углу Саймоновского, напротив входа в бассейн и явно выцеливают меня. Я понимаю, сейчас будут стрелять и один только шанс:

—Фактор неожиданности, разорвать дистанцию и сбить прицел.—

И я стартую, рывок навстречу, первый десяток метров по прямой на максимальной скорости, потом еще пять с качками корпуса «маятником», сбивающим прицел и последние метры в полете по земле.

Все прошло, как и задумывалось, на первом десятке метров они только успели достать револьверы, «маятник» не дал прицелиться и они промедлили со стрельбой, не успевая навестись, а затем мишень исчезла, резко переместившись вниз и инстинктивно начав стрелять в летящую по земле фигуру они, конечно, промахнулись. Тут совсем другая подготовка нужна, чтобы попасть, такому еще не учат.

Три - четыре секунды на все - про все, три - четыре пули выбили искры из мостовой рядом со мной и вот я уже около них.

А дальше, уже дело техники, когда-то меня этому учили. Влетел в ноги одному, удар ногами, сносящий его с земли, перехват оружия и выстрел в лицо. Один готов. И тут же поворот налево вместе с уже трупом, закрываясь им от второго стрелка и сдвоенный выстрел в грудь второму. С такой дистанции не промахнуться. Он успевает инстинктивно нажать курок и пуля влетает в труп его подельника, конечно, застревая в нем.

Ответный выстрел в голову, уже падающего второго стрелка добивает его.

—Жестоко? Думаю я. Я не собираюсь рисковать жизнью своей и своих близких и все покушающиеся будут ликвидироваться, а кто организатор, разберемся позже, на то уже есть мысли. — Думаю я и встаю, а ко мне уже мчится сдвоенная рыжая молния.

Светка успела первой и повисла на шее, Лерка прибежала на мгновение позже и остановилась, увидев, что со мной все в порядке.

—Даня, ты живой? — Шепчет на ухо Светка и целует жадно, как будто в последний раз.

Я просто обнимаю ее, отвечаю на поцелуи и успокаиваю.

—Все нормально, живой. — Отвечаю я и слышу реплику Лерки:

—Даня, не смей умирать, где я еще такого друга найду?—

Я улыбаюсь и отвечаю:

—Ни за что, до императорства не дождутся, а после уже глупо, а я не дурак.—

Тут Светка похоже соображает кого она, обнимает и резко мрачнее, отстраняясь. Я понимаю, вечная проблема:

—Любовь и власть.—

И тут же говорю ей:

—Не волнуйся, на то я и будущий император, чтобы самому решать, кто будет рядом со мной. Я и только я. Как когда-то Петр Первый.—

Она несмело кивает и мы замираем обнявшись. Тут и остальные подоспели, Володя спрашивает:

—Что это было, Дан?—

Я немного разряжаю повисшее напряжение и смеюсь в ответ:

—Стреляли, больше не стреляют. Не из чего и некому.—

Потом серьезнею и говорю:

—Я думаю это те же, что и четырнадцать лет назад, выкосил наше старшее поколение. Но я разберусь, дай мне время, во всем разберусь—

Он напряженно кивает и отвечает:

—Я помогу, я тобой.—

И тут же его слова поддерживает хор моих кузенов и кузин, уже столпившихся вокруг:

—Мы тоже, мы с тобой.—

Я оглядываю их, девчонок, одноклассников, ждущих моего ответа и говорю:

—Мы вместе, мы семья, мы команда. И мы еще перевернем этот мир с головы на ноги.—

И согласный кивок присутствующих служит мне очевидным ответом:

—Команда похоже уже есть — Думаю я и тут же добавляю, сперва про себя:—И любовь тоже.—

А потом и вслух, обнимая свою рыжую лисичку по имени Света и произнося:

—А ты моя любовь, рыжая.—

И тут же слышу в ответ простое:

—Правда?—

—Правда. — Отвечаю я, таким не шутят.

И мы замерли, до приезда властей.

Они появились достаточно скоро и начался разбор полетов.

Глава 6 И снова Арбат, великий куртуазный певец...не всегда куртуазен

— Глазки отрываются, открываются, я кому сказал, открываются. — Командую я сам себе и просыпаюсь.

Знакомый потолок, знакомая комната, знакомые отсветы из окна.

— Все уже знакомо. — Думаю я и решительно поднимаюсь.

Дальше все тоже привычно, гигиена наше все и вообще:

— В здоровом теле здоровый дух. — Думаю и мчусь в ванную. Привожу себя в порядок и вот уже вновь в комнате.

Начинаю то, что уже не раз помогало, а вчера и вовсе спасло жизнь мне и моим близким.

—Ведь два ствола по шесть патронов, явно отстреляли бы все и в меня попали бы не больше половины, а остальные пошли бы в тех, кто рядом. Шесть еще, а этотри или даже четыре смерти. А так все живы и даже счастливы, особенно я. — Думаю я с улыбкой, вспоминая свою рыжую, почувствовавшую возможное неотвратимое расставание и не желавшая вчера расставаться вовсе.

— Еле отлепилась. — Смеюсь я про себя, одновременно уже отрабатывая бой