– Электромотор и велосипедная цепь! – голосом, презирающим чудеса, сказал Андрей Мохов. – Вагончики замыкают электрическую цепь, крышки гробов отодвигаются, и мертвецы встают.

– Допустим, – признал Серафим. – Тогда почему бы тебе не потрогать вот ту страшную тетеньку за нос?

– Не буду! – отказался Андрей.

– Боишься?

– Просто не хочу. Но я вижу, что это манекен.

– Так потрогай!

– Не желаю!

За оградой кладбища началась земля динозавров. Динозавры, про которых Петя заявил, что они совсем из другой оперы, распахивали пасти, пытаясь украсть пухленькую Риту с колен у Нины. Про замыслы динозавров, конечно, первым узнал тоже Петя. И еще он сказал, что три маленькие девочки тут уже пропали, но это мелочи, потому что динозаврам тоже надо чем-то питаться, а Рита не какая-нибудь там скряга, чтобы пожалеть одну ножку для голодненьких бедненьких динозавриков.

– Я сто, на одной нозке буду домой плыгать? Я зе устану! – встревожилась Рита и бросилась снимать с себя сандалию, потому что они были новые, а если динозавр съест ногу, то, конечно, и сандалию тоже слопает.

Спустя пару минут Гавриловы и Моховы добрались до конечного пункта маршрута. Вагончики остановились, и тут все обнаружили, что их только четыре. Пятый вагончик куда-то исчез, и, конечно, это был желтый вагончик, в котором ехал Саша.

Все стали окликать его, но Саша не отзывался. Лишь ухали совы и зеленовато светились могилы. Петя шагнул было на рельсы, но не успел он пройти и десяти шагов, как навстречу ему, светя бьющими из тыквенных глаз лучами, выкатился желтый вагончик. Петя едва успел отскочить. Вагончик, замедляясь, выкатился на площадку и остановился, защелкнувшись в креплении. Его кресло было пустым, ремень отстегнут.

– Мелкий потерялся! Как бы его током не шарахнуло! А то жалко, родственник все-таки! – озабоченно сказал Петя. Прикинув, что новых вагончиков ему навстречу прокатиться не может, он, спотыкаясь, побежал по рельсам. За ним бежал Серафим и крался борец с чудесами Андрей.

– Его не могли сожрать! Там одни манекены! – бормотал он.

Вокруг всё рычало, шипело, стонало. Потом раздался какой-то новый звук. Андрей вцепился Пете в плечо.

– Ты слышал? – прошептал он.

– Кто-то скулит, – ответил Петя.

– Но раньше же не скулил?

– Раньше не скулил.

По шпалам пробежала дорожка света, и Петя с Андреем увидели череп. Череп покачивался в воздухе на высоте примерно полутора метров от пола, и из его глазниц лился свет. В этом покачивающемся, тихо скулящем и никого нарочно не пугающем черепе, грустно плывущем по узкому проходу, было нечто запредельное. Нечто, разграничивающее настоящий ужас и натянутые театральные кошмары.

– Господи! – прошептал Андрей. – Господи, спаси меня!

Череп медленно приближался к ним. По темному проходу шел всхлипывающий Саша. Правой рукой он прижимал к груди череп с горящими глазницами и черепом освещал себе дорогу. Левая рука Саши была внутри черепа. Он придерживал ею вываливающуюся батарейку. Под мышкой Саша держал ржавый тесак, который Петя раньше видел у пирата.

Выяснилось, что посреди маршрута желтый вагончик взял да и остановился. Саша сидел-сидел, а вагончик никуда не ехал. Тогда Саша отстегнулся, вылез и начал его толкать. Вагончик взял и поехал, а Саша упал и не смог его догнать. Пришлось Саше идти по шпалам. Череп он взял на кладбище, чтобы светить, а тесак захватил на корабле, чтобы отбиваться от монстров.

Петя и Андрей отобрали у Саши тесак и череп и поспешили вернуть их на место. Снаружи доносились крики дежурного, который уже обнаружил пропажу желтого вагончика.

Назад возвращались, включив фонарики на телефонах. При свете фонариков было уже не так страшно. Можно было разглядеть протянутые к монстрам электрические кабели, звуковые динамики на стенах и моторы, приводившие всё в движение. Андрей ободрился и шагал первым, потешаясь над Серафимом, хотя Серафим никогда и не утверждал, что считает чудовищ живыми, а защищал просто возможность чуда как такового.

– А кто сказал «Господи, спаси меня»? – напомнил Петя.

Андрей смутился.

– Ничего я не говорил! – заявил он.

Остальные ждали их у вагончиков.

– Нашли Сашу? Вот и хорошо! А тут еще второй этаж есть! – сообщила Нина.

На второй этаж вела гулкая железная лестница. От каждого шага ее приваренные ступени вздрагивали и лестница сотрясалась. Учитывая, что Петя возглавлял подъем, его голова первой оказалась выше уровня пола второго этажа. Петя приостановился, пытаясь разглядеть что-нибудь впереди. Он был человек расчетливый, и ему хотелось убедиться, будет ли ему интересно на втором этаже или можно сразу спускаться.

Наверху было очень темно. Ни неоновых дорожек, указывающих путь, ни аварийных ламп. Петя решил, что тут просто чердак для хранения монстров, но в эту секунду длинная струя пламени прочертила воздух и послышалась низкая рокочущая музыка. Музыка походила на скрежет, в который вписывалось биение чьего-то живого сердца – и всякий раз, как сердце совершало удар, кто-то выпускал струю пламени.

Катя подтолкнула Петю в спину:

– Ну что, идешь? Нам ничего не видно!

Петя стал крадучись подниматься.

К тому времени, как Моховы и Гавриловы поднялись на второй этаж, струи пламени погасли. В воздухе, описывая окружности, стремительно носились горящие шары. Посреди огня металась женщина, одетая в черную кожу и с алой шапочкой на голове, от которой к плечам шли полоски фольги, защищающие волосы. То приседая, то подскакивая, женщина вертела в руках огненные шары на цепочках. Шары то почти касались ее тела, то взмывали вверх. Женщину окружало около двух десятков зрителей. Изредка кто-нибудь фотографировал ее на телефон, ослепляя всех вспышкой.