Но наперекор моим мыслям, он сжал своей рукой моё плечо и осторожно повернул меня к себе лицом, говоря при этом:

— Я хочу посмотреть в твои глаза!

Когда я оказалась с ним лицом к лицу, то увидела, как по его лицу промчался ураган эмоций. Сначала это было смятение, потом радость в виде улыбки, а потом ещё какое-то не понятное мне чувство, чем-то схожее с облегчением.

— Что значат твои слёзы? — спросил он голосом, в котором не осталось и следа от злости.

— А то, что ты до чёртиков достал меня. Я просто устала от того, как ты относишь ко мне. Я устала испытывать постоянный дискомфорт рядом с тобой. В моей душе, мне кажется, уже не осталось места, которое не рвалось бы наружу и не плакало от постоянной боли, причиняемой тобой. А этот поцелуй, что ты сейчас видел — простой фарс. Я не хотела его, но при этом хотелось отомстить тебе и разозлить!

Говоря свою ответную тираду, я вообще стала плакать навзрыд, не в силах больше сдерживать их, себя и все свои эмоции. В это время Паша стал вытирать с моих щёк слёзы, нахмурившись внимательно рассматривая мою щёку, на которой уже смылся тональник от слёз, оголив синяк.

— Что это за синяк? — спросил он. — Это я так сильно тебя вчера ударил?.. Прости меня, малышка! Обещаю, этого больше никогда не повториться! Я слишком сильно разозлился… Я люблю тебя, ты мне веришь? — продолжал он говорить, смотря мне прямо в глаза.

Я прижалась к нему, обнимая его руками за шею, на что он в ответ стал меня страстно целовать, и рядом при этом не было никаких свидетелей, как это было раньше при наших поцелуях.

— Поедем домой? Пожалуйста! — попросил он, при этом я чувствовала, как в мою ногу прижался его стояк, что меня сильно удивило, но я не показала виду.

— А чем моя квартира хуже? — спросила я, по-прежнему обнимая своего мужа, наслаждаясь его ответными объятьями. — Давай немного побудем здесь?.. Скажи мне ещё разок, что ты любишь меня?!

— Я люблю тебя! Я очень сильно люблю тебя! — сказал Павел, по-прежнему продолжая целовать меня.

Я медленно стала расстёгивать пуговицы на его пиджаке, потом также медленно стала снимать его. За пиджаком последовала рубашка, у которой сначала я аккуратно вытащила подол из брюк, расстегнула все пуговки, блуждая при этом руками по его груди, спине. Изучая тело своим взглядом и пальцами рук.

Когда я подняла глаза, то увидела в его глазах страстный огонёк желания.

Я понимала, что, раздевая медленно своего мужа, я завожу и распаляю его ещё сильнее, загораясь при этом сама всё больше и больше. Терпение было на пределе, но не хотелось прерывать наши ласки. Хотелось их много, бесконечно!

Я чувствовала, как руки Павла тоже жадно блуждают по моему телу, исследуя каждую его клеточку. И мне это дико нравилось. Ещё ни с одним мужчиной я этого не ощущала. Между моих ног уже всё было сыро и ожидало продолжения. Я вскрикнула от неожиданности, когда два пальца Павла вошли в меня, потеснив в сторону мои кружевные трусики. Несколько движений и я застонала в его руках, уже забыв о том, что только что сама дразнила его своими руками.

Когда его пальцы вышли из меня, я слегка разочаровано пискнула, заглядывая в его довольные глаза. Его губы тоже расплылись в хищной улыбке, когда я почувствовала, как он берёт меня обеими руками за попу и подкидывает меня вверх, умудрившись одним движением насадить меня на свой вздыбленный член. Я снова вскрикнула от неожиданности, но получая при этом всё большее удовлетворение. Мои ноги крепко обвились вокруг талии мужа, а руки вцепились в его плечи. Не успело пройти даже пяти минут, как моё тело забилось в конвульсиях сильнейшего оргазма, первого в моей жизни. Ещё через несколько сильных и грубых толчков во мне, я почувствовала, как Павел излил свою сперму прямо внутри меня, доставляя этим ещё больше удовольствия. Я ошарашено продолжала висеть на своём муже, ощущая, как он продолжает меня нежно целовать, не выходя из меня, медленно продолжая свои движения внутри меня, продлевая мой оргазм…

Когда я затихла окончательно, Павел снял меня с себя и аккуратно поставил на ноги.

— Можешь, стоят? — спросил он нежно.

— Да, вроде, — неуверенно ответила я, смотря на то, как взгляд Павла остановился на моих забинтованных руках. На бинтах стала просачиваться кровь.

— Что это?

— Порезалась сегодня, когда убиралась.

— Обо что?

— О посуду, которую вчера разбила в истерике.

Взгляд Павла с моих рук, спустился на ноги, на которых тоже красовались окровавленные бинты.

— Блядь! И ты терпела сейчас боль, пока я трахал тебя? — выругался он, пряча свой член в брюки и застёгивая ширинку. — Где у тебя аптечка?

— В кухне на холодильнике, — ответила я смущенная тем, как стал разговаривать со мной Павел.

Глава 41. Забота Павла

— Блядь! И ты терпела сейчас боль, пока я трахал тебя? — выругался он, пряча свой член в брюки и застёгивая ширинку. — Где у тебя аптечка?

— В кухне на холодильнике, — ответила я смущенная тем, как стал разговаривать со мной Павел.

Он не понимал, что физической боли я совсем не ощущала, ловя только удовольствие от нашего слияния.

Чертыхаясь на кухне себе под нос, Павел достал аптечку и вернулся ко мне. Я уже успела сесть на диван, еле дойдя до него на ватных ногах.

Мужчина сел возле меня рядом и занялся моими руками. Он разбинтовал их мне и с ужасом стал рассматривать мои раны.

— Ты обалдела совсем что ли? Почему не съездила в больницу? Такие раны зашивать надо!

Он наспех обработал мне раны перекисью водорода и забинтовал обратно, чтобы они перестали кровоточить. Потом, сев на колени на полу передо мной, проделал тоже самое с ранами на моих коленях и ступнях. После чего пошёл что-то искать внутри моей квартиры, открывая дверь за дверью. Вскоре открыв очередную дверь, он вошёл в комнату и вернулся из нее с моей одеждой в руках.

— Переодевайся! — скомандовал он.

— Зачем?

— Поедем в травмопункт, штопать тебя!

— Не хочу!

— Я не спрашиваю тебя хочешь или нет! Переодевайся, я сказал!

— Отвернись! — смущенно произнесла я.

Павел хохотнул и отошёл к окну, возле которого мы совсем недавно занимались сексом. Чёрт! Шторы были настежь открыты и нас могли видеть! Особенно явно сверкала в окне моя филейная часть моего тела, хоть и была слегка закрыта трусиками. Хорошо хотя бы