Из двух «губернаторских» постов, резиденции которых находились близ Суяба и Кучи, один был дарован члену семьи Ашина по имени Мише – прежде он был западным каганом, а затем служил в китайской армии, а другой – правителю Имила, Бучженю, тоже из семьи Ашина, присоединившемуся к Туругу. Другими словами, восточная и западная части Западной Тюркской империи продолжали находиться под тюркско-китайским управлением. Правители (принадлежавшие к Ашина) имели право назначать многих, если не всех, подчиненных губернаторов, военачальников и других чиновников. Оба правителя помогли Китаю избавиться от Хэлу. Бучжень стремился подчинить себе и владения Мише. Поэтому, когда Китай попросил Бучженя помочь наказать мятежных жителей Кучи, Бучжень воспользовался возможностью и возбудил в китайском военачальнике сомнения в верности Мише. Доверчивый генерал, опасаясь попасть в ловушку, решил опередить предателя. Под предлогом раздачи императорских наград он пригласил к себе Мише и его генералов и всех обезглавил. Подобная несправедливость вызвала гнев у племен запада. В 684 году, в начале своего правления, императрица У решила, что было бы ошибкой оставить «десять стрел» без авторитетного правителя, и назначила сына Мише, Юанькина, вождем пяти туругских племен, а Хушэло, сына к тому времени уже умершего Бучженя, вождем пяти племен нуширвар. В 692 году первый был ложно обвинен коррумпированным чиновником. Сам каган был приговорен к смерти, а его сын сослан на отдаленный остров Хайнань. Чиновник же был убит в 697 году, он пал от руки тех, кому причинил зло, – такие случаи в китайской истории редкость. В 703 году оправданный сын кагана был возвращен из ссылки, но северный тюрк Мочур узурпировал его власть, и сын кагана, не осмелившись вернуться в свои владения, приехал в столицу, где впоследствии и умер. Тем временем Бучжень и Согэ, сын Учжилэ, по очереди продолжали править «пятью стрелами» (нуширвар) до тех пор, пока непрекращающиеся атаки Мочура настолько ослабили все «десять стрел», что их жалкие остатки – всего около 70 000 человек – поспешили укрыться на китайской территории. Так подошло к концу правление дома Ашина на западе. Его правители добились определенного успеха, но не продержались у власти так же долго, как северная династия. На двадцать лет, с 670 по 692 год, Харашар, Кашгар, Хотан и Куча попали под власть тибетцев. Затем в Куче было восстановлено проконсульство Энши.

Тюргешский вождь Учжилэ принадлежал к одной из двух племенных групп «пяти стрел», занимавших западные территории современного Или; они являлись ветвью западных тюрков, и после описанных событий группа нуширвар попала под власть Хушэло, сына Бучженя, но его жестокость и тирания в конечном итоге заставили нуширвар покинуть его. Пока Хушэло жил при китайском дворе, Учжилэ удалось наладить отношения с другим вождем из семьи Ашина, носившим тюркский титул Кюль-чур. Имя этого вождя известно лишь из китайских источников – Чун Цзе, что означает «лояльный». На северо-востоке тюргеши граничили с северными тюрками, а на западе с туркестанскими государствами. Предположительно на севере их соседями были киргизы, находившиеся в то время под властью китайского наместника из Урумчи. Южный сосед – Кашгария – уже на протяжении нескольких лет находилась под властью Китая. Сын Учжилэ, Согэ, унаследовав владения отца, получил вместе с ними и высокий китайский титул. Император прислал ему четырех девственниц из своего гарема и даровал различные привилегии. Все это вызвало у вышеупомянутого Кюль-чура зависть, и он послал 700 унций золота китайскому военному министру, чтобы избавиться от соперника. Министр обменялся с Кюль-чуром письмами и, наконец, направил к нему своего человека для переговоров. Этот агент был схвачен разведчиками Согэ и вскоре казнен. Опасаясь осложнения ситуации, Согэ потребовал от императора казнить министра. В 709 году в результате предательства младшего брата Согэ потерпел поражение и пал от руки восточнотюркского завоевателя Мочура. Но Мочур вскоре убил и брата-предателя на том основании, что человек, предавший брата, может предать и союзника. Остатками племени правил Сулу, тюргеш. Благодаря своему миролюбию и способностям ему удалось сплотить «десять стрел», и вскоре его армия насчитывала уже 200 000 человек. В 715 году он направил дружеское послание императору, и тот в качестве ответного жеста прислал Сулу правнучку Бучженя. Эта принцесса навлекла на себя гнев китайского наместника, его привело в ярость надменное обращение с ним «этой женщины из семьи Ашина». Из мести он заставил голодать лошадей принцессы. Этот инцидент привел к войне с Сулу, угнавшим всех людей и захватившим все запасы из «четырех торговых городов», ранее покорившихся Китаю, а именно: Кашгар, Хотан, Куча и Суяб (или Харашар). В 730 году при китайском дворе послы Сулу поспорили о первенстве с послами Меркрина, заявившими, что тюргеши являются боковой ветвью тюрков. Проблема была решена дипломатично: в зале приемов тюрков усадили с восточной стороны, а тюргешей с западной.

Сулу был равнодушен к материальным благам и следил за тем, чтобы все захваченные в сражениях трофеи делились по справедливости. Он вел переговоры о брачном союзе одновременно с тибетцами, тюрками и китайским императором (надпись Бильге гласит: «Я выдал свою дочь замуж за кагана тюргешей»). Однако обширный гарем обходился недешево, средства Сулу таяли, и он становился все более скупым. Кроме того, одну руку у него парализовало, и он больше не мог принимать участие в сражениях. Как мы помним, древние хунну не испытывали жалости к слабым и увечным. В 738 году он стал жертвой борьбы между Желтым и Черным кланами, а в 742 году встречается упоминание о том, что и тюргеши, и киргизы подчинились китайскому наместнику в Урумчи. После этого Желтый и Черный кланы возобновили свою междоусобную войну, но Китай был слишком занят шанцами (ранними сиамцами) и тибетцами, чтобы обращать внимание на Туркестан. Приблизительно в 780 году доминирующей силой стали карлуки, а остатки двух кланов – их вассалами. Уйгуры в этот период поглотили остаток орды Бучженя. После того как в 847 году власть уйгуров пала, племя Бучженя захватило Харашар. Начиная с этого времени они почти не упоминаются, известно лишь, что в 907 году они принесли дань угасающей династии Тан. После этого ветвь западных тюрков сама заняла китайский трон, о чем мы сейчас и поговорим.

Во времена великого тюркского раскола, когда Далобянь отправился в дальние земли, в регионах Кур-кара-усу и Манас (т. е. к северу от Тянь-Шаня, Тенгри-Тага, или Небесных гор) жило небольшое племя западных тюрков, известных как шато, или «пустынные» тюрки, и носивших клановое имя Чуюэ. Ранняя история семьи легко прослеживается на протяжении нескольких столетий, но в ней нет ничего достаточно интересного, чтобы приводить ее на страницах этой книги. Когда тюрки и прочие были разделены на две китайские провинции, племя шато жило к востоку от Баркуля. Вожди племени исправно служили в китайской армии, и племя обычно пребывало в окрестностях Урумчи, спасаясь от грозных тибетцев. В 756–762 годах обе имперские китайские столицы попали в руки мятежников, да и тибетцы выдвигали все новые требования. Сообщение с западом было прервано, и для того, чтобы попасть в Китай, послы шато вынуждены были просить разрешения у уйгуров пройти через их территории. В таких обстоятельствах у тюрков шато не было другого выхода, кроме как признать власть тибетцев, и вскоре 7000 тюркских юрт были перевезены в окрестности Ганьчжоу, где тибетцы использовали тюрков в качестве авангарда во время своих набегов на Китай. На протяжении поколений их вожди носили императорское клановое имя Ли (династия Тан), однако теперешний вождь племени, Ли Цзиньчун, или Ли Верный, носил также тибетский военный титул «блон». Когда уйгуры захватили Ланьчжоу, тибетцы не решились оставлять на прежнем месте родственное им племя шато и переселили его «за реку» (по– видимому, здесь имеется в виду Желтая река). Это не входило в планы шато. Вождь племени сказал: «На протяжении нескольких поколений мы служили Китаю, а теперь нас втоптали в грязь. Не лучше ли нам отправиться на восток, в Китай?» И вот в 808 году все племя, в котором к тому времени насчитывалось 30 000 юрт, направилось к притоку Желтой реки (Тао), который впадает в нее близ Ланьчжоу. Здесь тибетцы настигли их и почти полностью истребили. Ли Верный был убит, а жалкие остатки его племени, под предводительством «Справедливого» Чуюэ – советника Ли – достигли Великой стены у Линь– чжоу (южнее Калачана Марко Поло). От племени осталось всего 2000 всадников, большинство из которых были ранены, с собой они вели 1000 верблюдов и 700 других животных. Где-то в горах Северной Шаньси для них была создана префектура, и «Справедливый» стал правителем своего народа. Их снабдили скотом, и постепенно сюда начали стекаться разрозненные остатки племени. Воины племени доказали свою храбрость, участвуя в войнах сначала под командованием «Справедливого», а потом и его сына «Верное сердце», считавшегося прародителем тюркской династии, вступившей на китайский престол после династии Тан (923–936). Тибетское могущество было изрядно подорвано, поскольку шато были искусными воинами и их помощь в набегах на китайские территории была неоценимой. В 870 году Чуюэ «Верное сердце» было даровано императорское имя Ли и личный титул «Прославленный»; с этого времени он упоминается в источниках под именем Ли Гочжан. В это время Китай переживал период анархии и испытывал проблемы со своими наместниками, многие из которых стремились сделать свои владения наследственными и полунезависимыми. Помимо этого известное восстание Хуан Чао – своего рода китайского Джека Кейда – опустошило южные провинции. В этих обстоятельствах услуги «Прославленного» и его сына Ли Кэюна, «Полезного», были особенно ценны для Китая. Однако и они вынуждены были отступить перед победоносной армией «Джека Кейда», укрывшись на территории племени татан, чтобы восстановить силы. (Это редкое упоминание о татарах в столь ранний период представляется весьма любопытным.) К сожалению, тирания и казнокрадство одного из китайских генералов, впоследствии обезглавленного «Полезным», привели в конечном итоге к восстанию. На совете знати «Полезный», после демонстрации своего искусства лучника, неожиданно сказал: «К чему жить в пустыне и оставлять долины Китая на милость этого жалкого мятежника Хуан Чао? Почему не завоевать Китай для себя?» Тем временем мятежное войско овладело столицей Сианьфу, и военачальники императорской армии обратились к Ли Гочжану и его сыну с просьбой возглавить кампанию против восставших. Вскоре столица была возвращена, а оба полководца награждены высокими званиями. Отец умер в 887 году, а сын по повелению императора стал принцем Цзинь (т. е. Шаньси). Этот титул унаследовал его сын Ли Цуньсуй. В 907 году империя Тан распалась, на ее руинах китайский полководец-узурпатор основал династию Лян. Но принц Цзинь остался верным имени Тан и сам основал династию, названную Поздняя Тан. Его сын, Ли Сьюань, больше известен под своим посмертным именем – как император Минцзун. В его правление было изобретено книгопечатание, и использовалось оно прежде всего для дешевого размножения «Каменных классиков». В этот период о своем могуществе заявили катаи. Однако две тюркские династии шато – Поздняя Цзинь и Поздняя Хань – правили северной частью Китая под покровительством катаев до 950 года. Как и прежде, когда Северный Китай находился под властью династий хунну и сяньби, им правили теперь их потомки – тюрки и катаи. Их власть никогда не распространялась за пределы Желтой реки. Затем на трон взошла китайская династия Поздняя Чжоу, последняя из так называемых Удай, или Пяти династий. В этот период в Фучжоу, Кантоне, Нанкине и юго-западной провинции Сы– чуань появились многочисленные китайские династии. Наконец, солдаты, уставшие от распрей, заставили своих военачальников, сражавшихся за три династии, выбрать одну. В 960 году империя была объединена под эгидой китайского дома Сун. В новую империю не был включен самый северный регион, где на протяжении 200 лет (906– 1120) правила катайская династия наравне с династией Сун, чья власть распространялась на Центральный и Южный Китай. В 980 году эта китайская, или катайская, династия приняла официальный титул «Та Китай» или «Великий Катай», и, поскольку русские впервые услышали о Китае от татар и ничего не знали о юге, они и по сей день называют эту страну Китаем.