– Заткнитесь, Ларок, – не повышая голоса, скомандовала Хелен и снова поглядела на Кеплера. – Вы отдаете себе отчет в серьезности выдвинутых обвинений? Граждане не совершают убийств просто из личной неприязни. Это только поднадзорные убивают без веских на то оснований. Вы можете назвать хоть одну причину, которая могла бы подвигнуть мистера Ларока на такой крайний шаг?

– Трудно сказать. – Кеплер пожал плечами и пристально уставился на Ларока. – Гражданин, совершивший вынужденное убийство и не сомневавшийся в своей правоте, все равно потом раскаивается. А мистер Ларок не похож на человека, который жалеет о содеянном, так что либо он невиновен, либо хороший актер… либо все-таки поднадзорный!

– Поднадзорный в космосе?! – воскликнула Милдред. – Так не бывает, Дуэйн. И вам это известно. Да в любом космопорту понатыкан миллион П-детекторов. И ни один космический корабль без них тоже не обходится! Теперь вам придется извиниться перед мистером Лароком!

Кеплер широко улыбнулся.

– Извиниться? Мне доподлинно известно, что насчет головокружения в гравитационной петле Ларок наврал. Я посылал мазерограмму на Землю. Запросил в газете досье на их сотрудника, которое они мне с дорогой душой предоставили. Оказалось, что мистер Ларок прошел профессиональную подготовку как космонавт! Его отстранили от службы «по медицинским показаниям» – такую формулировку часто используют, когда результаты чьего-нибудь теста возрастают до уровня поднадзорного и человеку приходится оставить ответственную должность! Сам по себе этот факт, может, ничего и не доказывает, однако он означает, что у Ларока слишком большой опыт космических перелетов, чтобы наделать полные штаны от страха в гравитационной петле на корабле Джеффри. Жаль, что я не узнал об этой нестыковке раньше и не успел предупредить Джеффа.

Ларок отпирался, Мартин не соглашалась с выдвинутыми доводами, но Джейкоб видел, что большинство собравшихся уже были настроены против журналиста. Глаза де Сильвы, сверлившие Ларока, отливали холодным звериным блеском, отчего-то вселявшим в Джейкоба ужас.

– Минуточку. – Он вскинул руку, привлекая к себе внимание публики. – А почему бы нам не проверить, есть ли на Меркурии хоть один поднадзорный без датчика. Предлагаю нам всем отправить на Землю сканы наших сетчаток для сличения. Если мистер Ларок не числится среди поднадзорных, то доктору Кеплеру придется придумать убедительную версию, почему добропорядочному гражданину могло взбрести в голову, что у него есть основания для убийства.

– Ладно, но во имя Кукулькана, давайте проделаем всю процедуру прямо сейчас! – взмолился Ларок. – И только при условии, что проверять будем не меня одного, а всех!

На лице руководителя проекта впервые отразилось сомнение в своей правоте.

Чтобы ослабевшему и измотанному Кеплеру было полегче, де Сильва приказала уменьшить силу тяжести до уровня меркурианской. Из центра управления ответили, что перенастройка займет около пяти минут. Хелен объявила по местному радио о проведении обязательной проверки личности для всей команды и пассажиров, а потом отправилась следить за ходом приготовлений.

Публика постепенно покидала лабораторию телеметрии, устремившись к лифтам. Ларок старался не отставать от Кеплера и Мартин, всем своим видом демонстрируя готовность развеять все подозрения в свой адрес и гордо выпятив подбородок, словно великомученик, страдающий за идею.

Изменение силы тяжести застигло всю троицу плюс Джейкоба и двоих членов экипажа на площадке в ожидании лифта. В том, что это произошло именно здесь, содержалась какая-то злая ирония: ощущение было такое, будто пол вдруг ушел из-под ног.

Все они уже успели привыкнуть к гравитационным скачкам – во многих отсеках базы «Гермес» поддерживалась земная сила тяжести. Но изменения обычно чувствовались при переходе через стазис-контролируемые двери: это было ненамного приятнее, чем сейчас, но ожидаемо, а потому не приводило к дезориентации. Джейкоб сглотнул подступивший к горлу комок, а один из членов экипажа слегка пошатнулся.

Ларок резким движением рванулся к Кеплеру, в руке у которого была зажата камера. Мартин ахнула, а Кеплер крякнул от изумления. Кто-то из членов экипажа попытался было перехватить журналиста, но получил кулаком по физиономии. Развернувшись в акробатическом пируэте, Ларок помчался обратно по коридору, отвоеванная камера была при нем. Джейкоб и второй член команды машинально кинулись следом.

Сверкнула вспышка, и плечо Джейкоба обожгло острой болью. Он нырнул вниз, уходя от второго выстрела шокера, и в этот момент в его голове вдруг прозвучали слова: «Ладно, это уже мое дело. Теперь рулить буду я».

Джейкоб стоял посреди коридора и ждал. Только что он испытывал приятное возбуждение, но теперь ему на смену пришел ад кромешный. Своды коридора на миг затуманились. Хватая ртом воздух, Джейкоб оперся рукой о шершавую стену, чтобы восстановить равновесие и подождать, пока зрение обретет четкость.

Он был один-одинешенек в коммуникационном туннеле, ныло плечо. Совсем недавно владевшее им глубокое чувство удовлетворения и самодовольства быстро выветривалось, как тускнеющие в памяти обрывки сна. Джейкоб осторожно осмотрелся по сторонам и вздохнул.

«Так ты, значит, решил порулить и подумал, что сможешь справиться без меня?» – проскрипел он. В плече покалывало, словно оно онемело, а теперь циркуляция крови потихоньку возобновлялась.

Каким образом его второй половине удалось вырваться на свободу? Джейкоб терялся в догадках. Оставалось неясным и то, почему эта вторая половина пыталась обойтись без помощи основной личности. А теперь она вляпалась в серьезную переделку и сочла за лучшее ретироваться.

Подумав так, он ощутил прилив возмущения. Мистер Хайд требовал деликатного отношения к себе и к своим недостаткам, но и он в конце концов вынужден был капитулировать.

И что, это все? Его захлестнули вернувшиеся детальные воспоминания о последних десяти минутах. Он рассмеялся. Аморальная сторона его «я» натолкнулась на непреодолимое препятствие.

Пьер Ларок скрылся в комнате в дальнем конце коридора. После того как журналист выхватил у Кеплера камеру-шокер, возникла неразбериха, в результате из пустившихся в погоню не сбился со следа только Джейкоб. И он самонадеянно решил, что загонит добычу в одиночку.

Джейкоб играл с Лароком как кошка с мышкой, позволив тому считать, будто он оторвался от «хвоста». Он даже направил по ложному следу горстку членов экипажа, подобравшихся к добыче слишком близко.

Теперь Ларок облачался в скафандр, запершись на складе оборудования в двадцати метрах от ведущего наружу шлюза. Он возился там уже пять минут, а на то, чтобы экипироваться полностью, уйдет еще минут десять. Это и было то самое непреодолимое препятствие. Мистер Хайд не умел ждать. Он был лишь набором импульсов, а не полноценной личностью, зато у Джейкоба запас терпения был колоссальный. Собственно, так и задумывалось.

Джейкоб посмеялся над раздражительностью своего двойника, однако в душе при этом шевельнулся стыд. Не так давно эти энергия и напор были повседневной стороной его жизни. Он отлично понимал, какую боль ожидание причиняло маленькому искусственному человечку, жаждавшему немедленной отдачи.