— Товарищ подполковник, разрешите доложить, — произнесли спокойным, холодным тоном на том конце провода.

Беличев тут же умолк, схватившись за ручку и бумагу.

— Что ты спрашиваешь, Демон?! — хлопнул Иван Савельевич по столу, отчего ручка едва не выскользнула из пальцев. — Докладывай давай.

— Докладываю: утерянный объект найден, след продвижения подробно изучен. Признаков потери контроля в связи с несанкционированным использованием CDN-модулятора, согласно протоколу сорок восемь, не обнаружено. Объект в стычках с людьми или существами иных типов использует исключительно собственную силу и навыки. В бою с болотниками и последнем бою, полагаю, сработала система защиты, повышающая восприятие и понижающая болевой рубеж. Но полная активация модулятора исключена. Путь объекта с болот до пункта Каран-Яма, где он сейчас находится, исследован в полном объеме. За прошедшие сутки выявлены замесы с племенем болотников на топях — нейтрализовано одиннадцать человек; с мародерами в бункере — нейтрализовано три человека; с американскими пехотинцами — нейтрализован весь отряд из пяти человек, но участие самого объекта подтверждаю лишь в одном случае. Хотя уместнее здесь говорить о «кратковременном выведении из строя», чем о нейтрализации, поскольку…

— Боже мой, они все еще не могут успокоиться? — Иван Савельевич бросил ручку на стол, вздохнул, откинулся на спинку кресла и потер лоб ребром ладони. — Опять сумели заслать своих людей? Ну с-суки! Нужно бы поменять «провожатых» в Ущелье. Займись этим, Демон, прямо сегодня займись. Сейчас! А то вообще нюх потеряли, сволочи, не умеют уже отличить русских от плоскомордых американцев. Кто там, кстати, сейчас из наших?

— Лаваш, товарищ подполковник.

— Лаваш? — Беличев задумался. — Хм, не должен был… Но ты проверь, Демон. Хорошенько проверь, понял? Заведешь по нему «внутренку», и по всем статьям прогони, не стесняйся. Используй все средства допроса. Потому что если уже Лаваш продался американцам, то нам впору вообще нашу богадельню закрывать и в участковые всем податься. В общем, постановление о внутреннем расследовании я тебе завтра утром факсом скину и отчет жду не позднее шести вечера, понял? Но не ровно в шесть, твою мать, как сегодня! — И тут же, умерив пыл: — Так что ты там говорил о кратковременном выведении из строя? Они что, андроидов в Атри засылают?

— Не андроидов. Они называют его Эксперименталом. Е-бойцом. Насколько я могу судить, этот аналог нашего образца, но только с четко дозируемой, ограниченной возможностью использовать сверхсилу. Он всецело зависит от инъекций, и, как я понимаю, американцам нужен не столько наш опытный образец, сколько сам CDN-модулятор.

— Да это и слепому видно, Демон, что им нужно. Это еще чудо, что они не нашли нашей лаборатории и не выкрали возглавляющих проект ученых. Значит, не зря мы еще хлеб свой жуем, а, Демон, раз цэрэушники не пожалели аж самого Е-бойца отправить в Атри под прикрытием спецуры морпеховской? Жаль, что наш образец не сломал ему хребет, тогда уже ни одна инъекция не помогла бы. Ну да ладно, со спецурой, думаю, решим. Ты по факту всплеска активности модулятора шестнадцатого июля, то бишь три дня назад, отчет составил? Не забыл, что это главная причина, по которой я тебя направил в Атри?

— Да, Иван Савельевич, кратковременная активность модулятора имела место, подтверждаю. Но, по моему мнению, срабатывание модулятора было спровоцировано извне, это был не сбой в программе.

— То есть ты хочешь сказать, что… кто-то третий перевел тумблер у опытного образца в активное положение? Но кто, Демон? Пока проект не завершен, смену активности могут проводить только ученые. Ты считаешь, это сделал кто-то из полевой лаборатории в Атри?

— Нет, я проверял, — ответил Демон. — Все ученые в тот день находились на своих местах. Но это не значит, что они не могли кому-то доверить способ управления образцом.

— Имеешь кого-то на примете?

— Пока что нет, но, думаю, в скором времени разберусь с этим вопросом.

— Разбирайся, Демон, да побыстрее, а то тут уже реально черными чернилами попахивает. Как бы нам с тобой и вправду не пойти в уличные регулировщики. Даю тебе времени до завтрашнего вечера. Чтоб к шести детальный отчет лежал у меня на столе, понял? А образец из Атри нужно переместить куда-нибудь в более надежное место, завтра решу с главным, куда его оформить. Кстати, если Лаваш чист, пусть он этим и займется. Если инфу какую ему будет нужно, пускай обращается напрямую к Герцену. И все делать оперативно. Короче, проведи расследование и выкатывайся оттуда к чертовой матери. Понял?

— Понял, товарищ подполковник.

— Кстати, как там твоя правая половина лица? Я слышал, местные знахари творят чудеса, обратился бы.

Вместо ответа из трубки послышались только короткие гудки…

Если бы постоялый двор с несколькими редко пустующими номерами размещался в середине поселка или, не дай бог, на другом его конце, бродяга, скорее всего, свалился бы у ворот. Он испытывал стыд за то, что опираться приходилось на плечо хрупкой девушки, но лишь благодаря Лене он смог добраться до Каран-Ямы. Тело, казалось, потяжелело на тонну, а ноги, наоборот, будто кто-то подменил на старческие, немощные, скрипящие засоленными суставами.

В сон он провалился, едва сомкнул веки. В сон глубокий, черный, как бездонный колодец. Не снилось в этот раз ему совершенно ничего. И это было здорово. Не смогли побеспокоить его ни шум-гам сходившихся ближе к вечеру посетителей трактира на нижнем этаже, ни страстные крики за стеной и просьбы брать поглубже, ни прикосновение к его телу полотенца, напитанного студеной водой.

Настоящие медицинские бинты в Атри редкость. Парадокс! Здесь можно найти или заказать практически любое оружие, от маузера К-96 или винтовки Пибоди-Мартини до танка Т-90, а в каждой захолустной деревеньке есть техник, который разбирается в новейших ай-ти-технологиях, но вот что касается элементарной медицины, то тут все оказалось далеко не так продвинуто. Медицина здесь с особенным уклоном, а потому вместо зеленки — «талый лед», вместо нашатыря — «клоп», вместо новокаина — «сонная грань». А бинты и клизмы — то, что на Большой земле стоит копейки, тут небывалый дефицит.

Руки у Кудесника все еще кровоточили. Места, где кожа была содрана почти до кости, следовало немедленно промыть и перебинтовать, хорошенько намазав раны смолой пихты, воском и, не мешало бы, солидолом. Лена, отодрав полосу ткани от подстежки куртки, кое-как перемотала Егору обе руки, но тонкая ткань быстро пропитывалась кровью.

— Я сейчас, — сказала она, наверняка зная, что он ее не слышит, и метнулась к двери.

На первом этаже, судя по доносившимся оттуда звукам, гулянка шла вовсю. Каран-Яма — официально поселок барыг, ремесленников, владельцев развлекательных заведений и неплохо экипированного батальона наемников, честно отрабатывающих свой кусок хлеба. Впрочем, они больше выполняли роль охранников-пограничников, защищая поселок от нападений извне, нежели блюстителей правопорядка, следящих за соблюдением правопорядка внутри, а потому и не удивительно, что ближе к ночи Каран-Яма превращался в один большой ковбойский салун, где мордобой был неотъемлемой частью развлекательной программы. Лишь солнце уходило за горизонт, сюда со всех окрестностей начинали сходиться любители весело провести время — либо те, кто не успел добраться до более-менее пристойного городка, либо те, кто решил подзаработать на первых и вторых. «Азаматовцы», не будь они по натуре своей трусами и если бы не боялись отходить от своей лесопилки далее чем на десять километров, нашли бы здесь золотое дно — так мухлевать, как здесь, ни один шулер не способен. К счастью, Каран-Яма для «азаматовцев» был слишком далекой, а потому и недосягаемой звездой, но тут было весело и без них — стражники на воротах впускали в поселок всех кому не лень. Разве что перед отъявленными стервятниками, у которых на лбу написано «Я вам создам такие проблемы, что мало не покажется!» могли захлопнуть калитку. Что ж до остальных, то плати рожком патронов — и ты внутри.