— А Саня где? — Спросил Стёпа.

— Да я не ебу. — Ответил честно Егор. — Как только вы ушли, так он сразу растворился как будто.

Обстановка для сопротивления мягко говоря ужасная. Фронт пал. Вся группировка, находящаяся по другую сторону реки, в центральной части города, децентрализована и раздроблена. Командование испарилось. Фактически, центр города, как и вся западная часть города уже находится под контролем “миротворцев”.

Послышались трески из рации подполковника:

— Паша, приём! — Голос генерала Сомова периодически прерывался помехами.

— Слушаю, товарищ генерал! — Спокойно ответил Пересветов.

— Колонна…вы…гается….чером…батальон…пех. ы… — Отдельные слоги едва были слышны сквозь помехи, а через пару секунд связь почти пропала.

— Походу связь гасят, суки. — Зло сплюнул Стёпа.

— И чё мы теперь делать будем? Командования у нас теперь нет и приказов внятных тоже не будет. Чё делать то? — Спросил Егор.

— Да хер его знает. — Честно ответил Стёпа.

Деньги и свобода или родина-мать?

Ночь-Утро. 20 марта

Ночь шла спокойно, если не считать постоянно доносящиеся издали взрывы и стрельба. Никто больше так и не появлялся, и лишь одинокий М1117 так и продолжал дымиться впереди по дороге. На блокпосте осталось всего 15 человек. Каждый из них дежурил по своим огневым точкам.

Вдруг, посреди ночи, Серого разбудил тот самый молодой командир блокпоста:

— Подъём, братан, дело есть… — Сказал шёпотом командир.

На улице было холодно, от чего у серого стучали зубы. В ночи, без уличного освещения, дальше чем на несколько метров, ничего не было видно.

На улице уже сидел Мишаня, вооружённый и экипированный. На плече висел уже ставший “родным” РПГ-18, а в руках был “Калаш”.

— Короче, дело такое… — Начал командир. — Со стороны площади национального собрания видны костры. Нужна разведка. В бой старайтесь не вступать. Вернётесь, всё расскажете.

— А чё, обязательно лично рассказывать? По рации никак? — Спросил Серёга, предварительно зевнув.

— Да нету связи. Америкосы походу глушат. Квадракоптер тоже не запустить, сдохнет через пару метров. Так что будем пользовать средствами, которые нам завещали ещё наши деды. — Усмехнулся командир. — Ладно, экипируйтесь и идите.

Вооружились по полной. Полная загрузка для автомата, по гранатомёту на каждого, в добавок ещё и взрывчатка с дистанционным взрывателем.

— А это вообще для чего? Мы с ними воевать что ль собрались? — Усмехнулся Серый.

— На всякий случай — Ответил Мишаня.

Командир ждал у баррикады, покуривая сигарету, и нервно поглядывая в сторону площади:

— Дозор есть? — Спросил Мишаня.

— Да наверняка, но без ИК нихера не видно. — Ответил командир, после чего достал из кармана два узких и длинных чёрных цилиндра. — ПБС-414. Если решите вступить в бой, то только с ними.

— И чё, ты нам типа даже не начнёшь заливать что-то на подобие “Ни в коем случае не стрелять, только разведка!”? — Спросил Серёга, накручивая ПБС на свой “калаш”.

— А смысл? Эти то нас всё равно не пощадят. Так что если решите, что вам всё надоело, и хотите сдохнуть, то хоть сдохните не понапрасну. Удачи, диверсанты. — Усмехнулся командир.

— Мы не самоубийцы, а диверсанты! — Гордо сказал Мишаня, перелезая, через баррикаду.

— Тут уж как посмотреть. — С усмешкой сказал Серый, перелезая вслед за товарищем.

Перелезая баррикаду, пацаны тут же скрываются меж серых многоэтажек. В темноте они кажутся особенно зловещими. Не отпускает ощущение того, что с верхних этажей постоянно кто-то наблюдает, и вот-то спустится, чтобы сожрать или убить тебя.

— I am the man, who walks alone, and when I’m walking a dark road…15 — Напевал себе под нос Серый

— Серёг, тихо! — Сказал Мишаня, подняв руку вверх.

Серый замер, параллельно нащупывая спусковой крючок своего АК. Они выглянули из-за угла. Была видна гостиница “Кишинёв”, памятник освободителям города от фашистов, и вместе с этим весь автопарк, развернувшийся на площади. Танки, БМП, бронеавтомобили. Дозор, смотрящий в сторону площади Негруцци, где находились сейчас остальные повстанцы, состоял всего из трёх человек и стационарного пулемёта.

Однако Серый кое-что заприметил. Прямо на входе в высокоэтажное советское здание гостиницы стояла бронемашина, которую можно ошибочно принять за обычный “Страйкер”. Однако это была необычная машина.

— Мишань, видишь машину, на Страйкер похожую, у входа в гостиницу? — Спросил Серёга, показывая пальцами на неё.

— Ну да. — Кивнул Мишаня

— Похожа на КШМку16. Взрывчатка у тебя? — Спросил Серый.

— Конечно. — Сказал Мишаня. — Двадцать долларов.

— Приколист, ёпта! — Проворчал Серый. — Короче, снимаем дозор, я пробегаю к КШМке, минирую её, возвращаюсь и мы её взрываем нахер, понял меня?

— Надёжный план, прямо как швейцарские часы. Мне нравится! — Сказал Мишаня, кинув Серому небольшой, но от этого не менее тяжёлый зелёный брикет.

Адреналин зашкаливает, появилось приятное чувство безнаказанности.

Пацаны одновременно вскинули свои автоматы, переключили на одиночный режим, и тут же точными выстрелами сняли дозорных.

— Пошёл! — Махнул рукой Мишаня.

И Серёга рванул с места. Бежать решил с внешней стороны баррикады, чтобы точно не попасться. На всей скорости влетел в стену гостиницы, выглянул из-за угла. Рядом с КШМ стояли две “Бредли”, однако, кроме одного часового, никто это добро не охранял. За свою сонливость и невнимательность, часовой поплатился сквозняком меж глаз, который теперь будет мешать ему сладко спать.

Немедля, Серёга залез под дно КШМки, параллельно оглядываясь по сторонам. Вроде никого. Заложив взрывчатку, Серёга выполз из под днища, и поднялся на ноги. Пытаясь угомонить сбившееся дыхание, Серый думает двигать обратно к Мишане. Однако вдруг что-то твёрдое и холодное упирается в затылок:

— Подними руки! — Кричит голос на английском языке.

— Тихо, тихо братан! Поднимаю! — Сказал Серёга на русском, осознавая, что кричащий вероятнее всего не понял ни слова.

Серёга бросает на землю автомат, поднимая руки. Как бы он сейчас хотел, чтобы Мишаня снял со своего АК всех пленителей, однако так он точно разворошит осиное гнездо, и отсюда им точно будет не выбраться. Где же сила, когда она так сильно нужна?

— Успокойтесь, рядовой, не пугайте нашего гостя! — Сказал весёлый мужской голос на том же английском языке.

Неизвестный вышел из-за спины, и остановился перед Серым. Это был темнокожий мужчина средних лет, с десятком лишних килограмм, ниже Серого на голову. Смотрел он на Серого с усмешкой, но не с презрением.

— Так-так-так. А вы, молодой человек, должно быть тот самый молдавский “супермен”, который на пару со своим другом дали фору самому Адаму Смэшеру! Признаться, честно, до того, как всем командирам разослали ваше фото, я вас себе представлял по-другому. Вернее, как угодно, но не как сопливого мальчика, вчера закончившего школу.

— Неужели я так молодо выгляжу, что вы 22-летнего принимаете за школьника?