– И лечила тех, кому не посчастливилось оказаться на грани, – вставила я.

– Верно. Вместе с матерью-колдуньей. Скажи, о чём ты тогда мечтала?

– Будешь смеяться, но я хотела повидать мир. А, когда начала служить у Жэрха, грезила о настоящей любви. Мне даже сны снились на эту тему. – Я бросила на него быстрый взгляд: Вэйл внимательно слушал. – В лесу было лучше, чем здесь.

– Дворец – ещё не весь мир, волнушка.

– Верно. Но иногда так случается, что весь мир сосредотачивается в одном человеке, и тебе вовсе не нужно никуда путешествовать, просто быть с ним рядом.

Мы остановились под самым высоким и пушистым деревом.

– Ты делаешь признания, которых я не заслуживаю, – хмуро сказал Вэйл.

– Пусть звучат всё равно, потому что я считаю иначе.

Он поднёс мою руку к губам и едва ощутимо коснулся губами пальцев. Больше мы не разговаривали, просто стояли бок о бок и смотрели на воду, что дрожала меж синих соцветий. Мне почему-то казалось, что покой будет недолог.

Несмотря на то, что Вэйл был строгим учителем, эти дни стали одними из самых счастливых для меня – потому что он был рядом. Отговариваясь занятиями, мы подолгу гуляли, и не только в дворцовых садах, но и по округе. Волк показал мне город, сводил на пристани, где отдыхали огромные корабли, и даже пригласил на конную прогулку по лесу. Луша так и жила в королевской конюшне, и ей это явно нравилось – она стала сияюще-серебряная, шёлковая, и отрастила белую гриву, которую я заплетала всякий раз, когда приходила в конюшню.

Это были радостные дни ещё и потому, что погода, наконец, наладилась, и отголоски магии не беспокоили берег. Не стало ни воронок, ни буйных ветров, лишь изредка моросил дождь, рождая над лесом радуги. И чувство восторга, что появлялось у меня при взгляде на них, было похоже на ту любовь, что я носила в сердце, вот только мне вовсе не обязательно было на Вэйла смотреть.

Я ощущала его, даже когда мужчины не было рядом. Возможно, то магия трепетала между нами, или мне открылось истинное чувство, что даётся таким сильным и прочным только раз в жизни. Моя мама была из тех, кто не боготворил любовь. Я, напротив, верила, что лишь однажды мы отдаёмся этому чувству всей душой, а последующие попытки – лишь эхо той, уже пережитой, нежности. И Вэйл стал первым и единственным, кем я дышала. Даже Клара с того дня старалась мужчине не возражать, ведь она и остальные видели – он меня в обиду не даст. Но могло ли это вылиться во что-то большее, никто, в том числе я, не знал.

В одно солнечное утро, когда я уже нарядилась в светло-жёлтое платье и заплела волосы, в гостиную вошёл Вэйл, а Нисс поспешила унести ноги. Не знаю, почему, но она жутко его боялась.

– Доброе утро! – улыбнулась я. – И снова прекрасный день, а Клара попросила меня сходить с ней по магазинам…

– Не торопись, – сказал мужчина, усаживаясь в кресло напротив меня. – Нужно поговорить сначала.

Судя по его лицу, утро было отнюдь не добрым.

– Снова плохие новости? – нахмурилась я.

– Тебе они точно не понравятся, – отозвался он, и я ощутила в голосе Вэйла холодность, которую так боялась.

– Говори, прошу тебя.

– Есть новости о твоей матери. Её ведь зовут Эрма Кани Майфер?

– Да, – отозвалась я сипло. – Что с ней? Она жива?..

– Жива, но обвиняется в измене правителю.

Как будто разом все радуги и солнечные ливни слились в глубокую и грязную лужу. Я встала.

– Где она?

– Этого я не знаю. Скрывается, полагаю.

– А доказательства весомые?

– Обвинитель – влиятельный и серьёзный человек, не слывущий клеветником. Он – отличный разведчик, и преданный слуга Тэррана.

– Как и ты, – пробормотала я, прекрасно понимая, что эта новость – худшее, что могло случиться. – Ты можешь рассказать подробно? Всё-таки я лучше остальных знаю свою маму, и могу сказать, что у неё не было причины для подобного предательства.

– Ты с ней несколько лет не виделась, Тэа, – напомнил он.

– А ты её не видел вовсе. Что именно и для кого она якобы делала?

– Шпионила для правителя Фэарских земель. Учитывая, что король Бэрод – заклятый враг Тэррана, её не ждёт ничего хорошего.

– Если вина будет доказана.

Вэйл долго смотрел на меня тяжёлым взглядом, но потом всё-таки продолжил:

– Были предоставлены письма, написанные, по предположениям, её рукой. К тому же есть свидетели, которые видели твою мать с людьми Бэрода. Думаю, тебя совсем скоро вызовет Тэрран, чтобы ты под клятвой дала показания.

– Против мамы – не буду!

– Не против, Тэа. Тебе всего лишь нужно будет рассказать о ней и её магии. Тэрран, понятное дело, попытается в этой ситуации разобраться.

Я не выдержала и встала с кушетки, подходя к волку.

– Прошу, только не закрывайся от меня снова!

– Я постараюсь, – сдержанно отозвался Вэйл, но внутренняя магия подсказывала мне, что нам обоим придётся нелегко.

К королю меня вызвали ещё до обеда, и хорошо, что волк не бросил одну. Пусть он по-прежнему был молчалив и холоден, но всё же я чувствовала его поддержку. А ещё я впервые подумала о том, что у Тэррана и Жэрха есть внешняя похожесть. Возможно, дело было в тяжёлом взгляде и густых бровях, хотя, колдун глядел всё-таки пронзительней, ибо у него глаза были светло-серыми, словно крылья лунной моли.

Расспросы длились долгих четыре часа, и больше всех устал, кажется, писец, который был вынужден нашу беседу документировать. Я поражалась, как у него рука не отвалилась, но нет, юноша только молча трудился, лишь изредка поднимая от листов глаза.

Я рассказывала о своём детстве, обо всех тех людях, что приходили к маме с непростыми просьбами. Для них она была единственной надеждой, особенно если человек умирал.

– И причины могли быть разные – отравление опасными растениями или магическое проклятье.

– И она помогала всем? – спросил Тэрран.

– Не помню, чтобы кому-то отказала. Был случай, когда к нам в дом ломились бандиты. Одного из них ранили, и они предлагали много золота в обмен на помощь. Казалось бы, мама должна была поостеречься и не впустить их. Но она велела мне спрятаться в тайной комнате в пространстве меж стен, и впустила мужчин.

– И? – нетерпеливо спросил Тэрран.

– Обычно она лечила бесплатно, предлагая оставить на столе лишь то, что сам человек хочет отдать. Некоторым было нечего оставлять, но эти, когда сыпанули золота, захотели на радостях получить взамен не только целительную магию… – Я тихо вздохнула. – Испугаться я не успела, потому что мама просто расшвыряла их по углам, и спокойно приказала сидеть там до рассвета, если не хотят попасться духу леса. Он был её талисманом, и не терпел, когда маму обижают.