Мадлен выпрямиться, как он уже снова скакал на хвосте. На этот раз самозванец показался в боковом зеркале.

– Ещё один! Вы только посмотрите на него! Почему его глаза так близко поставлены?

– Тигруля! – прошептала Мадлен настолько громко, насколько могла.

Но Тигруля и не думал униматься. Он был слишком сосредоточен на «другом Тигруле» и его изъянах.

– Поглядите на его дурацкую полосатую шляпу и крошечные ушки! Да они же смахивают на цветную капусту! – Тигруля заводился всё сильнее. Он задрал лапки и неистово подпрыгивал от пола до сиденья, пытаясь найти Тигрулю-самозванца. Каждый раз, когда он подскакивал, такси потряхивало.

Услышав непонятный шум с заднего сиденья, таксист обернулся, чтобы посмотреть, что происходит: не могла же эта маленькая девочка учинить такую жуткую тряску.

Увидев скачущего на хвосте Тигрулю, шофёр не поверил своим глазам. Он потряс головой. Пора завязывать с кофе – кажется, у него уже начались галлюцинации.

– Я проучу этого жалкого подражателя! – прошипел Тигруля.

Хрюня сглотнул. Он уже видел раньше этот странный блеск в глазах Тигрули. Ни к чему хорошему этот блеск ещё не приводил.

И в этот момент Тигруля набросился на окно. Да ещё и с грозным рычанием. Когда таксист снова обернулся, сомнений уже не осталось – это не галлюцинации. Это и в самом деле полосатое оранжево-чёрное существо, которое, как ненормальное, скачет у него в такси. Поэтому водитель поступил так же, как поступил бы каждый, окажись на его месте, – заорал.

И чуть не выехал на встречную полосу.

Он снова завопил и быстро выкрутил руль, чудом избежав лобового столкновения с другим такси. На заднем сиденье Мадлен и её друзей швыряло из стороны в сторону, пока такси виляло по проезжей части.

– Я больше никогда не выйду из леса! – захныкал Хрюня, хватаясь одной лапкой за снова погрустневший животик, а другой – за дверную ручку.

Тигруля тем временем всё ещё пытался одолеть своего «самозванца», а Винни, как на американских горках, подбрасывало то вверх, то вниз. Когда такси в очередной раз накренилось, Винни подбросило так высоко, что тот влетел прямо в перегородку между ними и водителем.

– Привет, – весело поздоровался медвежонок с таксистом, когда тот приметил его краем глаза.

И это была последняя капля. Водитель больше не мог держать себя в руках. Издав очередной вопль, он оторвал руки от руля. Такси вильнуло влево, и, прежде чем кто-нибудь успел что-то сделать, автомобиль перелетел через бордюр и врезался в газетный киоск.

Двигатель надсадно покряхтел и заглох, а Мадлен и компания выбрались с заднего сиденья. Одёрнув юбку, девочка бегло осмотрела друзей: всё ли с ними в порядке. А сзади на место происшествия уже бежал полицейский.

– Вы должны арестовать эту банду! – завопил таксист, когда полицейский спросил, что случилось.

Полицейский посмотрел на Мадлен. Перед ним стояла милая маленькая девчушка, которая доверчиво смотрела на него голубыми глазами и сжимала в руках четыре плюшевые игрушки.

Он перевёл взгляд обратно на таксиста.

– Вас напугали маленькая девочка и её плюшевые зверушки, вы это хотите сказать? – спросил он с издёвкой.

– Что-то с ними не так, – затараторил водитель, качая головой. – Что-то... жуткое.

Полицейский продолжил опрос, а Мадлен стала медленно удаляться с места происшествия. Ей было нелегко удержать Тигрулю на месте, а им ещё нужно было найти папин офис. Но как? И тут она почувствовала, как кто-то дёргает её за рукав. Девочка опустила глаза и увидела, что Хрюня показывает куда-то наверх.

– Мадлен, – прошептал он. – Смотри! Кажется, тут написано «Ужастли».

Мадлен посмотрела туда, куда показывал поросёнок, и просияла. Там у бордюра стоял грузовик, на боку которого было написано: «Саквояжи Уинслоу». Несколько человек загружали в него бесчисленные ящики.

У неё возникла идея. Нужно было действовать быстро!

– Полицейский! – сказала она. – Там мой папа! – Она развернулась и показала на самого, как ей показалось, солидного мужчину.

– Что ж, замечательно, – сказал полицейский, поверив ей на слово. – Тогда беги к нему. Только будь осторожна!

Мадлен расплылась в самой невинной и милой улыбке:

– Конечно! Спасибо, дядя полицейский!

И пока он не успел передумать, Мадлен рванула вниз по улице и проскользнула в грузовик за секунду до того, как грузчики захлопнули двери.

Мадлен и её друзья очутились в темноте. Но это пустяки. Если она всё правильно продумала, а она никогда не ошибалась, грузовик направляется как раз к офису «Саквояжей Уинслоу». А там и до папы недалеко.

Мадлен юркнула в один из открытых ящиков. А Винни тем временем достал маленькую дорожную баночку мёда и стал наслаждаться перекусом.

– На этом грузовике мы доедем прямо до «Саквояжей Уинслоу», – объяснила она, когда грузовик с грохотом тронулся с места.

– Ты про «Ужастлей»? – спросил с набитым ртом Винни.

Мадлен кивнула.

– Именно.

Потом она выглянула из своего укрытия наружу.

Ребятам пришлось тесниться на дне другого ящика – свободного, но очень маленького.

– А как мы попадём внутрь?

Грузовик подскочил на кочке, и перед носом Мадлен пронёсся клубок чьих-то лап, ушей и хвостов.

– Тут тесновато, – пропищал Хрюня, отбрасывая от себя хвост Тигрули. А потом встал на цыпочки, чтобы стать хоть чуточку ближе к Мадлен и Винни. – Но мы в порядке.

– Сидите смирно, и мы скоро будем на месте, – отозвалась Мадлен.

Хрюня кивнул и плюхнулся обратно. Он посмотрел на двоих друзей. Те прижались к стенке ящика, а между ними была перегородка из большой коричневой папки.

– Что она сказала? – спросил Тигруля.

– Она сказала, чтобы ты держал свой хвост при себе, – ответил Хрюня.

Ушастик с подозрением прищурился. Так же, как и Тигруля.

– Что-то не похоже на Мадлен, – сказал он. – Дай-ка я сам у неё спрошу.

Он наклонился, готовясь к прыжку.

Хрюня потёр лапку и покачал головой. Он не хотел повторения той злополучной поездки на такси. Его желудок этого не вынесет. Порой ему хотелось, чтобы Тигруля просто тихонечко посидел на месте.

– Нам нельзя шуметь. А не то нас обнаружат.

– Будет сделано, – сказал Тигруля, кивая и прикладывая руку к груди. А потом подпрыгнул и завопил: – МАДЛЕН!

Хрюня съёжился от испуга.

В это мгновение грузовик угодил в рытвину, и ящик, державшийся на одной лишь тоненькой верёвочке, подскочил. Тигруля отлетел настолько далеко, что приземлился вверх тормашками: его голова очутилась