Верховное командование люфтваффе надеялось уничтожить советскую авиацию на земле внезапной сокрушительной атакой. Там считали, что в техническом отношении Советские ВВС уступали люфтваффе, находясь при этом в процессе перевооружения. Однако это была явная недооценка противника, за которую впоследствии поплатилась, собственно, вся Германия.

Поражение накладывает на побежденных печать вины, и в этом его несправедливость. Как может поражение обнаружить принесенные жертвы, беззаветную верность долгу, добровольные лишения, неусыпные заботы, если Бог, решающий исход боев, со всем этим не пожелал считаться?

Антуан де Сент-Экзюпери

Увы, каждая армия готовится к минувшей войне, а будущая приходит неожиданно.

В. Быков

К началу Великой Отечественной войны Советский Союз для отражения агрессии Вооруженных сил Германии и ее союзников имел на западе многочисленную авиационную группировку. В ВВС пяти западных приграничных округов (Ленинградский ВО, Прибалтийский ОВО, Западный ОВО, Киевский ОВО, Одесский ОВО) насчитывалось (без дальней бомбардировочной авиации, истребительной авиации ПВО, авиации училищ ВВС) всего 6781 боевой самолет (7555 летчиков), или 33 дивизии (116 авиаполков). Из этого числа 3460 самолетов (3906 летчиков) находились в истребительных авиачастях. А с учетом истребителей ПВО группировка ВВС Красной армии насчитывала 7133 самолета. Для сравнения: ВВС военных округов имели в своем составе — 13 288 самолетов, дальняя авиация — 2331 самолет. Итого: 15 619 самолетов. Если сюда прибавить 3984 самолета военных училищ ВВС, то боевой состав ВВС Красной армии составлял 19 603 самолета.

Цифры бесспорно впечатляют своим масштабом, но при учете тех недостатков, которые стали возможными на стадии перевооружения ВВС РККА, они значили немного. Не более чем блеск, но гораздо менее чем реальная угроза и в наступлении, и в обороне. По крайней мере такой складывается вывод.

Несмотря на поступление в приграничные округа к июню 1941 г. 1448 самолетов новых типов, устаревшие самолеты продолжали составлять подавляющее большинство. На их долю в пяти приграничных округах приходилось свыше 80 %. Например, в истребительной авиации такими самолетами были И-16 и И-153, которые по своим тактико-техническим данным уступали истребителям противника. Они имели невысокую скорость (420–525 км/ч, в зависимости от мотора) и недостаточную маневренность в вертикальной плоскости. Самолеты с пушечным вооружением составляли лишь 10 % из них, остальные располагали пулеметами (по два — четыре, калибра 7, 62 мм).

Интенсивное формирование авиачастей до войны привело к тому, что большая часть летного состава состояла из молодых летчиков. Например, в ВВС Ленинградского округа вновь прибывшие летчики составляли 60 % от общего числа рядовых пилотов.

К 22 июня 1941 г. на новую боевую технику в ВВС пяти приграничных округов переучилось лишь 30 % от запланированного на июль 1941 г.

Слабым оказалось и оборудование территории приграничных округов в авиационном отношении. Для базирования 116 авиаполков имелось 95 постоянных и 382 оперативных аэродромов. Однако из этого числа 160 аэродромов реконструировались. Кроме того, оперативные аэродромы не имели складов ГСМ и боеприпасов, линий связи и подъездных путей, а это, в свою очередь, определяло расположение полков только на аэродромах постоянного базирования, что в итоге привело к скученному размещению авиации.

Ряд аэродромов, и прежде всего для истребительной авиации, находились в непосредственной близости от границы, в пределах досягаемости огня артиллерии противника (12–22 км и т.д.). Почти на всех этих аэродромах базировалось по 80–100 и более самолетов новых и старых типов. Все аэродромы армейской авиации находились в 150-километровой зоне эффективных действий авиации противника. Авиация базировалась по 1–2 полка на аэродроме (в частности, ВВС Западного округа), при этом в истребительных авиаполках имелось по два комплекта самолетов: старые и новые. Часть старых была законсервирована и подготовлена для отправки в тыл железнодорожным транспортом.

Примерно за месяц до начала войны «в ЦК было получено письмо от одного летчика о том, что у самой границы наши лагеря выстроились, как на параде: поставили белые палатки рядами, так что сверху они ясно видны. Никакой маскировки нет». В своих мемуарах авиаконструктор Яковлев написал: «От нас потребовали объяснений, как маскируются самолеты. Мы доложили, что бомбардировщики СБ выпускаются серебристой окраски, то есть никак не маскируются и очень заметны на фоне аэродрома сверху. Истребители окрашиваются сверху зеленой краской, а снизу голубой — это считается защитной окраской. Но зеленая краска делается в один цвет и сверху покрывается лаком, поэтому машина очень блестит и заметна не меньше, чем покрашенная алюминиевой краской.

Сталин интересовался тем, как маскируются военные самолеты за границей. Услышав, что немцы, а также американцы и англичане покрывают свои самолеты трехцветным камуфляжем под окружающую окраску местности, он упрекнул нас в беспечности. В ходе совещания выяснилось, что один из институтов Наркомата обороны, разрабатывающий образцы маскировки, имеет несколько вариантов маскировочной окраски самолетов, но до сих пор не дал еще окончательного. Нас назвали безответственными бюрократами и приказали дать в трехдневный срок предложения о маскировке самолетов».

А ведь еще в 1939 г. нарком обороны (приказ № 0145) потребовал обязательной маскировки всех вновь строящихся оперативных аэродромов, а также маскировки аэродромной сети ВВС.

Вы думаете, что-то сделали? Конечно же нет!

В декабре 1940 г. вышел приказ НКО № 0367, где ставилась задача закончить маскировку всех аэродромов, расположенных в 500-километровой полосе от границы. И на этот раз маскировка не производилась.

19 июня 1941 г. выходит приказ НКО № 0042, где после письма летчика и внушения Сталина говорилось о том, что по маскировке аэродромов до сих пор ничего существенного не сделано. Последовал приказ наркома: «Категорически воспретить линейное и скученное расположение самолетов». Но теперь было уже поздно!

Неорганизованная и, я бы даже сказал, хаотичная реорганизация ВВС и всей Красной армии привели нашу страну на край катастрофы и, как следствие, — к трагическим поражениям 1941–1942 гг.

За несколько дней до войны командир 43-й истребительной авиадивизии Н. Захаров получил приказ командующего авиацией округа пролететь над участком нашей западной границы с задачей определить, как выглядит приграничная полоса. Протяженность маршрута составляла около 400 км, а направление полета — с юга на север, до Белостока. «Все увиденное, — вспоминал генерал, — вызывало чувство тревоги и недоумения: приграничные районы западнее государственной границы были забиты фашистскими войсками; в деревнях, на хуторах, в рошах стояли плохо замаскированные и совсем не замаскированные танки, бронемашины, орудия, грузовики; по дорогам шныряли мотоциклы; передвигались легковые, судя по всему, штабные автомобили. Создавалось впечатление, что где-то в глубине огромной территории зарождалось движение, которое притормаживалось здесь, у самой нашей границы, упираясь в нее, как в невидимую преграду, и готовое вот-вот перехлестнуть через край».