на борту должна была находиться египетская администрация фирмы во главе с ее президентом, принцем Наифом Сулейманом.

Предполагается, что ответственность за террористический акт лежит на подпольной еврейской организации».

Из газеты «Коррьере динформационе» от 16–17 августа 1948 года:

«Предотвращен террористический акт. Взрывные устройства обнаружены на египетских самолетах.

Венеция, 16.8.1948. На аэродроме Сан-Николо в Лидо стоят два итальянских самолета: один четырехмоторный, другой трехмоторный, которые одна египетская фирма намерена использовать для перевозки пассажиров на линии Рим — Каир.

Сегодня утром там ожидался визит принца Сулейма-на, племянника короля Фарука. Незадолго до этого главный техник мастерских аэропорта произвел осмотр самолетов и обнаружил там пять хорошо замаскированных трехкилограммовых взрывных устройств. Саперы-артиллеристы, срочно вызванные на аэродром, демонтировали взрывные устройства, разрядили их, отвезли на берег моря и там уничтожили, открыв по ним огонь из стрелкового оружия. Ответственность за террористический акт следует, по-видимому, возложить на организацию ЭЦЕЛЬ»[134].

18 сентября 1948 года

Диверсия на аэродроме Венгоно в Италии с целью не допустить поставки в Египет пяти одноместных итальянских истребителей Макки C.205 Вельтро (Macchi C.205 Veltro). Снова процитируем воспоминания одного из участников операции Давида Фромера:

«Я позвонил в Рим Яакову Бен-Циону по прозвищу Моряк, прося его забрать из тайника в Неми подходящие «карандаши» (взрыватели — прим. авт.) и передать их Бенцу, который тем временем готовился ехать в Милан. Я опасался, что с «карандашами» будут трудности, ибо Сало, заведующему тайником в Неми, было велено выдавать материалы только по записке, подписанной моей кличкой Герман. Но я никак не мог передать Моряку такую записку, поэтому он явился к Сало с моим устным приказом. К счастью, Сало проявил гибкость — позвонил в Милан и потребовал от меня подтвердить приказ о выдаче материалов, что я и сделал. Получив материалы, Моряк передал их Бенцу. Тем же утром Иона Шифрис и я отправились на север, на базу «Рехеша», чтобы подобрать подходящую взрывчатку. Я выбрал несколько зарядов тола, предназначенных, по-видимому, для заполнения снарядов сорокамиллиметровых пушек. Кроме того, я взял несколько запалов и несколько коробок обычных капсюлей. Все отвезли гараж «Рехеша» в Милане, а затем в нашу лабораторию на Виа Уньоне. И здесь немедленно началась работа по измельчению взрывчатки. Сложили ее в мешки и собрали все составные части мин, кроме «карандашей», которые прибыли накануне операции. Закончив приготовления, Биньямино, Барух и я отправились на местность, чтобы изучить ее в ночных условиях; оказалось, что территория не освещена и охраняют ангар всего несколько сторожей. Обойдя участок дважды, мы вернулись в Милан.

Назавтра прибыл Бенц с «карандашами». Мы закончили сборку пяти мин, затем перевезли свои вещи на квартиру к Амнону. Тщательно убрали и вычистили лабораторию.

В 19.00 мы все встретились в югославском ресторане для получения последних указаний. Поужинали и выпили по стаканчику для поддержания духа.

На место действия мы вышли в 20.00. Материалы были при нас в «фиате». Благополучно добрались до проселочной дороги, ведущей в Венгоно. Свернули с шоссе на север, проехали несколько сот метров. Бенц и я вышли из машины, оставив в ней свои паспорта. Машина заехала на соседнее поле и там была спрятана. Мы с Бенцем дошли до стогов скошенного клевера, под их прикрытием начали двигаться к цели. Остановились, понаблюдали за ангаром, который, к нашему изумлению, был ярко освещен. И снова двинулись, теперь по кукурузному полю, кончавшемуся примерно в ста метрах от ангара. Дальше поползли по-пластунски, время от времени останавливаясь для обзора местности. Вскоре мы заметили человека, шедшего по тропинке вокруг ангара. Минут десять мы сохраняли полную неподвижность, пока человек не удалился, ничего не заметив. Мы осторожно продолжили движение. Время приближалось к одиннадцати. Добравшись до окна ангара, я заглянул внутрь и убедился, что там никого нет. Я махнул Бен-цу, он подполз ко мне. Оставив его на страже, я занялся стеклом. Сначала я попробовал применить способ чикагских взломщиков и вынуть стекло с помощью алмаза и вакуумных присосок, но ничего у меня не вышло. Тогда я бросил алмаз, просто выковырнул стекло ножом и осторожно отложил в сторону. Размеры его были 30 х 50 см. Бенц пролез в эту небольшую дыру первый. Я передал ему мины и тоже пролез в отверстие, хотя и не без труда. Внутри мы увидели четыре самолета с египетскими опознавательными знаками; рядом стояли три небольших прогулочных самолета. В северной части ангара сложены были бочки с бензином и ацетоном.

Бенц взял две мины, я две остальные. Пятую я положил возле первого самолета. Во всех самолетах заряды были заложены в кабине пилота, под пультом управления.

Мы задействовали «карандаши», которые должны были обеспечить взрыв через час с четвертью. В одиннадцать тридцать мы пустились в обратный путь. Добрались до машины и немедленно отправились в Милан. К утру мы приехали на квартиру Амнона, где сменили одежду и приготовились ехать утренним поездом в Рим. Барух, не задерживаясь, отправился в Рим на машине»[135].

Процитируем сообщения итальянских газет.

Газета «Коррьере делла сера» 19 сентября 1948 написала:

«Террористический акт на аэродроме Венгоно. Сгорел дотла ангар. Взрывчатка в моторах боевых самолетов. Четыре самолета уничтожены. Дело рук еврейской террористической организации?

Серьезный террористический акт, который чудом не привел к человеческим жертвам, но нанес серьезный материальный ущерб, был совершен утром на аэродроме Венгоно подле города Варезе. Аэродром Венгоно, прежде служивший иногда резервным аэропортом нашего города, был передан фирме «Макки», использующей его для испытательных полетов. Управление воздушного транспорта держит там лишь метеостанцию и небольшую бригаду рабочих. Ночная охрана аэродрома обеспечивается компанией «Макки»; ангар расположенный в северной части летного поля, охранялся двумя сторожами, которые обходили его поочередно.

Вчера, в 4.45 утра, когда один из охранников обходил ангар, а второй находился внутри его, раздался грандиозный взрыв, от которого по всей округе задрожала земля и посыпались оконные стекла в домах. Ангар был охвачен пожаром, усиливавшимся по мере того, как загорались бочки с бензином и ацетоном.

Едва придя в себя, работники метеостанции и охранник, находившийся снаружи, бросились спасать человека, оставшегося внутри ангара, и увидели, что он, живой и здоровый, выходит из дверей, — к счастью, с ним ничего не случилось. Были вызваны две пожарные машины, но пожар все ширился, угрожая остальным самолетам, стоявшим в ангаре. Прошло не менее часа, прежде чем пожарным удалось локализовать пожар. Особенно трудно и опасно было спасать уцелевшие самолеты.

Дело обстоит серьезнее, чем может показаться. Выяснилось, что во все самолеты были заложены заряды взрывчатки. Ущерб, нанесенный преступным актом, огромен. В ангаре размером 26 на 12