том, что, мол, «народ не поймет». Народ понимает гораздо больше вас, официальные господа!

Но вот и еще письмо, которое я озаглавлю строчкой из него:

«Бить эту мразь можно»!

«…С величайшим интересом мы все прочли «Пирамиду»! Журналы мне удалось достать случайно. Я отремонтировал телевизор у соседки, и она дала мне журналы. Очень полезная повесть! У меня была аналогичная история…

В 1984 г., т.е. в «застойный период», я отправил в Москву, в самые высшие инстанции, очень важные материалы о преступном мире курорта, тесно связанном с должностными лицами Сочи, Краснодара и др. Меня предупреждали, что у преступников очень хорошие связи, но я не побоялся.

В итоге, в 1985 г. часть преступников была арестована и осуждена… Однако в отместку против всей нашей семьи начались самые дикие и подлые преследования: угрожали по телефону убийством несовершеннолетнего сына, били окна и, наконец, против меня и жены возбудили уголовные дела. После обыска 1.12.85 меня арестовали «За хранение оружия, боеприпасов, динамита, мин, гранат и взрывчатых веществ, а также антисоветской («Собачье сердце» М.Булгакова), порнографической («Роковые яйца» М.Булгакова) и церковной («Евангелие» и др.) литературы». Жену обвинили в «Покушении на посредничество во взяточничестве, должностной подлог и пр.».

10 месяцев я провел в заключении в шести тюрьмах и одном ИТК и все время отбивался и писал. Адвокат струсил и вел подлую тактику. Жену осудили условно.

В январе 1987 г. я после протестов Прокурора РСФСР был полностью реабилитирован и освобожден. Мне вернули зарплату и весь «арсенал» (т.е. экспонаты школьного музея Боевой Славы). Жена, не признавшая себя виновной, попала под амнистию.

Долгое время за нами была слежка, в которой участвовало 12 человек из УВД…

Никто из организаторов преследования практически не только не пострадал, но и получил повышение. Ни на одно из моих писем в Крайком КПСС (три жалобы), в Горком и райком я не получил ни одного ответа.

Примечательно, что почти два года я воевал не с теми уголовниками (по материалам, отправленным в Москву), а с нашими «правоохранительными» органами и их покровителями.

Находясь за двадцатью решетками и вооруженный лишь шариковой ручкой, я победил всю эту свору подонков и предателей. Злобы у них и по сей день полно, но им сейчас мешает Горбачев М.С.

Моя история – сверхдетективная, интереснейшая и поучительная. БИТЬ ЭТУ МРАЗЬ МОЖНО. Вот почему читавшие Вашу «Пирамиду» жмут Вам руку

С уважением Селуянов Виль Алексеевич, ст.инженер по ЭВМ и преподаватель УПК Хостинского РОНО.»

Телефон, адрес… г.Сочи. Письмо № 240.

Письмо это, понятно, особенно порадовало меня, и я решил при возможности встретиться с М.Вознесенским и выяснить, помнит ли он эту историю и помогал ли герою, автору письма.

Но уж если речь зашла о героях, то вот и еще письмо, весьма примечательное.

Старая гвардия

«…Я живу и работаю в г. Нальчике КБАССР. Сейчас отдыхаю в г. Кисловодске, где в библиотеке санатория прочитал документальную повесть «Пирамида». Прочитал на одном дыхании.

Теперь в самый раз представиться: я, Безгодько Федор Никитович, 1925 г. рождения, русский, член Кабардино-Балкарского обкома КПСС, прошел боевой путь от Северного Кавказа и до Берлина, майор в отставке. С 1944 года вел фронтовой дневник, а после войны делал много записей для памяти. Наверное, поэтому стал газетчиком (стаж 20 лет), а затем 17 лет работал в аппарате обкома КПСС.

Как старый солдат (8 лет службы), коммунист-фронтовик я делал все для того, чтобы в жизни было больше хорошего и меньше плохого. Сдав дела, уйдя на заслуженный, я честно смотрю в глаза рядовым коммунистам. С моим участием не была изуродована ни одна человеческая судьба.

Ваша повесть – суровый приговор беззаконию, всевластию. В годы так называемого застоя семена разложения попали не только в правоохранительные органы Туркмении. Щелоков, Чурбанов и иже с ними не только венчали пирамиду, они же вложили могучие глыбы в ее основание.

Приведу только два факта, вытканных почти с натуры. Человека добрейшей души Николая Петровича Сытника (зав. адмотделом ОК КПСС) назначили прокурором нашей автономной республики. Через некоторое время спрашиваю: и как работается в новой ипостаси? Уважаемый Н.П., убедившись, что нас никто не подслушивает, доверительно сказал: если б знал народ, какие злоупотребления творят от его имени, он бы нас…

И вдруг происходит удивительная метаморфоза. Н.П. начал трансформироваться в этакого чиновника с потухшим взором и обледеневшим сердцем. Окружающая среда (разложившийся аппарат) и указующий перст первого секретаря ОК КПСС заморозили горячую кровь прокурора и все его добрые замыслы. Он склонился перед произволом и согбенным ушел затем на пенсию.

И еще факт. Из г. Краснодара решением ЦК КПСС к нам направили министром внутренних дел полковника т.Фатальникова В.В. Посмотрел на наши порядки новый министр свежим взглядом и пришел в ужас: старые кадры милиции, особенно ОБХСС и ГАИ, жили со сказочной роскошью. И сие изобилие не с неба падало, а приходило в виде взяток. Грабителям было доверено охранять соцсобственность. И министр со всей яростью взялся за чистку. Прошелся по нижним этажам, средним. Его поддержал союзный министр ВД, которому импонировали истинно борцовские качества подчиненного. Фатальникову присваивают генеральское звание. И тогда он поднимает меч на некоторых своих замов и начальников отделов, погрязших в коррупции. Однако меч опустился на голову самого министра. Встревоженный первый секретарь ОК КПСС обращается к секретарю ЦК т.Романову, и судьба министра, только что одевшего погоны генерала, оказалась загубленной на самом взлете. Униженный и оскорбленный Виктор Васильевич сдал дела и тихо вернулся в родной Краснодар…

…Меня могут спросить: а автор этих строк, он что был тихим наблюдателем и только коллекционировал злоупотребления начальства? Старый солдат оставался бойцом. Он письменно обращался с Записками в КПК при ЦК КПСС, непосредственно в ЦК КПСС, входил с Записками в бюро обкома КПСС…

В нашей партии много истинно принципиальных, мужественных коммунистов, которые не склоняли голову перед произволом. Они шли на все, добровольно укорачивали себе жизнь, но не сдавались. Такими были мои предшественники – председатели парткомиссии В.К.Погребняк (ныне покойный), В.И.Крюков (сейчас возглавляет потребсоюз). Мои ныне здравствующие товарищи по парткомиссии А.Х.Кантемиров, А.А.Косареда, И.С.Залиханов – кабардинец, русская, балкарец – продолжают сейчас эту нелегкую эстафету. Бывают у них минуты, когда и солнцу, и свету не рад, и жить совсем не хочется, но все-таки превозмогают эти мгновения, не покидают боевого поста.

Вы это испытали, товарищ Юрий, окрасив иные страницы не мрачноватой безысходностью, а болью, криком, призывом: люди, да остановитесь же вы наконец, хватит пятиться