Майлз огляделся вокруг себя. Рубка управления «Боевой Шлюпки», казалось, стала ярче и меньше. Объемные предметы внутри ее металлических стен будто бы стояли вызывающе, с некоторым превосходством. Он посмотрел на двух своих товарищей и заметил, что даже летающие пальцы Луона замедлились.

Для Майлза они замедлились. Его восприятие времени не изменилось, оно ЗАОСТРИЛОСЬ. Он мог свободно за одну секунду заметить то, что раньше от него требовало целой минуты. Просто его восприятие стало микроскопическим, так что сейчас он мог различать в секунде шестьдесят мелких частиц и использовать их так же, как и целую минуту раньше.

Одновременно с этим его воображение и восприятие поднялись на немыслимую высоту, единым мощным толчком соединили его с остальными членами экипажа «Боевой Шлюпки», заставили почувствовать опьяняющую жажду смерти и неукротимое желание расправиться с бесчисленной Серебряной Ордой.

Его злость охватывала и Боевой Порядок, и центрогалактиан, «создавших» его, и… все и вся как в прошлом, так и в настоящем — с момента, когда Орда в последний раз «обследовала» Галактику, и до момента появления пришельцев на Земле.

В этот созидательный миг он постиг сущность всего: перегрузки, своих товарищей по экипажу, центрогалактиан, все. Как будто человек смог протянуть руку, чтобы объять всю Вселенную и сцепить пальцы на ней. Это постижение оказалось слишком большим для одного-единственного понимания.

Здесь было задействовано все хитросплетение понятий.

— Присоединяйтесь! — крикнул он в переговорное устройство. В то же мгновение он открыл выход для силы, накопившейся в нем, в сеть чувствительности, объединившей их всех. Она хлынула.

И другие члены экипажа почувствовали это, узнали и приняли ее.

Подобно пламени, бегущему вдоль линии высокооктанового топлива, огонь его силы вспыхнул и зажег огни знания в товарищах. Как и он, они засверкали новым, буйным огнем, перешедшим на их оружие. Психические элементы оружия вспыхнули, словно высушенное дерево.

Я из этого оружия огонь бросился вперед в виде многократно усиленной психической силы, чтобы захватить и парализовать новую волну врага, сейчас приблизившуюся к ним.

Майлз почувствовал это через сеть их общей восприимчивости подобно неожиданно натянувшемуся тяжелому канату, пришвартовавшему большой корабль к доку. Он натянулся и держал. Шар из психической силы защищал их. Она действовала на расстоянии гораздо большем, чем была дальность оружия у кораблей Орды, устремившихся к ней, держа всех врагов внутри себя беспомощными, в то время как материальное оружие крошечной «Боевой Шлюпки» разрывало и уничтожало их одного за другим.

Дикая радость охватила их. Там, где их запросто могли уничтожить, они победили. На миг им показалось, что они невидимы и сами могут удержать и уничтожить всю Серебряную Орду. Но постепенно увеличивающееся давление на их психический захват, по мере того как все больше и больше попадало в него серебристых кораблей, привело их в чувство.

Пока они смогут выдержать этот захват, они останутся невидимыми. Как раньше объяснил ему центрогалактианин, физическое оружие врага не могло достать корабли Боевого Порядка, пока продолжала действовать их психосила.

Но усталость или слишком большое количество противников могли убить ее.

Сейчас они побеждали. Но так не могло продолжаться вечно…

— Не думайте об этом! — крикнул Майлз по связи. — Мы ПОБЕЖДАЕМ! А это главное! Держитесь. Мы останавливаем Орду. МЫ ОСТАНАВЛИВАЕМ ОРДУ!

Они сражались. Огонь их перегрузки казался неиссякаемым под усиливающейся атакой, подобно пламени газового резака, горящему даже под водой. Но это пламя истощало запасы сил в их мозгах и телах словно стимулятор, убравший усталость, ценой резервов, обычно телом не используемых.

Шло время. Они сражались и убивали Серебряную Орду…

Но впереди уже виднелся финал. Они еще не устали, но большие разведчики и даже некоторые легкие боевые корабли Орды начали давить на их шар психологического единения. На «Боевой Шлюпке» они по-прежнему оставались сильнее, чем прежде. Но они были похожи на гиганта, держащего перед лавиной закрытую дверь. Сначала он держит дверь легко, но постепенно булыжники начинают увеличивать свой вес. Все тяжелей и тяжелей, пока на него не начнет давить вся гора камня. А против этого плоть и кровь устоять не могут.

Поэтому Майлз и все остальные на «Боевой Шлюпке» чувствовали, что предел близок. В любой момент, когда давление усилится, их щит может не выдержать, и мощь всех десятков тысяч врагов превратит их суденышко в ничто. Но они не жалели. Вместо этого они чувствовали глубокое угрюмое удовольствие, как у волка, сомкнувшего челюсти на горле врага в своей последней схватке.

— Держитесь, — прошептал Майлз по корабельной связи себе и остальным двадцати двум. — Держитесь. Еще немного…

Совершенно неожиданно для них, громогласный и ревущий, и из динамиков перед Майлзом, и от каждой металлической стойки и поверхности корабля послышался голос центрогалактианина.

— Обратно! — проревел он. — Вернитесь обратно на свое место в Боевом Порядке! Мы вступаем в бой!

Майлз помнил что притронулся к клавишам связи перед собой. Но на экране не осталось изображения серебристых кораблей Орды, давящих на них.

Вместо этого он увидел общую картину сражения. Маленький кусочек неизменного пространства, который «Боевая Шлюпка» создала вокруг себя, стал только частью большой картины, на которой передняя линия Орды заворачивалась, смешивалась и отступала перед приближающейся волной других кораблей. Огромные шарообразные дредноуты центрогалактиан и их союзников наконец вступили в бой.

— Возвращайтесь! — проревел динамик связи. — Возвращайтесь на свое место в Боевом Порядке… — Огромный, круглый, размером с планету, ближайший дредноут появился перед «Боевой Шлюпкой», занимая три четверти экрана. Но все равно было уже слишком поздно. Пока голос продолжал трубить в динамике, мощный удар обрушился на крошечное суденышко с невероятной силой, и Майлзу показалось, что его бросили в ничто.

Он приходил в себя постепенно, но со странной решимостью и усилием, как шахтер, которого завалило и который, пробиваясь назад к свободе, увидел первый маленький отблеск дневного света на дальних камнях, держащих его в обвалившемся проходе.

От этого первого проблеска сознания Майлз быстро пришел в себя. Он обнаружил, что сидит в креме перед пультом управления в «Боевой Шлюпке», странно тихой и мирной. Благодаря чувствительности, приобретенной им во время атаки, Майлз сквозь обшивку узнал, что их небольшой корабль снова лежит на своей платформе.

Он переключил свое внимание на осмотр затихшей рубки управления.

Комната и неподвижные фигуры Луона и Эффа оставались абсолютно спокойными, к его удивлению, как и он. Хотя мозг его проснулся, тело продолжало спать.