Джон наконец выбрался на берег.

– Пошли на средиземноморскую сторону, трусиха, – он подхватил сумку и пошёл вперёд, даже одеваться не стал.

Я отстала и теперь имела возможность любоваться, наверное, самой идеальной мужской фигурой, которую я когда-либо видела. Что ж, возможно, я пристрастна, допускаю. Но на этом конкурсе красоты только один претендент на первое место. И жюри в моём единственном лице, не раздумывая, присудило победу Джону. Поскольку, на мой взгляд, всё в нём было прекрасно. И даже ещё не полностью прошедшая худоба его не портила. Я была уверена, ещё пару недель усиленного режима питания кока Пита, и Джон полностью восстановится.

– Нравится? – вдруг обернулся он, словно прочитав мои мысли. Я отчаянно покраснела, так как именно в этот момент рассматривала очертания его ягодиц под плавками.

– Да, здесь очень красиво, – я попыталась перевести разговор в другое русло и сказать, что мне понравился город и само это место, но поняла, что всё равно продолжаю разговор о ягодицах. Покраснела ещё больше. А Джон, довольный, что удалось меня смутить, снова двинулся вперёд.

Вот ведь…

На средиземноморской стороне этот нервомот бросил сумку на камни и обернулся ко мне.

– Иди сюда, хватит любоваться красотами, – он подвигал бровями, и я поняла, что речь идёт опять о тех же «красотах».

Похоже, ему просто нравится меня смущать.

Не дождавшись, пока я встану рядом, он протянул руку и, дёрнув меня на себя, тут же подхватил на руки.

– Джон, не надо, можно я сама? – попыталась выбраться из его крепких объятий, но закончилось тем, что он только сильнее сжал руки.

– Тебе понравится, обещаю, – и он двинулся к воде.

Пока Джон заходил в море, мне действительно навилось. Я вдыхала запах его кожи, пропитанной солью океана и согретой жарким солнцем, и просто наслаждалась близостью мужского тела и крепкими объятьями. Затем вода достигла бёдер, и Джон остановился. По его лицу я поняла, что он задумал. Но было поздно.

– Прости, – задорно улыбнулся он и бросил меня в воду.

ААААААААААААААААААААААААА

ОООООООООООООООООООООООООО

Вода в бассейне была тёплым парным молоком по сравнению с этой. Я выскочила на берег. Джон вышел следом за мной, обхохатываясь, протянул мне полотенце.

– Ты всё знал? – догадалась я. – Ты знал, что с этой стороны вода ещё холоднее?

Я бросилась за ним, яростно размахивая полотенцем. Джон резво убегал. Но я всё же сумела его догнать. Правда, даже не успела размахнуться, как оказалась в крепких мужских объятьях. А его глаза так смотрели на моё лицо, постепенно спускаясь ко рту, что я рефлекторно облизала губы. Джон коротко застонал и прижался к моему рту.

Я плавилась, таяла и растворялась. Купание забылось в ту же секунду. Мне стало жарко, несмотря на то что ветер холодил капельки морской воды на коже.

– Какая же ты сладкая, – прошептал Джон, отрываясь от моих губ. А я прижалась к нему, потому что боялась упасть. Мои ноги, как обычно после его поцелуев, подгибались, отказываясь меня держать.

– Смотри, – Джон вдруг развернул меня и обнял сзади.

Я послушно раскрыла глаза. Передо мной вдалеке вырисовывались туманные абрисы округлых горных вершин.

– Что это? – завороженно прошептала я.

– Это Африка, детка, – так же шёпотом ответил Джон и поцеловал меня в шею.

Африка. Она была так близко и одновременно очень далеко. Можно смотреть, но не трогать. Не достанешь, как ни старайся.

Вот так Джон далёк от меня… Африканский материк от Европы отделяет Гибралтарский пролив. А Джона от меня – социальный статус и материальное положение.

Кто я для него? Девушка на ночь? Или на пару месяцев? Я вспомнила его предложение. И то, что теперь он пытается зайти с другой стороны и соблазнить меня, ничего не меняет. Видимо, безоглядно отдаться страсти – это не про меня. Мне нужно быть на сто, даже на сто пятьдесят процентов уверенной в человеке, прежде чем прыгнуть в неизвестность.

Джон такой уверенности мне не внушал. Как раз напротив. Он особо и не скрывал своих намерений затащить меня в постель. Конечно. Ему нужно восстанавливаться после болезни. Нужен отдых, положительные эмоции, много секса и хорошее питание. На пару месяцев, пока он совершает свой круиз по Средиземному морю. А я так удачно подвернулась ему под руку. Симпатичная сиделка, которая к тому же неровно к нему дышит. И правда, очень удачно.

Думаю, я совершу большую ошибку, если позволю себе слабость. Уж лучше любить его на расстоянии, не имея возможности коснуться.

– В Африке – акулы,

В Африке гориллы,

В Африке большие

Злые крокодилы

Будут вас кусать,

Бить и обижать, –

Не ходите, дети,

В Африку гулять,* – вполголоса проговорила я по-русски детский стишок.

– О чём ты? – спросил Джон.

Но вместо ответа я осторожно высвободилась из его объятий и отстранилась.

– Я замёрзла, – подобрала оброненное полотенце и, закутавшись в него, двинулась к своей одежде.

– Эй, София! – окликнул меня Джон и тут же, догнав, схватил за плечи, развернул к себе. – Ты объяснишь мне, что случилось?

– Всё в порядке, мистер Кэлтон, – произнесла я тихо, глядя в сторону. – Я сейчас оденусь и буду готова продолжать путь, куда вы скажете.

– Ох уж эти бабы, и как их понимать? – пробурчал Джон и, подойдя к краю острова, прыгнул в Средиземное море.

Там же холодно. Вода ледяная. Мне на секунду стало стыдно. Но потом это прошло. Я не легкодоступная девушка. А если он привык именно к таким, ему придётся обойтись без меня.

Бабушка никогда не ошибалась. Если я нужна Джону, он будет меня добиваться. Будет ждать, пока я к нему привыкну и начну доверять.

А если нет… ну, значит, нет.

Он вылез из воды несколько минут спустя, злой и взъерошенный. Молча вытерся протянутым мной полотенцем и начал одеваться. За всё это время Джон так не сказал мне ни слова. А я делала вид, что ничего не замечаю, напевая про себя лёгкий мотивчик, который крутился в голове.

Я имитировала полнейшую безмятежность, хотя внутри была как натянутая струна. Потому что ясно понимала, если он меня бросит здесь, мне придётся искать наше консульство и просить там помощи. Причём пойду пешком, поскольку с собой у меня не было ни копейки. Или, скорее, ни песо, мы же в Испании. Да и, где это консульство, я не имела ни малейшего понятия.

В общем, это был почти осознанный риск.

– Пойдём, – буркнул Джон. И внутри я возликовала. Значит, нахожусь на правильном пути. Бабушка никогда не ошибалась!