– Фудзивара Тадао! – размахивая перед лицом молодого человека руками, кричит итальянка. – Я как мать приказываю тебе: выкинь из головы свои дурацкие мысли о тренерстве…

Суровому материалисту трудно объяснить, как это вдруг получается так, что за 9 км 327 м от банковского офиса в небольшой, но вполне уютной квартире в этот момент сидят молодой Фудзивара Тадао, его почтенная матушка и ее овдовевший брат Бартоло, дядя нынешнего виновника не слишком приятной сцены, и говорят они именно то, что видит и слышит Тайлер Логан.

– Даже не думай! – кричит мать чемпиона так, будто Тэдди, как зовут его приятели, находится не рядом с ней, а на другом конце улицы. – Ты получил хорошее образование, работаешь в хорошем издании, тебя печатают, в конце концов! И что, все это теперь бросить?! Что ты получишь взамен? Пропахший вонючим потом зал?! Малолетних ублюдков из какой-нибудь уличной банды, которых ты будешь натаскивать, как избивать честных людей?!

– Ну зачем же так? У меня хорошее имя, в штате меня знают.

– И что с того, что знают? У тебя нет денег, чтобы открыть приличную школу, и никогда не будет. Даже на то, чтобы слетать в твою обожаемую Японию, у тебя денег не найдется. Ты пойдешь к кому-нибудь на поклон и будешь учить, кого тебе скажут, и еле-еле сводить концы с концами. И это еще хорошо. Потому как в маленьком Токио тоже сидят те еще упыри. Если за тебя не возьмется мафия, на тебя положит взгляд якудза. Не хватало мне, чтобы ты стал татуированным чудовищем и крышевал наркотики.

– Зачем ты так, Дженет?! – вмешивается дядя Бартоло. – У парня хороший компас, его так просто не собьешь с пути. А насчет зала – есть же отложенные деньги, уверен, их хватит, чтобы стартовать. А там, думаю, он сможет раскрутиться.

– Точно, – радуется Тэдди, – есть отложенные деньги!

Мать отчаянного бойца на глазах краснеет, затем бледнеет, с трудом сдерживая себя, чтобы не разразиться площадной бранью.

– Я уже много раз говорила тебе, Бартоло, я никогда не притронусь к деньгам отца, даже если он решит завещать мне и сыну все свое чертово состояние! Он для меня умер! Понимаешь? Умер больше двадцати лет назад, когда оставил нас с Тадао на произвол судьбы!

– Ты же знаешь, у него были обстоятельства!

– У нас тоже было много обстоятельств! – не унимается итальянка. – Что скажешь, Тэдди?!

Фудзивара Тадао хмурится: он хорошо помнит годы, проведенные на улице среди ожесточенных хронической бедностью подростков. Ему, полуяпонцу, тогда приходилось очень несладко. Не будь этого, может, и не занялся бы он карате.

– Это действительно деньги, перечисленные моим отцом?

Бартоло кивает.

– Тогда пусть забирает их обратно, обойдусь без его подачек!

Дядя укоризненно качает головой. Ему с лихвой хватало взрывного характера сестры, и он всегда втайне надеялся, что племянник пойдет в отца.

– Ты можешь сказать ему это сам, Тадао. До твоей встречи с отцом в ресторане «Нобу» осталось два часа. Пожалуйста, прояви к нему уважение. Человек ради тебя летел в такую даль.

– Замечательно, – хмыкает Тадао. – А может, у меня совсем другие планы?

На лице его дяди отражается неподдельное удивление.

– Ты знал о приезде заранее. Твой отец не видел тебя много лет. Он имеет право поздравить тебя с двадцать первым днем рождения. И вообще, ты – сын, он – отец, значит, ты должен пойти.

Тадао смотрит на него, сжимая и разжимая кулаки. Конечно, гнев его обращен вовсе не на дядю, все эти годы бывшего поддержкой семье. Но после стольких лет забвения он должен соблюдать древние японские традиции?!

– Хорошо, дядя Бартоло, – юноша почтительно склоняет голову. – Я там буду. Я сам ему выскажу все, что думаю.

– Ресторан «Нобу», через два часа, – повторяет, будто во сне, Тайлер Логан и закрывает Манускрипт Амины. – 105 по Хадсон-стрит. Успеваю. Сейчас пробки, но успеваю.

В ресторане «Нобу», одном из самых популярных заведений японской кухни, было, как всегда, многолюдно. Но для Фудзивара Тадао и его отца был зарезервирован столик. Как же иначе? Сегодня Фудзивара Акира не был тем молодым специалистом, который покинул Нью-Йорк двадцать с лишним лет назад. Для такого солидного бизнесмена, как он, к тому же представителя столь древнего и знатного рода, в этом ресторане всегда находилось почетное место.

Его сын, быстрый и резкий, как удар молнии, прошел через зал к накрытому столу, и многие девушки, пришедшие сюда с бойфрендами или родителями, проводили его долгими заинтересованными взглядами – воистину смешение итальянских и японских кровей дало замечательный результат. Юноша чуть поклонился отцу – слишком резко, чтобы это выглядело учтиво, и без разрешения подвинул стул и уселся, закинув ногу на ногу.

– Ты хотел меня видеть? – не тратя время на приветствия, поинтересовался молодой журналист.

– Да, Тадао, – чуть заметно скривившись от подобной непочтительности, проговорил его отец.

– Называй меня Тэдди – так зовут меня друзья. Или же Тадео, как называет мать. Впрочем, извини, ты, конечно, не знал этого. Откуда тебе знать?

– Ты ведешь себя непристойно, – тихо проговорил Фудзивара Акира.

– Это я веду себя непристойно? Ты бросил нас на произвол судьбы двадцать лет назад, но ты поступил, как велел тебе долг. А я – поступаю непристойно? Отец, у тебя все нормально с головой?!

Акира скрипнул зубами, не удостаивая сына ответом. Лицо его было неподвижно, будто вырезано из желтого опала. Только глаза, черные, пронзительные, такие же, как у сына, смотрели с болью.

– Не стоит поминать былое, Тадао. Мы все многое перенесли за эти годы. Поверь, нам есть о чем рассказать друг другу.

– Да ну! О чем же? Ты хочешь мне дать парочку отцовских наставлений, Акира-сан? Не поздновато ли?

– Ты взрослый, самостоятельный мужчина. Но сегодня, когда тебе исполняется двадцать один год, я должен передать тебе вот это. – Почтенный самурай встал из-за стола, открыл принесенный им кейс из крокодиловой кожи, достал прозрачный стержень, напоминающий кристаллический стебель цветка. Он с поклоном протянул руки к сыну.

– Вот это?! – презрительно глядя на дар, хмыкнул Тадао. – А зачем мне вот это? Зачем мне ты и все, что с тобой связано? Я не желаю играть в твои игры! – Он схватил кристаллический стебель и с силой швырнул его на пол. Тот ударился и отскочил как ни в чем не бывало. Он не разлетелся на тысячу осколков, как предполагал наследник древнего самурайского рода.

Не говоря ни слова, Фудзивара Акира встал на колени, поднял свой дар, тщательно обтер кристалл, уложил обратно в кейс, щелкнул замками, поднялся, бросил на стол несколько сотенных купюр и направился к выходу.

– Отец! – вслед ему крикнул Тадао. Но тот не повернулся, даже плечом не повел.

В дверях ресторана Тайлер столкнулся с немолодым, крепко сбитым японцем в дорогом костюме явно не из магазина готовой одежды. Уважительно раскланявшись с незнакомцем, он отметил про себя мрачное, будто убитое, лицо посетителя ресторана. Ему даже захотелось поинтересоваться, не нужна ли медицинская помощь, уж больно расстроенным выглядел мужчина. Но сейчас ему было не до того. Обшарив взглядом переполненный зал, он без особого труда нашел будущего партнера. Тот одиноко сидел за столом, недобро глядя в сторону входной двери. «Кажется, эти двое поссорились. Вероятно, это и был его отец, – мелькнуло в голове хранителя. – Вот как раз хороший повод мне подойти».