– Так я и думал, – тихо выругавшись, я обернулась на замершего позади скамейки Стужева. – Долго планируешь меня игнорировать?

– О, Лёша, привет, – невинно поздоровалась я. – Какими судьбами здесь? С Лизонькой гуляешь? Это правильно. Свежий воздух, он…

– Лизонька в гостинице, – не дал мне договорить Лёша, обходя скамейку и несмело приближаясь к коляске. – Привет, Никита. Жаль, что тебе ещё рано иметь свой телефон. Почему-то я уверен, что ты бы мои звонки не игнорировал бы.

– Вот только сына не вмешивай, – попросила я, хмуро наблюдая, как Никитка вцепился обеими ручками в лапищу Стужева.

Даже меня так не хватает, а тут…

И да, я понимала, что ревновать сына глупо. Понимала. Но поделать ничего не могла.

– А что мне остаётся, если ты мои звонки игнорируешь? – спросил Лёша, не поворачиваясь в мою сторону.

Всё его внимание было сконцентрировано на Никитке.

– Ой, ты звонил? Я не слышала, – неубедительно протянула я.

– Угу, – усмехнулся Стужев, повернув на меня голову. – А из подъезда выходила в стиле шпиона, потому что…

– Потому что не хотела тебя сегодня видеть, – устала я искать оправдания. – То, что у нас есть сын не значит, что мы должны видеться ежедневно. В конце концов, у меня есть личная жизнь! Как и у тебя, к слову. Не хочешь отправиться к Лизоньке?

– Мне начинает казаться, что ты ревнуешь, – усмехнулся Стужев, и даже мой убийственный взгляд не смог стереть его дурацкую улыбочку.

– Из чувства женской солидарности переживаю за будущую мать сводного брата Никитки, – отчеканила я, стараясь говорить максимально безразлично.

И самое ужасное, что мне приходилось сильно стараться. Хотя, казалось бы, зачем? Я не ревную. Их отношения мне безразличны!

Мандалы, что ли, начать разукрашивать? Говорят, это мысли очищает и нервы в порядок приводит…

– Материнство Лизы под большим вопросом. Я сегодня к врачу её возил, – зачем-то начал мне рассказывать Стужев. – От узи она отказалась.

– Это вредно для малыша, – фыркнула я.

Понятия не имею, зачем встала на защиту Лизы. Я сегодня не женщина, а клубок внутренних противоречий. Решено. По пути домой зайду в магазин, куплю цветные карандаши и раскраску с мандалами.

– Ты не делала узи? – поинтересовался Стужев, присаживаясь рядом на скамейку.

– Ни разу, – нагло соврала я. – Это же излучение. Радиация! Кошмар, в общем.

И даже стыдно за ложь мне не стало. Мне ещё в самом начале беременности врач объяснила, как важно вовремя диагностировать возможные отклонения у крохи и исправить их. Вред от узи не идёт ни в какое сравнение с тем, что можно пропустить или ещё хуже – запустить болезнь или патологию. Бр-р-р! Даже думать об этом не хочется!

– Кровь Лиза тоже отказалась сдавать, – немного помолчав, продолжил мне рассказывать Стужев. – Боялась, что её заразят чем-нибудь, использовав не новый шприц.

– Так нужно было в нормальную больницу её отвезти, а не… куда ты привёз, – резюмировала я.

– Я в нормальную и отвёз. К заведующей отделения на приём, – усмехнулся он. – В общем, Людмила Алексеевна придерживается того же мнения, относительно беременности Лизы, что и я.

Вздрогнув, я медленно повернула голову на Лёшу.

– Казимирова Людмила Алексеевна? – уточнила, без особой надежды на отрицательный ответ.

– Ты её знаешь? – подтвердил мои опасения Стужев.

– Слышала про неё, – ушла я от ответа, поражаясь происходящему.

Кроме мандал надо ещё что-то прикупить для чистки кармы. Свечи там, или палочки какие…

Ну невозможно же! В городе, где население около двух миллионов человек и куча клиник, Стужев выбрал не только ту больницу, где я вела беременность, но и моего врача!

– Она мама Артёма, – пояснил мне Лёша. – Друга, что помог мне с машиной и квартирой здесь.

– Как тесен мир, – выдохнула я, не зная, что ещё сказать.

– С намека на взятку врачу, ради бумажки с верными словами, отказываясь не только от ряда анализов, но и от банального осмотра, – дополнил Лёша, вызвав у меня смешок.– Как и я, она считает, что никакой беременности у Лизы нет, – повторил Стужев. – Ой, ну не знаю, – протянула я, посмотрев на него. – С чего такой вывод?

Людмила Алексеевна женщина не только мировая и терпеливая (сколько моих звонков посреди ночи ей пришлось с достоинством пережить!), но и на редкость принципиальная. Взятки – это не про неё.

– Даже не знаю, что сказать, – сказала, стараясь заглушить странное чувство облегчения, возникшее на душе.

Это же ненормально, радоваться тому, что Лизонька обманула его.

Ненормально.

Но улыбку приходилось сдерживать.

– Не нужно ничего говорить, – спокойно отозвался Лёша. – Просто трубку бери, когда я звоню. Пожалуйста. Ты обещала не прятать от меня сына, – напомнил он.

– А ты обещал не лезть в мою личную жизнь.

– Не помню, чтобы говорил нечто подобное, – не купился Стужев. – И не думаю, что пообещаю.

– Да чтоб тебя, – тихо выругавшись, я заметила, как на аллею, походкой отставного майора, вышла матушка Антошки. Сыночек её вяло топал следом.

И если вид соседки был более чем воинственным, то вот по лицу Антона было отчётливо видно, как он периодически мямлит: «Ну ма-ма!».

– Ты имеешь право злиться, я понимаю, – принял на свой счёт мои слова Лёша. – Но…

– Давай продолжим этот увлекательный разговор потом, – поднявшись на ноги, я шустро развернула коляску и не дожидаясь ответа, поспешила уйти с линии обзора Татьяны Михайловны.

Если заметит – то подойдёт. Точно подойдут! Оба! А знакомить Стужева с Антоном я пока не была готова. Пусть в его мыслях это будет нормальный мужик, а не… вот это. С гвоздиками.

– Снова сбегаешь? – Лёша не отставал от меня ни на шаг.

– С чего ты взял? – ответила вопросом на вопрос, ляпнув: – Погода портится. Домой пора.

– Да? – как и я, он посмотрел в чистое небо без единого намёка на облака. – Значит продолжим разговор дома.

– Не помню, чтобы я тебя приглашала, – усмехнулась я, свернув на дорожку, что шла вокруг парка.

– А я сам напрошусь на чай, – заявил мне Лёша. – Помогу коляску поднять, Никитку раздеть.

– Чёрт с тобой, – оглянувшись и не заметив «хвост», я согласилась. – Кружок вокруг тех домов сделаем и… поможешь подняться.

Обсудить границы нашего общения действительно было нужно. И чем раньше, тем лучше.

Глава 38

– Серьёзно? – Стужев замер, осматривая пустой тамбур на первом этаже.

– Что тебя так удивляет? – поудобнее перехватив Никитку, я локтем нажала на кнопку вызова лифта.

– В доме нет консьержа, – констатировал он очевидный факт, не торопясь отпускать ручку коляски.

– И что? – никак не могла я понять, что вызвало у него такое замешательство.

Я всегда оставляла коляску здесь. Как и ещё две соседки