Не ведающий о моих предрассудках Махариста привычным движением выдернул из бутыли завернутую в газету пробку, наполнил стаканы самогоном и довольно кивнул:

– Ну, за успех нашего совместного предприятия!

Я выдохнул, инстинктивно зажмурился и проглотил адскую жидкость. Ну… надо признать, все оказалось не так уж и страшно. В том смысле, что самогон оказался не таким мерзким на вкус, как можно было предположить по запаху. Хотя и чудовищно крепким. Но это даже хорошо – по крайней мере, продезинфицировал стакан.

– Ты закусывай давай, – щедро повел рукой над закуской Махариста. – Огурчик вот свеженький, сальце соленое. С чесночком.

– У нас после первой не закусывают.

– О! Это сурово! – кивнул вампир. От самогона он даже слегка порозовел.

Привлеченные характерным бульканьем и сногсшибательным запахом вампиры зашевелились, некоторые было подались в нашу сторону, но Махариста грозно рыкнул, и те, недовольно ворча, вернулись на место. Я этому искренне порадовался. Как-то неуютно чувствовать вокруг себя плотное кольцо кровососов. Уж больно ядреный от них запашок.

Мы приняли еще по одному стакану «за взаимовыгодное сотрудничество».

Группка вампиров, одетых вполне прилично, чистых и стильно постриженных, в отличие от остальных сородичей, вошла в подвал. Несмотря на два стакана самогона, я сразу уловил злобные взгляды, которые они на меня бросали. Но грозными взглядами меня уже давно не пронять. Я приветливо улыбнулся и помахал им рукой.

– Вы что, знакомы? – удивился Махариста.

– Довольно близко, – уклонился я от прямого ответа. Не говорить же барону, что я недавно начистил зеркало одному из его подданных. – Но не то чтобы хорошо.

– Позор моего гнезда, – сказал, как сплюнул, Махариста.

– А что с ними не так? – удивился я.

– А ты не видишь? Да ты ведь не вампир… Понимаешь, мы придерживаемся традиций. Традиции – это наше все. Говоришь «традиция» – подразумеваешь вампира, говоришь «вампир» – подразумеваешь традицию. А наши традиции говорят нам – не выпендривайся! Стань незаметным, прикинься ничтожным, пусть люди смотрят сквозь тебя и не замечают. Это помогало нам выживать веками! Поэтому мы всегда прятались среди отбросов общества. Тут и жертв находить безопаснее – кто считает бродяг и бомжей? Эх… вот за что я вас, людей, люблю, так это за то, что вас много! И вы друг другу на фиг не нужны! Ешь – не хочу! Ну давай за вас, за людей! Чтобы ваше племя не оскудело!

Я поперхнулся от такого двусмысленного тоста, но все же осушил стакан. Отдышался, закусил огурцом.

– Хочешь сказать, эти парни пошли против традиций?

– Сам не видишь? А все почему? Какой-то урод спер где-то телевизор с этим… как его… видеопр… прыгр… видеопрыгрывателем! Ну… комедии ваши и я, например, в охотку посмотрел. Особенно вот та мне понравилась, где мужика в маске никак убить не могли, а он всех рубил на куски! Я каждый раз аж до слез ухохатывался. Но вот про вампиров ваши фильмы… это вы нам просто такую свинью подложили – словами не сказать! Наши оболтусы насмотрелись и тоже захотели в костюмчиках и белых рубашечках щеголять. Моются теперь каждый день, на сородичей брезгливо морщатся! А хуже всего – стали пить кровь у ваших девок! Сначала голову вскружат, то да се, пятое-десятое, «а я, знаешь ли, вампир», в мышь летучую обернутся пару раз, а потом кровь сосут. Да еще моду взяли страдать потом, как это в ваших фильмах принято!

– С-страдать?

– Вот именно! – Махариста звучно икнул и наполнил стаканы. – Ну типа «почему мы такие разные?!», «почему мы не можем быть вместе?!» и всякая подобная хрень. А чем это закончится, я тебя спрашиваю? Тем, что кто-нибудь узнает об этом, пойдут слухи, а там и до новых охотников на вампиров недалеко!

– Я думаю, ты зря паникуешь, – проговорил я, пытаясь высвободить зубы из резиново-жесткого сала. – Люди ни за что в вас не поверят. Хоть ты что делай. Хоть демонстрацию организуйте по главной улице и с оркестром. Все равно не поверят. Так уж мы устроены.

– Думаешь? – Махариста вздохнул. – Я себя тоже этим успокаиваю. Иногда уже прямо готов отдать приказ их замочить, чтобы гнездо не подставляли. А потом думаю: может, и ничего? Может, обойдется? Жалко все-таки дурней, какие ни есть, а родичи…

– Обойдется, – махнул я рукой. – Упс…

– А, да ладно, все равно уже пустая была. Эй, ты, не спи! Тащи еще бутылку!

– Слушай, мне, наверное, пора идти, – сообщил я куда-то в пространство. – И вообще… нехорошо как-то. Мы типа пьем, а твоя братва слюни глотает.

– Это ты прав! – согласился выныривающий из непонятно откуда взявшегося тумана Махариста. – Я сразу понял, ты правильный мужик! Эй, ты, как тебя?! Неси сюда еще стаканы! И бутылки!

«Фокс!»

«Прощай, Хайша! Встретимся завтра!»

1483 год, Португалия, город Порту

Агата смотрела на приближающийся берег со смесью нетерпения и почти паники. Она-то искренне считала, что живет в большом городе! В нем было целых сто домов! Теперь она понимала, почему купцы произносили слово «город» с такой странной интонацией – словно сдерживали смех.

С борта корабля она видела бессчетное число домов, лепившихся друг к другу так плотно, что самого берега-то и не было видно. А корабли?! Когда она впервые увидела корабль португальцев, то была потрясена его размерами. Невероятным казалось, что такое чудище может плавать. Теперь же Агата видела у причала громадины, рядом с которыми корабль, на котором она приплыла, казался рыбацкой лодкой.

А люди?! Никогда Агате не доводилось видеть столько людей зараз! Да еще почти у всех кожа была белой! Оттенки встречались разные – от иссиня-белого до бронзового, но вот черной кожи, как у нормальных людей, совсем не было видно. И все суетились, кричали, переругивались, пели, свистели…

Больше всего Агате хотелось спрятаться в трюме и не выходить, пока корабль не вернется в Африку.

– Сеньора желает, чтобы мои люди проводили ее до приличного постоялого двора?

Агата непонимающе посмотрела на купца. Его лояльность была куплена дешево – пара мешочков с золотыми самородками и кое-что еще, что зачастую лучше золота или магии гарантирует преданность. За время плавания купец успел рассказать Агате многое про страну, в которую они направлялись, но оставалась уйма деталей, которые она не понимала.

– Что значит – приличный?

– Есть разные постоялые дворы для разной публики, – пояснил купец. – Кто-то любит выпить, кто-то – шумные компании, а кому-то подавай покой и хорошую кухню. Я бы посоветовал вам пока присоединиться ко мне. Одинокой женщине, особенно не знающей обычаев нашей страны, здесь опасно находиться.

Агата и сама это прекрасно понимала. Но оставаться в компании купца ей совсем не хотелось. Нет, они неплохо провели время в этом плавании, но Агата постоянно помнила о цели своего путешествия. Купец выполнил свою задачу – доставил ее в тот же порт, в который ранее должен был прибыть похититель кинжала. И дальше его общество становилось для Агаты обузой. Избавиться от него не составит труда, но в одном он прав: в одиночку женщине путешествовать опасно. Да еще в этих местах, как она поняла из рассказов купца, лучше было скрывать, что ты нгомбо.