С этим было трудно спорить. Я рухнул на табурет.

– Я хочу вернуть свой дом!

И тут у меня возникла мысль.

– Нет! – рявкнул Том.

– Я ведь ещё ничего не сказал!

– И отлично!

– Если мы съедем по перилам…

Я оказался избавлен от реплики Тома, потому что в этот миг открылась парадная дверь. Вошёл доктор Парретт. С ним явился Генри, держа в руках книгу.

– Прекрасные новости, – возликовал доктор Парретт. Его рубашка и камзол были помяты, словно он спал в одежде – или вообще не спал. Но его глаза сияли. – Дочь Олдборна полностью выздоровела! И магистрат Денч, получив лекарство… Ну, расскажите же им, Генри. Вы там были.

Генри, казалось, был немного ошеломлён.

– Это сработало. Магистрат тоже выздоравливает. Я… я ошибался. Гален действительно нашёл лекарство.

Я чувствовал, как огромный груз свалился с моих плеч. После того ужаса, в котором мы жили, в это было почти невозможно поверить, но впервые за несколько месяцев меня больше не переполнял страх. Том и Салли молчали, но я видел на их лицах облегчение. Доктор Парретт и Генри тоже выглядели довольными, хотя Генри – который так яростно отрицал возможность создания лекарства – теперь явно чувствовал себя неловко.

Он вздохнул.

– Без сомнения, Гален запихнёт мои слова мне в глотку. Видимо, я это заслужил.

– Мы пришли к нему, – сказал доктор Парретт. – Он в мастерской?

Том преградил ему дорогу.

– Простите, доктор, но мастер Гален велел мне никого не впускать.

Доктор Парретт воспринял это вполне добродушно.

– Тогда я подожду здесь.

Генри был не настолько флегматичен.

– Нет-нет, – возразил он. – Мы должны поговорить с Галеном прямо сейчас. У нас возникли серьёзные проблемы с его заказом. – Он продемонстрировал книгу, которую принёс с собой.

– А что не так? – спросил я.

– Количество – вот что не так. Посмотрите.

Генри открыл бухгалтерскую книгу и показал нам список, который дал ему Гален. Я сразу увидел проблему. Гален заказывал ингредиенты целыми телегами. Некоторые из них были широко распространены: гвоздика, уголь, лаванда, сахар. Но в списке упоминались и такие, которые очень трудно достать, особенно в больших количествах.

Этого списка хватило бы, чтобы обеспечить дюжину аптекарей. Я даже представить не мог, сколько всё это стоит.

А вот Генри мог.

– Тысяча фунтов. И это только для оплаты склада и перевозки. Окончательная сумма будет по крайней мере вдесятеро больше.

– Деньги, потраченные с пользой! – вставил доктор Парретт.

– Чтобы их потратить, их сперва надо откуда-то взять!

Доктор Парретт ответил с ноткой нетерпения в голове, словно уже слышал все эти жалобы:

– Олдборн приказал вам воспользоваться деньгами, полученными от благотворительности.

– Но тогда ничего не останется, – пробубнил Генри. – Как я буду платить врачам, медсёстрам, охранникам карантина? А бедняки? На какие средства мы будем их кормить? Я не могу управлять городом, имея лишь гроши.

– Ничем и не надо будет управлять, если эпидемия закончится. – Хотя доктор Парретт произнёс это спокойно, в его голосе что-то дрогнуло.

– Да, но понадобятся недели, чтобы произвести достаточно лекарства. Что мы должны делать до тех пор?

– Экономить. Чем-то жертвовать. Вот я, к примеру, готов работать бесплатно.

Генри был озадачен.

– Ну… что ж. Это очень добрый жест, Джон. Но это не накормит двести тысяч бедных. Уверен, Гален может найти и более дешёвые аналоги своих ингредиентов.

Он прошёл мимо Тома и постучал в дверь мастерской.

– Гален! Не могли бы вы открыть дверь на минутку? Мне нужно с вами поговорить.

Доктор Парретт возразил:

– Другие тоже могли бы чем-нибудь пожертвовать, Генри. Как можно думать только о себе, когда люди умирают?

Генри недоверчиво взглянул на доктора.

– Очень даже просто, сэр. Вы удивитесь насколько. Не в том дело. Без этих средств люди начнут голодать ещё до того, как мы получим лекарство.

– Тогда мы сможем вернуть их! – крикнул доктор Парретт.

Генри выглядел озадаченным.

– Ради всего святого, о чем вы…

Из мастерской донёсся звук, словно топор ударил по дереву. А потом мы услышали крик:

– Помогите! – Это был голос Галена. – Помогите! Помогииите! Помогииииииите!

Генри схватился за ручку двери и попытался повернуть её. Она не поддавалась. Гален продолжал кричать.

– Чёрт возьми, тут что, заперто? – спросил Генри.

Том испуганно покачал головой.

– Тогда почему она не…

И тут дверь открылась. Мы, все пятеро, чуть не упали в друг на друга, разом ввалившись в мастерскую.

Задняя дверь была распахнута настежь и покачивалась от ветра. Я перевёл взгляд в дальний угол мастерской, ожидая, когда глаза привыкнут к полутьме после яркого света в лавке. Наконец я рассмотрел Галена. Он прижимался к стене, крича:

– Помогите! Убийцы! Помогите мне!

На миг я решил, что этот человек сошёл с ума. Здесь никого не было. Но затем я увидел рану на его щеке – кровь стекала на шею. А к шее прижималось деревянное древко с оперённым концом. Он воткнулся в балку позади Галена, пригвоздив к стене кружевной воротник аптекаря.

Гален стоял в углу не по своей воле. Там его удерживал пробивший рубашку арбалетный болт.

Гален никак не мог успокоиться. После того как мы освободили его, он ещё несколько минут в ужасе стоял в углу, крича, чтобы никто не смел к нему прикасаться. Когда же мы наконец убедили аптекаря, что опасность миновала, его настроение разительно переменилось. Он в ярости метался по мастерской, разглагольствуя о ворах, убийцах и заговорах.

Доктору Парретту удалось выяснить у Галена, что же тот видел. В основном арбалет, из которого выстрелил мужчина в поношенной одежде. Кроме этого, Гален не мог сказать ничего внятного. В конце концов доктор Парретт немного успокоил его, сунув в руки аптекарю стакан с лечебным вином и маковой настойкой.

Судя по виду Генри, такое вино не помешало бы и ему самому. Он паниковал не только из-за покушения на жизнь Галена; Генри беспокоило и то, что сделают жители Лондона, если кто-нибудь обо всём этом узнает. Весть о том, что у Галена есть действенное лекарство, уже начала распространяться по городу. Снятие карантина с дома Олдборна только усилило шумиху. Если люди узнают, что по улицам бродит убийца, трудно и представить, какой начнётся хаос.