– Никогда в прошлое Земли, – с презрением возразил Орино. – Ты – первый человек, прошедший сквозь водную матрицу времени. В этом-то и вся беда!

Потрясенно поперхнувшись, перевела взгляд на узкую полоску зелени, что виднелась на горизонте за плечом Орино и единственная напоминала о том, что где-то там вдали есть земля. Со всех сторон окруженная неподвластной мне стихией, я внезапно остро осознала свою беспомощность. Я была благодарна каплям воды, что освежающим фейерверком сыпались на мое лицо, не давая страху поглотить меня.

Я словно крошечный резиновый шарик, который неотвратимой приливной волной унесло в бесконечность. Он никому не нужен и непременно лопнет, раздавленный первозданной силой стихии. А до тех пор его будет швырять из стороны в сторону.

– А… верлианцы? Вы были в прошлом моего мира?

– Нет. – Его глаза в момент ответа сверкали зеленым, взгляд был устремлен навстречу моему. Орино был предельно серьезен! – Я единственный совершил эту глупость. И она, возможно, станет роковой для всех!

Но я сейчас не способна мыслить о чем-то глобальном – мир сузился до размеров пространства вокруг меня и ребенка!

– Ты отправился сюда из-за меня?

Тогда он еще не мог знать о ребенке!

– Я должен был вернуть тебя. Это мой просчет – мне его и исправлять.

Чего-то подобного я от Орино и ожидала. Никаких уверений в том, что он бросился в круговерть прошлого из-за чувств ко мне! Но сердце все равно сжалось от мысли: единственный раз! Из-за меня! Поверить в это было непостижимо.

Точно прочувствовав мои мысли, Орино вздохнул:

– Ты безнадежна. Вы все безнадежны! Отчего во всем вы, земляне, желаете видеть лишь два мотива, две движущие силы мироздания – страсть и любовь? Но их нет в моем мире. Есть лишь борьба за право жить, за право оставить потомство. Мы рождаемся, чтобы в большинстве своем погибнуть. А те, кто выжил, обязаны смыслом своего существования доказать право на этот выбор природы. Естественный отбор и выживание вида в основе всего. У вас же… у вас всегда преобладает личное! Сплошной эгоизм.

– Это так плохо?

– Вы слабы. Нужна сплоченность, единое направление движения вопреки личным желаниям и амбициям. Если хочешь – жертвы. Все ради развития и сохранения вида. Для землян естественный отбор давно перестал быть влияющим на развитие вида фактором. Вы погрязли в страстях, поколение за поколением ослабляли себя, копя недуги – физические и, что еще страшнее, умственные. Вы перестали бороться за жизнь друг друга. Жили лишь ради себя. Ваш вид обрек себя на неизбежное вырождение.

– Бред! – Возмущенная столь однобоким суждением, я взмахнула рукой, неловко хлопнув ею по поверхности воды. – Ты просто не понимаешь, о чем говоришь! Именно любовь и заставляет нас жить во имя других, бороться за них, жертвовать ради них всем! Все это есть в нашем мире тоже.

– Любовь делает вас слепыми и жалостливыми. Она вынуждает вас сближаться настолько, что становится невозможной реализация основного закона естественного отбора – выживет лишь сильнейший!

– О чем ты? – в шоке задохнулась я.

– Вы не способны уничтожить слабую особь ради усиления вида в целом, если этот человек дорог и близок вам. И так снова и снова, поколение за поколением! Отсюда копящиеся пороки, слабости, агрессия. Итог неизбежен – самоуничтожение. И тут, поверь, никакая любовь вас не спасет. Общий уровень отклонений в геноме вида достигнет критического уровня и разрушит его.

– Уничтожить?! А вы… – Я отчетливо вспомнила последний шаг Дениса. – Вы, значит, способны?

– Да. Но нам не приходится исполнять эту обязанность, ведь мы позволяем естественному отбору управлять нашим развитием.

– Я не могу поверить, что слышу все это от разумного существа. Никому не дано знать, кто из нас повлияет на ход эволюции вида! И поверь мне, творят историю далеко не самые здоровые и типичные особи нашего вида.

– О да! Вы именно этим себя и оправдываете! Вплоть до критического момента, когда общий уровень жизнеспособности вида не изменится необратимо.

Увлекшись дискуссией, мы прекратили движение – Орино балансировал в воде на одном месте.

– Не хочу говорить с тобой, – обреченно застонала я. – Это равносильно спору с безумцем. Мне все вы – верлианцы – кажетесь обреченными с такой жизненной философией!

– Именно поэтому вами так легко управлять. Вам и внушать особенно ничего не надо – вы сами готовы обманываться, находя желаемое для вас там, где оно невозможно в принципе.

Под палящим солнцем Океании я внезапно задрожала от холода. Орино наверняка говорит обо мне! Ведь именно я долгие месяцы видела в этом чужом и бездушном существе любящего мужчину. Какой самообман!

Переведя взгляд на бесконечную воду, в душе порадовалась, что мои слезы нельзя отличить от соленых брызг, которые регулярно окропляют лицо.

«Прошлое ты оставила в прошлом!» – Я приказала себе собраться. Сейчас, без верлианского гипнотического воздействия я видела мир их глазами. И должна была в нем разобраться! Обязана использовать шанс на благо своего ребенка! Поэтому, пусть и не без ощущения горькой благодарности, что он наконец-то показал мне истинного себя, я намеренно переключилась на сиюминутные проблемы. Надо узнать, в чем, по словам Орино, причина возможной катастрофы от нашего перемещения в прошлое.

– Я помню, были те, кто оказывался в прошлом! Помню! На станции…

Я вернулась к изначальной теме. И, неуверенно оборвав себя на полуслове, застыла на руках верлианца. Могу ли я доверять даже части своих воспоминаний?

– Нет, в прошлое живые объекты мы не отправляли. Никогда.

– Но матрица времени? Все эти вещи, подробности событий прошлого? – не унималась я, сама не замечая, как с каждым мигом сильнее стискиваю плечи Орино. – Мы, в конце концов! Мы же переместились! Ведь так?! Не говори мне, что я сплю и очнусь позже! Мы же в прошлом?

– Да, мы в прошлом. И это катастрофа, я уже говорил тебе об этом. Это моя самая фатальная ошибка.

Цвет ромбовидных зрачков потемнел.

– Никто и не спорит с тем, что перемещение живого объекта возможно! Имеются практические опыты по кратковременному перенесению живых организмов. Но отправить в прошлое кого-то разумного надолго… Нет! Никогда мы не сделали бы подобного. Последствия такого шага невозможно просчитать.

Дыхание из моих легких вырвалось со свистом. Вот это обман!

– А что до вещей, событий… Это элементарно. Мы перемещаем из прошлого в будущее интересующие нас предметы, источники информации.

– Но на станции Службы времени… – Я отчаянно цеплялась за свое видение мира. Орино в очередной раз сломал все мои представления о реальности, породив в душе страх непонимания.

– На станции мы экспериментируем с сознанием землян. Все, что ты слышала от побывавших в прошлом, это внушение. Внедренная в сознание информация о конкретном отрезке их жизни. Это часть большого проекта, который мы осуществляем на твоей родной планете. Мы готовимся адаптировать ваше сознание к очень глубоким переменам.