Смерть или жизнь? Он сам сделает выбор.

* * *

Выпуск новостей закончился.

Эрик подошел к министру.

— Благодарю за приглашение, — произнес чиновник, пожимая ведущему руку.

Эрик с трудом сдержал улыбку. Тем не менее некоторые слова следовало произнести.

— Что скажете о моем выступлении? — доверительным тоном поинтересовался политик, взяв под руку журналиста, чтобы отвести его в сторонку от инженеров, сворачивавших технику на площадке.

— Оно было безупречным. Вы взяли тот самый твердый тон, которого ждут от вас французы.

Министр задумчиво кивнул.

— Это дело, как вы, конечно, поняли, пришлось очень некстати. До президентских выборов меньше года.

Беседа принимала деликатный оборот. Эрик нахмурился и сосредоточил все свое внимание на опасном разговоре.

— Вы опытный человек, месье Сюма. Вам известно, что некоторые ситуации чреваты явными рисками, другие — скрытыми, но не менее опасными.

«Ага, — подумал журналист, — сейчас начнет угрожать».

Министр взглянул ему прямо в глаза:

— Насколько мне известно, вы сами несколько лет назад стали заложником ситуации, неверно оценив риски.

Эрик остался невозмутимым. Он ничем не выдал своих эмоций. Находящиеся при власти люди судят о собеседниках по умению держать себя в руках.

— Полагаю, второй прокол окажется для тебя фатальным.

Эрик задержал дыхание, чтобы лицо не выдало его возбуждения. В неожиданном переходе на «ты» было слащавое приглашение к сотрудничеству, чреватое неприкрытым предостережением. Опыт телевизионщика позволил ему сохранить полную невозмутимость. Он даже позволил себе намек на улыбку. Министр оценил решимость и выдержку собеседника. Дай Эрик слабину, ему пришлось бы приложить массу усилий, чтобы вернуть должное уважение со стороны политика.

— Я сделаю тебе предложение, Эрик. Ничего, что я перешел на «ты»?

Министр подошел еще ближе, желая подчеркнуть конфиденциальный характер того, что собирался сказать. Эрик воспользовался паузой, чтобы перевести дыхание.

— Мы будем работать вместе и постараемся извлечь пользу из сложившейся ситуации. Ты и твой канал будете передавать нам всю информацию и сможете снимать сливки с того, что выясним мы. Составим план и будем соблюдать правила игры.

Эрик откашлялся, собираясь ответить, но министр поднял руку, показывая, что не закончил.

— Я знаю, что ты скажешь: свобода прессы, журналистская этика, и так далее и тому подобное. Не беспокойся. Я не собираюсь вас взнуздывать. Просто хочу быть уверен, что не попаду в неловкую ситуацию. Пойми меня правильно. Ты первым получаешь информацию. Тон, который ты задаешь, влияет на другие средства массовой информации. Следовательно, роль, в которой ты выставишь меня в этой истории, будет определяющей для моего имиджа. Мы столкнулись с очень сложной ситуацией, которую пока почти не контролируем. Она грозит взорваться в любой момент и похоронить нас, ты, как и я, можешь потерять все в мгновение ока. Ты подверг себя риску, как только получил первое послание. Я высоко ценю твою смелость и ловкость, с какой ты провернул это дело… и даже извлек из него выгоду для себя. Ты — король информации, да еще и извлекший урок из прошлых ошибок. Вот почему я не прошу тебя ни замолчать, ни транслировать мои послания, просто предупреждай об информации, которую вы будете получать, и о том, как станете ее интерпретировать. Я не хочу, чтобы меня застали врасплох.

— Понимаю вас, господин министр, — тихо, нейтральным тоном произнес телевизионщик, показав, что предпочитает держать дистанцию.

— Я знаю, месье Сюма, — кивнул политик, взяв тот же тон. — Как знаю и то, что ваши амбиции простираются дальше и выше места ведущего на заштатном телеканале и вы не собираетесь протирать там штаны до пенсии…

Произнося эти слова, министр не отводил взгляда от Эрика, дабы увериться, что тот понял намек.

— Остановимся на этом, — продолжил политик. — Вот номер телефона Фредерика Лена, моего советника по связям с общественностью. Звоните ему, как только возникнет необходимость. Он получил распоряжение сообщать вам все сведения без проволочек.

Эрик положил визитку в карман пиджака и повел гостя к выходу из студии.

Проводив министра, Эрик тут же отправился в аппаратную, где его ждала Изабель.

— Все записала? — спросил он.

Она помахала диском перед носом Эрика.

— Наша страховка от безработицы! — победно воскликнула она. — Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.

— Ну, во всяком случае, если что-то пойдет не так, у нас будет чем прикрыться…

В моем номере кто-то побывал. Я в этом уверен. Рано утром я вышел пройтись. И мне показалось, что за мной следят. Я замедлил шаг, зашел в магазинчик, но не вычислил преследователя, успокоился и вернулся в гостиницу. Войдя в номер, я уловил незнакомый запах, обошел все углы, но не заметил ничего необычного. И все-таки я уверен, что в мое отсутствие сюда заходили. Жаль, что мне не пришло в голову запомнить местоположение каждого предмета.

Возможно, это была всего лишь горничная или коридорный? Или кто-то из службы безопасности, заинтригованный странным поведением постояльца.

Я отправился к стойке портье.

— Меня кто-нибудь спрашивал? — спросил я с излишним возбуждением.

— Никто, месье, — безукоризненно вежливо ответил администратор.

— Кто-нибудь из обслуживающего персонала заходил в мой номер?

Молодой человек поправил очки и обеспокоенно взглянул на меня:

— У вас все в порядке, месье? Что-то пропало?

— Нет. Ответьте на вопрос, прошу вас.

— Не знаю, месье. Но я могу навести справки. Возможно, в номер заходил сотрудник службы технического обслуживания.

— Постарайтесь навести справки как можно быстрее. Я буду ждать вашего звонка.

Глаза портье за стеклами очков забегали.

— Сделаю все, что в моих силах, месье, — учтиво пообещал он, и я уловил в его голосе тревогу.

Я поднялся в номер и обследовал каждый метр ковра в поисках следов постороннего присутствия, но не преуспел.

Зазвонил телефон: это был портье, заверивший, что в мой номер никто не заходил.

— Прошу вас, месье, если вас все-таки что-то беспокоит, сообщите мне, и служба безопасности проведет расследование.

Возможно ли, что у меня случился очередной приступ паранойи? Или дело в страхе, который мне все труднее сдерживать?

Как бы там ни было, я снова привлек к себе внимание персонала гостиницы. Серьезная ошибка.

* * *