— Привет! Я же сказала: никаких «нам»! Я не собираюсь…

Виктор и Роберт переглянулись.

— Добейся выдвижения кандидатуры Василисы, — резко сказал Виктор. — Вскоре мы снова войдем с тобой в контакт и договоримся о встрече, чтобы начать поиски Драгомира.

— Это не…

Я проснулась.

Больше всего мне хотелось выругаться, но, вовремя вспомнив, где нахожусь, я сдержала бессмысленный поток слов. В углу вырисовывался силуэт Дмитрия, настороженного и бдительного; зачем ему знать, что я проснулась? Закрыв глаза, я улеглась поудобнее, надеясь заснуть по-настоящему, без вмешательства братьев Дашковых с их нелепыми заговорами. Лисса, баллотирующаяся на место королевы? Безумие. Хотя… ненамного безумнее того, что мне уже приходилось делать.

Выкинув эти мысли из головы, я расслабилась и почувствовала, что начала засыпать. Именно только начала. Потому что тут же вокруг меня материализовался другой сон.

По-видимому, ночка предстояла беспокойная.

Я взяла себя в руки, готовясь снова встретиться с братьями Дашковыми, явившимися, чтобы дать мне еще какой-нибудь «совет». Вместо них я увидела…

— Адриан!

Я понеслась по саду, в котором оказалась, и обхватила его руками. Он тоже крепко обнял меня и оторвал от земли.

— Маленькая дампирка… — Не размыкая рук, он поставил меня на ноги. — Я скучал по тебе.

— Я тоже скучала по тебе.

И так оно и было. За последние два дня произошло столько странных событий, полностью перевернувших мою жизнь, что увидеть его — даже во сне — уже одно это успокаивало. Привстав на цыпочки, я поцеловала его в губы, наслаждаясь кратким мигом нежности и покоя.

— С тобой все в порядке? — спросил он, когда я оторвалась от него. — Никто ничего не рассказывает мне о тебе. Твой старик говорит, что ты в безопасности и что этот алхимик сообщит ему, если что-то пойдет не так.

Я не стала говорить Адриану, что все это не соответствует действительности, поскольку Эйб понятия не имел, что мы на свой страх и риск пустились в свободный поиск, который привел нас к живущим в глухомани вампирам.

— Все прекрасно. По большей части скучно. Мы застряли в какой-то дыре. Не думаю, что нас будут тут искать. Вряд ли у кого-то возникнет такое желание.

На его красивом лице читалось облегчение — стало ясно, как сильно он беспокоился.

— Я рад. Роза, ты представить себе не можешь, что тут творится. Стражи не только допрашивают всех подряд, но и разрабатывают планы, как выследить вас. Вдобавок все эти разговоры о возможности применения любого насилия, вплоть до убийства…

— Они меня не найдут. Я очень-очень далеко.

— Хотелось бы мне быть там с тобой.

Он все еще выглядел встревоженным, и я прижала палец к его губам.

— Нет, не говори этого. Тебе лучше оставаться там, где ты сейчас, — и не быть связанным со мной больше, чем ты уже связан. Тебя допрашивали?

— Да, но ничего полезного не узнали. Слишком надежное алиби. Они увели меня на допрос, когда мы шли поговорить с Майклом о…

— Знаю. О Джо.

Адриан удивился, но совсем чуть-чуть.

— Маленькая дампирка, ты шпионишь за нами.

— Трудно удержаться.

— Знаешь, хотя мне нравится мысль иметь кого-то, способного на расстоянии узнать о моих неприятностях, я рад, что ни с кем не связан. Не хотелось бы, чтобы заглядывали ко мне в голову.

— Не думаю, что у кого-нибудь возникнет желание заглядывать тебе в голову. Одного Адриана Ивашкова, с присущим ему образом жизни, более чем достаточно.

В его глазах вспыхнул озорной огонек, но тут же погас, когда я вернулась к делам.

— Как бы то ни было, так и есть. Я подслушала, как Лисса… допрашивала Джо. Дело серьезное. Что сказал Майкл? Если Джо соврал на слушании, половина доказательств против меня отпадает.

Теоретически и алиби Адриана в этом случае мало чего стоит.

— Ну, не половина. Наверное, было бы лучше, если бы Джо сказал, что во время убийства ты была в своей комнате, а не признался, что он безответственный человек, который ничего не помнит. И еще лучше было бы, если бы он говорил все это не под принуждением Лиссы. Майкл не может официально доложить об этом.

Я вздохнула. Постоянно имея дело с пользователями духа, я начала воспринимать принуждение как нечто само собой разумеющееся. В таких условиях легко забыть, что в среде мороев это табу. Лиссе не просто грозят серьезные неприятности из-за этого; ее могут обвинить в том, что с помощью принуждения она заставила Джо сказать то, что хотела услышать. Все его заявления в мою пользу окажутся под сомнением. Никто им не поверит.

— И еще, — явно в смятении продолжал Адриан, — если сказанное Джо выйдет наружу, весь мир узнает о недостойном поведении моей матери, ради сына готовой на все.

— Мне очень жаль. — Я снова обняла его. Он все время жаловался на своих родителей, но по-настоящему беспокоился только о матери. Узнать о том, что она пошла на подкуп, было тяжело для него, да и смерть Татьяны все еще отзывалась болью в его сердце. В последнее время я часто имела дело со страдающими мужчинами. — Хотя я и впрямь рада, что она вывела тебя из-под удара.

— Глупо с ее стороны. Если это выяснится, у нее будут серьезные неприятности.

— Что Майкл советует?

— Хочет найти Джо и допросить его неофициально. Пока больше мы ничего не можем сделать с этой информацией. Она полезна для нас… но не с точки зрения закона.

— Да, — ответила я, пытаясь не впадать в уныние. — Что ж, это лучше, чем ничего.

Адриан кивнул и стряхнул свое мрачное настроение с той легкостью, как умел только он. Не размыкая объятий, он слегка отодвинулся и оглядел меня.

— Ты мило одета, между прочим.

Неожиданная смена темы застала меня врасплох, хотя пора бы уже привыкнуть. Опустив глаза, я увидела, что на мне старое платье, черное, очень сексуальное, в нем я была, когда Виктор наложил на нас с Дмитрием заклинание вожделения. В своих снах не Адриан одевал меня — это было результатом работы моего подсознания. Я и сама поразилась при виде своего наряда.

— Ох! — Внезапно, сама не знаю почему, я смутилась. — Та одежда, в которой я сейчас, сильно потрепана. Наверное, я хотела что-нибудь в противовес ей.

— Ну, оно хорошо на тебе смотрится. — Палец Адриана заскользил вдоль бретельки. — Правда хорошо.

Даже во сне от его прикосновения по телу пошли мурашки.

— Поосторожнее, Ивашков. У нас нет времени для этого.

— Мы спим. Чем еще заниматься?

Поцелуй заглушил мои возражения. Его рука скользнула вдоль бедра, почти до края платья, и мне потребовалось напрячь все умственные способности, чтобы напомнить себе — если он сейчас стянет с меня одежду, это не поможет обелить мое имя. Я неохотно отодвинулась.