– Ну, мало ли…

– Я же говорю, нормально все. Живая она. И здоровая.

– Дело не только в этом. Вдруг она про Ярышева что-то знает?

– Допросить ее хочешь?

Одинцов утвердительно кивнул.

– Уехала она. В Лондон улетела, к детям.

– Не уверен.

– Я сам с ней поговорю… Если что узнаю – скажу, – скривился Леонид.

Не хотел он лезть в душу к жене, ворошить и ее, и свою рану. Но вдруг Кристина действительно знает про Ярышева что-то крамольное? Вдруг это «что-то» сможет загнать убийцу в угол?.. Но зачем ему ставить Ярышева к стенке?.. Пусть этим Одинцов занимается, если ему надо… А ему надо! Очень надо! Облажался он с Ярышевым, ему позор со своих седин смывать надо, вернее с лысин… Вот он пусть и горит на работе.

Словно проследив за ходом его мыслей, Одинцов, сощурив правый глаз, каверзно усмехнулся:

– Что-то не так, Леонид Афанасьевич?

– Да вот, не было бы счастья, да несчастье помогло.

– Это вы о чем?

– Да так, мысли вслух… Поговорю я с Кристиной. Так уж и быть, поговорю…

Достал его этот урод своей ментовской наглостью! С чего это он взял, что ему можно вот так запросто врываться в жизнь уважаемых людей, брать их на понт! Кто он вообще такой? Но все же лучше его не злить. Если с Одинцовым сам Лукомор считается, то и ему нужно с ним дружить.

– Пора нам, – поднимаясь со своего места, сказал майор.

– А как же обед?

– Всего хорошего.

Опера ушли, а Леонид заказал себе водки. Так вдруг захотелось напиться…

Чем надежней замена, тем спокойней в отпуске, и справедливо это как для бизнеса, так и для государевой службы. Максим, если что, оставит за себя Ожогина и будет спокойно отдыхать. И Лукашова, похоже, может отдыхать спокойно: ее заместитель твердо стоял на страже хозяйских интересов.

А замещала Марину Лукашову ее подруга, с которой она когда-то начинала бизнес. Инга Савельева так и осталась мелочью в ларьке торговать, а Лукашова резко рванула вверх. А со временем и подругу к себе потянула. Доверяла ей, и, похоже, не зря.

Казалось, Одинцов разговаривал не с женщиной, а с каменной стеной – глухой, непробиваемой. Он хотел узнать, как и при каких обстоятельствах Лукашова познакомилась со Стасом Ярышевым, но Савельева не кололась. Не знаю, понятия не имею, нет желания вмешиваться в чужую личную жизнь и так далее и тому подобное. Похоже, она получила четкие инструкции от своей подруги.

Крепкая она баба, Савельева, – и характером, и телом. Крупная, кость у нее тяжелая, телосложение плотное. Руки короткие и сильные, кулаки, как у мужика. Лукашова красотой не блистала, а эта на лицо еще страшней. И нрав такой же вздорный.

– Ничем не могу вам помочь, майор, – скривилась она, ехидно глядя на Максима.

Дверь в кабинет открылась, и через порог переступила симпатичная стройная женщина лет тридцати пяти, с веселой белозубой улыбкой, за которой скрывалась личная неустроенность.

– Лида, ну, какого ты? – поморщилась Савельева. – Не видишь, занята я!

– Ох ты! Ох ты! Какие мы занятые! – с обидой в голосе выстрелила женщина. И положила на стол папку, которую держала в руках.

– Извините, майор, – с досадой глянув на Лиду, развела руками Савельева. – Дела, дела!

– Ну что ж, раз вы ничем не можете помочь… – Максим взглянул на часы и воскликнул: – Ух ты, мне уже пора!

Из кабинета он выходил быстрым шагом и в приемной не задержался. Обороты сбавил только в коридоре офиса.

Уж очень его заинтересовала Лида. Слышал он это имя из уст Нефелиной. Елена Владиславовна и про Ингу говорила, и про Лиду. И с Савельевой Лукашова дружила, и с Паниной. Но Инга работала с Мариной, а про Лиду Нефелина давно уже не слышала, и где искать ее, не знала. А тут вдруг такой сюрприз… Если, конечно, это та самая Лида. Судя по ее поведению, она и есть. Эта Лида обращалась к Савельевой не как к начальнице, а как к зазнавшейся подруге… Интересно, Лукашова ее тоже проинструктировала?

Лида не заставила себя ждать. Из приемной она вышла с озадаченным видом, но, увидев Максима, расцвела, кокетливо сощурилась.

У Максима появилась надежда. Лукашова упорно держала оборону, ее старшая сестра тоже ничего интересного не сказала, разве что про «Форд» сообщила. И Савельева не сдается.

– Все-таки есть луч света в этом темном царстве! – задорно улыбнулся он.

– Это вы о чем? – И ее губы растянулись в приветливой улыбке.

– О ком! – Одинцов взял ее за левую руку, выразительно глянул на обручальное кольцо на безымянном пальце. Явный намек, что женщина в разводе и в поиске. – Вы не будете возражать, если я вас украду?

– Надолго? – Она невольно подалась к нему, сжав его пальцы.

– Ну, пока только на время обеда…

– Хорошо.

Неподалеку от офиса торговой компании находилось кафе, и цены там не должны были кусаться. Впрочем, о деньгах Максим сейчас не думал. Он чувствовал запах добычи, от которого ноздри его широко и с шумом раздувались.

В кафе было тихо и безлюдно. Официант подал меню молча, как будто боялся нарушить царящую здесь тишину. Но Максим не собирался следовать его примеру.

– Инга, наверное, сказала, кто я такой?

– Я знаю, вы из милиции.

– А вас зовут Лида. И ваша фамилия – Кузьмина.

– Ну, вообще-то Панина. – Женщина покрутила на пальце обручальное кольцо. – Но была Кузьминой.

– Мир не без идиотов… Или вы сами подали на развод?

– Миша погиб, – вздохнула Лида.

– Извините.

– Да ладно, я уже смирилась.

– Давно?

– Да уже четыре года скоро будет.

– Сколько лет ему было?

– Тридцать. Молодой еще.

– Да уж… Катастрофа, несчастный случай, болезнь?

– Катастрофа, – снова вздохнула Лида. – И несчастный случай. Миша не справился с управлением, пошел под откос, машина перевернулась, загорелась… Хорошо, меня там не было…

– Да, всемирная лига красоты понесла бы невосполнимую утрату, – вроде как в шутку, но с серьезным видом проговорил Максим.

– Да ну вас! – зарделась Лида.

– Но, к счастью, этого не случилось… Марину Лукашову давно знаете?

– Марину Макаровну? – настороженно глянув на него, спросила она.

– Именно.

– Да, уже давно. Лет пятнадцать. На рынке вместе торговали. Потом она торговый павильон открыла, дальше – больше… – с затаенной завистью вымученно улыбнулась Лида. – Сейчас она у нас генеральный директор!