Хелен внимательно посмотрела на собеседницу. Потом вдруг сказала:

— Знаете, а сплетни оказались правдой.

— О чем вы?

— Сильное фамильное сходство. И у вас, и у Элизабет — отцовские глаза.

Хелен вышла в переднюю, и миссис Крофтон с почтительным видом открыла перед нею дверь. Леди Мэнсфилд спустилась по ступенькам и забралась в ожидающую ее карету. Вирджиния же вернулась в кабинет, чтобы написать мистеру Уэлчу. Отдав записку миссис Крофтон — та должна была переправить ее в Институт, — Вирджиния открыла нижний ящик письменного стола и достала фотографию.

Она долго сидела, глядя на эту фотографию, — перед ней были красивый элегантный отец, ее мать и она сама, Вирджиния. Когда сделали этот снимок, ей как раз исполнилось тринадцать. Она была тогда невинной, счастливой и любимой. Ее талант уже давал о себе знать, однако в тот день у девочки на фотографии не было ни малейших предчувствий того, что через несколько месяцев ее мир рухнет, рассыпавшись мелкими осколками.

Не прошло и часа, как прибыла записка от миссис Фордэм, помощницы мистера Уэлча.

«Здесь молодая леди, которая хочет у вас проконсультироваться. Имени не сообщает. Полагаю, это та самая, за которой вы просили присмотреть. Я предупредила ее, что вы скоро приедете, чтобы с нею встретиться».

Вирджиния поспешно написала записку Хелен и пошла наверх, чтобы переодеться для выхода на улицу. Когда она прошла в переднюю, чтобы взять перчатки и плащ, миссис Крофтон уже ожидала у парадной двери. С тех пор как Хелен покинула дом, экономка была странно тихой и молчаливой. Очевидно, еще не оправилась от потрясающего открытия, что ее нанимательница оказалась внебрачной дочерью сомнительной гадалки и джентльмена, принадлежавшего к одной из знатнейших семей Лондона.

— Пожалуйста, миссис Крофтон, пусть какой-нибудь мальчик с улицы немедленно отнесет эту записку к леди Мэнсфилд на Гамильтон-сквер, — сказала Вирджиния. — Она очень тревожится из-за дочери.

— Да, мадам, — ответила экономка. Она распахнула дверь, и Вирджиния вышла на улицу.

— Мисс Дин!.. — окликнула ее миссис Крофтон.

Вирджиния остановилась:

— Да, слушаю. Думаю, в сложившихся обстоятельствах, мадам, вы проявили к леди Мэнсфилд необычайное великодушие.

— Да, конечно. Не ее вина, что муж предпочел сохранить на стороне вторую семью.

— Не он первый, не он последний. Но это не значит, что вы виноваты перед леди Мэнсфилд. Вы вовсе не обязаны…

— Я беспокоюсь за Элизабет, — перебила Вирджиния.

Миссис Крофтон с пониманием кивнула:

— Да, разумеется, девушка растет в роскоши и унаследует большое состояние. Она займет подобающее место в обществе и сделает завидную партию. А вам придется всю жизнь работать, чтобы выжить в этом мире. Вам повезет, если вы сумеете отложить что-нибудь на спокойную старость.

— Вы правы, миссис Крофтон. Учитывая, в каких розовых красках вы живописуете мое будущее… Да, я действительно должна обзавестись богатыми и выгодными клиентами.

— Пора также повысить ваши гонорары. Люди не станут ценить услуги, если за них не приходится дорого платить.

Вирджиния улыбнулась:

— Благодарю за совет, миссис Крофтон. Я хорошенько поразмыслю над этим.

Она опустила капюшон плаща и торопливо зашагала по вечереющей улице. До Института Лейбрука нужно было идти минут пятнадцать. На улице, перед внушительных размеров зданием, в котором располагались аудитории и приемные Института, всегда стояли многочисленные кебы и кареты. Не стал исключением и сегодняшний день. Лекции о паранормальных явлениях и демонстрации психических возможностей проводились едва ли не ежедневно; они привлекали любопытную толпу, а также новых клиентов для практикующих членов Института.

Те, кто выбрал постоянное членство в Институте, отдавали Гилмору Лейбруку часть гонораров за такую привилегию, но Вирджиния считала цену более чем оправданной. В последние месяцы ее дела резко пошли в гору. Сейчас она зарабатывала вдвое против того, что получала, работая самостоятельно.

Вирджиния подошла к величественной лестнице, что вела в выложенный мрамором холл. Привратник Фултон, который продавал билеты на лекции и демонстрации, вежливо кивнул ей.

— Добрый день, мисс Дин. Мистер Уэлч предупреждал о вашем скором появлении. Он просил меня проводить вас прямо в приемную его помощницы. Там ждет молодая леди, которая хочет увидеться с вами.

— Благодарю, мистер Фултон.

Она пошла по коридору, по обеим сторонам которого открывались двери приемных и демонстрационных залов. Из-за закрытой двери до нее донесся знакомый голос — доктор Гарвуд читал лекцию группе исследователей.

— Из моих исследований ясно следует, что психическая энергия подобна энергии электрической. Но вместо того чтобы идти по проводам, она передается через эфир в виде потоков, — говорил ученый.

Вирджиния миновала эту дверь. Дойдя до приемной миссис Фордэм, она уже подняла руку, чтобы постучать, но вдруг задумалась. Что же она скажет сестре, с которой никогда прежде не встречалась?

Внезапно дверь соседней приемной распахнулась, и перед ней появился сам Джаспер Уэлч.

— Вот и вы, мисс Дин, — сказал Уэлч. Это был очень серьезный человек, по виду настоящий ученый. Ему было немного за тридцать, но его взлохмаченные светло-каштановые волосы уже начинали редеть. Взглянув на Вирджинию сквозь стекла очков, он сказал: — Вижу, вы получили послание. Миссис Фордэм говорит, что молодая леди жаждет встретиться с вами.

— Я должна поблагодарить миссис Фордэм. Она действовала очень быстро.

Бросив многозначительный взгляд на закрытую дверь приемной своей помощницы, Уэлч тихо сказал:

— Миссис Фордэм сообщила, что эта юная леди, очевидно, исключительно высокого происхождения. Девушка отказалась сообщить свое имя, однако миссис Фордэм подозревает, что она из очень хорошей семьи. Именно таких людей мистер Лейбрук хочет видеть в числе своих клиентов, если вы понимаете, что я имею в виду.

— Да, мистер Уэлч. Я понимаю, что вы хотите сказать. А теперь с вашего позволения…

— Разумеется-разумеется. Увидимся завтра вечером, в приемной.

— Конечно.

Набрав в грудь побольше воздуха, Вирджиния наконец постучала.

— Войдите! — крикнула миссис Фордэм; ее голос, сухой и деловитый, выдавал нетерпение.

Вирджиния открыла дверь. Миссис Фордэм сидела за письменным столом. Это была женщина в возрасте, чопорная и седовласая. Держалась же очень прямо — как палка. Дама воззрилась на Вирджинию своими пронзительными птичьими глазками.

— Мисс Дин, — проговорила она, — вот молодая леди, которая вас спрашивает. — Миссис Фордэм кивком указала на девушку, сидевшую в кресле; причем было очевидно, что той очень не по себе.