думал, он согласен, если нет, седьмая палата, извините. Но Марин, третья палата свободная, не пугайте народ — он разворачивается и отходит от нас.

— Идём — она поднимает клюку и подаёт мне, а затем тянет за руку к третьей палате.

Мы заходим с ней в палату, она прикрывает дверь за нами. Я прохожу к кровати и сажусь на неё. Тяну Маринку за руку, и она присаживается ко мне на колени. Обнимаю её, притягивая к себе.

— Нет — она мотает головой и утыкается носом мне в плечо — прошу, не делай этого, Руслан. Он не заслуживает такого, пожалуйста. Я же с ума сойду!

— Марин — тихонько глажу е по спине, ощущая всю её боль сейчас как свою — а как бы ты поступила, если бы это был твой отец?

Она вздрагивает и отстраняется. Я сказал что-то не то?

— Мой отец меня любил, он души во мне не чаял, дал образование и поддерживал во всём, я очень его люблю, и мне его очень не хватает.

— С ним что-то случилось?

Кивает и смахивает слёзы.

— Два года назад его сбили на переходе, не довезли. Если бы только он попал ко мне, я бы спасла его.

— Мариш — притягиваю её к себе.

Родная моя, она ведь даже никогда не говорила об этом. Она тоже тяжело переживала потерю родного человека. Как я люблю тебя моя девочка.

— Я не хочу потерять и тебя, не смогу, я не переживу этого.

— Чшш — тихонько укачиваю её, чтобы успокоилась.

Через некоторое время она успокаивается и отстраняется.

— Я разговаривала с твоим отцом, он ужасный человек, он не стоит твоей жизни. Я очень боюсь за тебя Руслан.

Я и сам боюсь, знала бы ты как.

— Он обидел тебя?

Хам он ещё тот, я-то привык к этому.

— Не в этом дело. Ты должен жить, а не он за счёт тебя.

— Марин, мне надо поговорить с ним.

— Знаю, но пожалуйста, не совершай непоправимого.

— Если я соглашусь, то оперировать будешь ты.

— Ты меня доконать хочешь?! — соскакивает с колен.

Нет?

— Неужели ты подумал, что твою жизнь я доверю кому — то. Просто я очень боюсь, твоей аллергии, она уже стоила жизни твоему брату. Неужели ты тоже хочешь так же!

— Не хочу, но по другому я не смогу.

— Он относится к тебе потребительски, он бросил тебя в трудный момент, а ты.

— Я должен быть выше этого и лучше его — только и могу сказать ей — Ник бы меня не прости, если я откажусь — говорю ей свои предположения.

— А может быть он был бы рад тому, что ты будешь жить? — она отворачивается. Замечаю, как смахивает слезу.

— Не думаю, он тоже любил отца.

Несмотря на его отношение, он всё же мой отец каким бы он ни был.

— Я хочу его увидеть — поднимаюсь с кровати.

— Седьмая палата — бурчит в ответ.

— Ты пойдёшь со мною? — хочу её представить отцу как свою девушку, чтобы в случае чего мог хоть как-то ей помочь, поддержать, хотя о чём это я?

— Нет, я уже с ним пообщалась — выдыхает и тянется открыть дверь.

— Марин, ты обижаешься?

— Нет, я буду в ординаторской. Зайди после разговора с ним.

Мне кажется, она обижается очень. Я даже не представляю, какого ей сейчас.

— Прости меня — притягиваю её к себе и обнимаю крепко-крепко. Я так сильно её люблю.

Она всхлипывает, разрывая мне сердце.

— Не плач, я и сам еле держусь — признаюсь ей в своём позорном положении — я очень тебя люблю. Ты самое дорогое, что есть в моей жизни и… Я ни о чём не жалею. Я очень счастлив с тобою. Даже не знал, что такое бывает в жизни. Я люблю тебя больше всего на свете, ты моя маленькая вселенная. Не плач, пожалуйста, родная — обнимаю её крепче, от нахлынувших чувств, начинает щипать глаза. Мне больно сейчас терять это всё, очень.

— Я очень тебя люблю — шепчет на ухо, обнимая за шею.

Прикрываю глаза и наслаждаюсь её близостью, вдыхаю родной запах, кружащий голову. Хочу, чтобы это мгновение не заканчивалось никогда. Я люблю тебя больше жизни.

Неожиданно дверь в палату открывается, прерывая нас и на пороге возникает тот же парень, что был в коридоре.

— Каримову хуже стало, Марин — говорит он — Вы были у него? — спрашивает меня.

Мотаю головой.

— Поторопитесь тогда — выходит из палаты.

— Мне пора — говорю Марине. Она кивает и берёт меня за руку. Доходим до палаты отца, она выпускает мою руку. В её глазах стоят слёзы, но она пытается сдержаться.

— Я буду вон там — показывает на дверь ординаторской.

— Хорошо я тебя найду — отвечаю ей и открываю дверь в палату.

Ну, здравствуй папа.

Глава 38

Марина.

Руслан скрывается за дверью палаты. Стоять и подслушивать нет никакого интереса. Из меня словно все силы выкачали, а впереди ещё операция от которой зависит жизнь дальше и не только моя.

Прохожу в ординаторскую и опускаюсь в кресло. Пытаюсь выдохнуть спокойнее, но куда, там. Сердце сжимается при одной мысли, что не справлюсь и не смогу его вытащить.

Неожиданно оживает телефон в кармане. Смотрю на экран — мама. Да сегодняшний вечер должен был быть определённо другим…

— Да, мам — беру трубку.

— Привет, что с голосом.

АА!!

— Мы не придём сегодня, прости — стараюсь говорить спокойнее, знаю, что будет переживать.

— Почему? Он обидел тебя? Вы поругались?

Ах если бы.

— Нет, мам, его отец попал в больницу и Руслан — выдыхаю — решил помочь ему. У него отказывают почки и нужна трансплантация. Руслан подходит идеально, вот только у него аллергия на наркоз, как у брата, я тебе говорила — впаливаю ей.

— И он, что решился?

— Ага, сейчас с ним разговаривает — не думала, что голос выдаст меня.

— Мариша, Господи и ты будешь оперировать?

— Угу — только и могу ответить смахивая, набежавшие слёзы.

— Господи, ну надо же такому случиться.

— Не переживай.

— Я знаю ты справишься, ты у меня умничка — голос мамы немного успокаивает — ты должна собраться. Это его решение, он конечно дурачок. Ты видела его отца?

— Да.

— Ну и как он? Изменил хоть отношение к нему? Извинился? Благодарен, хоть, что парень идёт на такое ради него?

— Мне кажется нет. Этот человек оставляет омерзительное впечатление.

— Да уж. Даже в таком состоянии не может