции ведь из-за границы пришли, для нас ещё адаптировать нужно, — ответил Ван.

— Вы имеет в виду, что китайская культура влияет и искажает всё западное?

— У них независимая модель, опирающаяся на рынок, а у нас зависит от партийных органов и их работников, разница есть! Наши судебные органы, к сожалению, зависимы: с одной стороны, они действуют согласно законодательству, а с другой — вынуждены принимать распоряжения вышестоящих партийных органов, то есть выходит, что политика превыше права!

— В общем, все юристы находятся в такой сложной и опасной среде, что приходится лавировать. Используя обычные способы ведения дела, адвокаты и юристы чаще всего не достигают поставленных целей, тут