воду. Куда они поплыли, неизвестно. В тумане они могли даже выплыть из бухты в море.

До полудня искали пропавших. Кроме «Колумба», в поисках принимали участие краснофлотцы с «Буревестника» и все рыбаки с Соколиного выселка. Только теперь Стах Очерет узнал о гибели нового инспектора и Тимоша Бойчука. Все соколинцы были встревожены событиями последних дней, и многие шёпотом уверяли, что через день-два прибоем вынесет на берег трупы Марка, Люды и Найдёнки. Все чувствовали себя во власти таинственных непонятных событий. Послали на Торианитовый холм дать знать профессору Ананьеву об исчезновении дочери. Бледный, взволнованный, он прибыл в Соколиный, расспросил, в чём дело, и немедленно поехал на эсминец.

После полудня поиски прекратились. «Колумб» поднял траурный флаг и отправился в Лузаны. Рыба не могла ждать, её нужно было сдавать на завод.

6. ВОДОЛАЗЫ НА ГРУНТЕ

По окованным медью ступенькам трапа, согнувшись, всходил на эсминец профессор Ананьев. Он шёл с непокрытой головой, и на седину волос ложились лучи солнца. Навстречу ему вышел капитан-лейтенант Трофимов. Старый моряк крепко сжал руку профессора и проводил его в свою каюту.

— Семён Иванович, что это всё значит? — в отчаянии спросил Андрей Гордеевич. — За три дня — пять смертей…

Командир эсминца прошёлся по каюте, повернулся к профессору и ответил:

— Мне известно только о двух смертях. О трёх других я ничего не знаю. Я принимаю только неопровержимые доказательства. Особа, пропавшая без вести, считается умершей только после пятилетнего отсутствия. В исключительных случаях, если есть основания считать, что эта особа наверняка могла погибнуть, этот срок сокращается до шести месяцев.

— Вы шутите, — с болью в голосе произнёс профессор.

— Нет, прежде всего война научила нас не считать убитыми всех без вести пропавших. Я не верю в смерть троих молодых людей. Не хочу верить и считаю необходимым сделать всё возможное, чтобы их разыскать.

— Но какое трагическое происшествие! Уже отправили сообщение в Зелёный Камень?

— По моему мнению, это не происшествие, а продолжение событий, которые начались уже давно. Поэтому я оповестил кого следует через свою радиостанцию.

— О, я очень благодарен вам, но какие меры вы ещё посоветуете принять?

— Откровенно говоря, я хочу убедиться в том, в чём убеждаю и вас. Для этого я приказал водолазному старшине вместе с группой водолазов обыскать дно бухты. Если все трое погибли, они найдут как минимум одного. Минут через десять первые водолазы уже спустятся под воду.

— Глубоко вам благодарен. Разрешите мне присутствовать при этом.

— Пожалуйста.

Командир вызвал вахтенного и поручил ему перевезти профессора на водолазный баркас. Это распоряжение краснофлотцы выполнили сразу же, и через несколько минут Андрей Гордеевич очутился на баркасе, стоявшем недалеко от берега, почти при выходе из бухты в море. Водолазы начинали поиски отсюда, их старшина, младший командир Варивода, положив на колени план бухты, расчертил его карандашом на квадраты. Он решил обыскать всё дно, не оставляя без внимания ни единого квадратного метра. К спуску в воду готовились два водолаза. Они натёрли руки мылом, чтобы легче просунуть их в тесные манжеты рукавов, потом с помощью четверых товарищей влезли в скафандры. Их спустили по очереди — одного с левого борта, другого с правого. Краснофлотцы постепенно нагнетали помпами воздух в шланги, проведенные к водолазам. В маленькой рубке возле телефона сидел связной и с помощью двух трубок одновременно поддерживал разговор с обоими водолазами. Он слушал, что они ему говорили, и пересказывал это старшине и профессору, стоявшим рядом.

— В первом квадрате ничего пока что не обнаружено, — передал краснофлотец слова водолаза, пересекающего широкий пролив, который соединял бухту с морем.

— А здесь вряд ли что-то удержится долго, — заметил старшина. — Отсюда должно либо выносить в море, либо, что вероятнее, заносить в бухту… Ну, а что Соловей?

— Во втором квадрате наткнулся на старый якорь, а больше ничего. Говорит, грунт хороший, мелкий камень.

— А ну-ка, скажи, пусть идёт параллельно Мухину, — приказал старшина, обращаясь к связному. Потом обернулся к профессору и образно объяснил свой замысел: — Мы бухту прочешем, как гребешком.

— Есть, товарищ командир, — ответил связной и крикнул в телефон: — Соловей, иди параллельно Мухину.

Водолазы старательно осматривали каждый камень на дне, заглядывали в каждую щель между камнями, изредка попадавшимися там, обыскивали каждый куст в морских водорослях, рассчитывая под ними обнаружить кого-нибудь из утонувших. Прошёл час, уже обыскали чуть ли не треть бухты. Баркас медленно передвигался с места на место вслед за водолазами. Поиски не давали никаких результатов.

Через час к баркасу подошла шлюпка командира «Буревестника». Перейдя на баркас, он спросил, что слышно, а потом сказал:

— Долго вы копаетесь, дорогие мои. А ну-ка, товарищ Варивода, давайте и вы в воду. Так будет быстрее.

— Есть, товарищ командир. Разрешите в рейдовой маске.

— Разрешаю.

Старшина водолазов разделся, натянул на лицо водолазную маску, прикрывающую только нос, глаза и уши, и пошёл в воду. В такой маске в тёплую воду легко можно опускаться на глубину до сорока метров. Варивода пошёл в воду, а капитан-лейтенант сел на телефон. Одну трубку он дал профессору, чтобы тот слушал, что будет говорить водолаз.

— Водолаз на грунте, — услышал профессор в телефон. Это Варивода сообщал, что он идёт по дну.

— Что видно? — спросил Трофимов.

— Песок, на песке два краба, в песке камбала. Дно чистое, первоклассный пляж, если бы его поднять.

— Видимость?

— Вода прозрачная, как стекло.

Профессор вслушивался в этот разговор с надеждой, что водолазы ничего не найдут. Он хотел верить командиру «Буревестника», что без вести пропавшие — ещё не значит мёртвые.

— Товарищ командир, — обернулся к капитан-лейтенанту связной. — Соловей нашёл на дне затонувшую лодку.

— Заметил что-то тёмное справа, — вдруг послышался в телефон голос Вариводы. — Подхожу.

— Так, так, давай, давай! — ответил Трофимов, одновременно обращаясь к обоим. Потом взял телефонную трубку у связного и крикнул:

— Соловей, какая лодка? Старая? Рыбачий каик? Так. Хорошо. Подожди, мы его поднимем. Варивода, рассмотрите. Так, так. Что? Рыбачий каик? Хорошо, хорошо. Его мы тоже поднимем.

Командир обратился к профессору:

— Мне говорили, что, когда утонули инспектор и рыбак, их каики исчезли. Возможно, это они. Мы сейчас вытащим их и посмотрим, а потом продолжим поиски.

Оба затопленных каика быстро вытащили. Для этого не пришлось применять понтоны и другую сложную технику судоподъёмного дела. Тонким тросом закрепили один конец лодки, и достаточно было хорошо потянуть, чтобы она всплыла вверх дном на поверхность. Действительно, один из этих каиков принадлежал новому инспектору, а второй — Тимошу Бойчуку. Потопление лодок было довольно странным. Казалось, их нарочно кто-то утопил,