Хоть Дикий и сдерживался, но через десять минут от пирога остались крошки. Были съедены и яйца, и булочки, и, будь на столе что-нибудь еще, он бы подмел и это, виновато поглядывая на отца Кирилла. Однако больше ничего стоящего ему под руку не попадалось, и он принялся пить чай, который насластил сверх всякой меры и, по мнению Егора, превратил в сироп. Но Егор не трогал своего нового друга. Пусть себе отводит душу, жизнь так коротка.

– Ты попал в беду? – спрашивал между тем Егора отец Кирилл.

– Попал, – признался Егор.

Он с трудом одолел кусочек пирога и заставил себя выпить чашку чая. Отец Кирилл заметил, что он находится в подавленном состоянии, сопоставил это с его ночным визитом и сделал несложный вывод.

– Не расскажешь? – осторожно спросил он.

– Я думаю, вы и сами можете догадаться, какого рода беда со мной может случиться, – ответил Егор.

– Твой дар?

– Да. Хотя я уже не знаю, чей он. Слишком многие хотят им воспользоваться.

Отец Кирилл покивал, подняв брови «домиком». Его лицо было исполнено сочувствия. Взгляд его был направлен в сторону и как бы в глубь себя, и это делало его еще более печальным, чем он был обычно.

– Этого следовало ожидать, Егор. Ты обладаешь тем, за что многие готовы отдать все, что имеют.

– Да, – согласился Егор, – чтобы получить еще больше.

Они обменялись невеселыми улыбками.

– И что ты будешь делать?

– Думаю, – ответил Егор. – Но у меня совсем нет времени на раздумье. За мной охотятся, и мне совершенно некуда податься.

– Оставайся здесь столько, сколько тебе понадобится, – тут же предложил отец Кирилл.

– Спасибо, – кивнул Егор.

– И твой друг тоже. Он охраняет тебя?

Егор посмотрел на Дикого, уминающего булочки с непостижимой быстротой.

– Он спас меня, – сказал он. – Хотя…

Он замялся, не решаясь сказать о том, что Дикому суждено погибнуть. Но отец Кирилл о чем-то таком догадался и ласково кивнул:

– Ничего. Даст Бог, обойдется.

– Даст Бог, – задумчиво повторил Егор.

– Поспи, отдохни, – посоветовал отец Кирилл. – Утро вечера мудренее. Смотришь, что-нибудь придумается. Выход всегда есть, надо только поискать его хорошенько.

– Точно, – вставил Дикий.

Он уже перешел на чай и потому мог принимать участие в разговоре.

– Наверное, – согласился с ними Егор. Посмотрел на отца Кирилла. – А ваши советы помогли мне. И я ушел от вас отнюдь не с тяжелым сердцем. Наоборот, смог нормально смотреть на людей. Даже в метро проехал и не выскочил на первой же остановке.

– Это хорошо, что ты кое-что понял, – ответил отец Кирилл. – Не страшно, если ты не разберешься во всех сложностях своей новой жизни. Но если ты поймешь главные принципы и перестанешь понапрасну себя мучить, у тебя все наладится. Вот увидишь.

Он ободряюще заглянул Егору в глаза.

Тот посмотрел на священника долгим взглядом – первым долгим взглядом за весь этот вечер, – пытаясь с его помощью выразить свою благодарность за вчерашний разговор и за то, что отец Кирилл сделал для него в предыдущие годы, и вдруг с изменившимся лицом вскочил с кресла, увидев то, что он меньше всего хотел бы увидеть.

– Что? – мгновенно поднялся Дикий.

Отец Кирилл, как ни привычен был к роду человеческому, с невольным страхом посмотрел на него. Еще бы, бугай едва не прошиб ему потолок.

– Они здесь, – сказал Егор.

Дикий только кивнул, и сейчас же в его руке блеснул пистолет.

– Нет, нет, – остановил его отец Кирилл, приходя в волнение, но сдерживаясь усилием воли. – Не смейте! Вы находитесь в храме Божием!

– Батюшка, – возразил Дикий, – этим людям все равно. Вы их не знаете.

– Я поговорю с ними, – твердо сказал священник.

Егор в ужасе шагнул вперед.

– Отец Кирилл, – заговорил он, – не надо с ними разговаривать. Это бесполезно, и это…

Он замялся, глядя в доброе лицо старика.

– Это очень опасно, – закончил он. – Я видел…

Он снова замялся.

– Что ты видел? – спросил отец Кирилл. – Мою смерть?

– Да, – выдохнул Егор.

– То известно только Господу, – возразил отец Кирилл. – А я выйду к ним и потребую удалиться.

– Нет, прошу вас! Это ничего не даст. Им нужен я. Лучше мне выйти и сдаться.

– Чтобы служить злу? – возмутился старик. – Нет, Егор, ты не должен попасть им в руки. Слышишь? Не должен.

– Верно, батюшка, – вставил Дикий. – И я так думаю.

Он держал свое оружие наготове, хотя и спрятал его за спину, подальше от глаз хозяина.

Вдруг послышался какой-то отрывистый удар.

– Что это? – так и застыл отец Кирилл.

– Они взломали дверь храма, – определил опытный в таких делах Дикий.

– Святотатцы! – воскликнул с негодованием старый священник. – Ну, сейчас я им задам.

– Я с вами, – двинулся за ним Дикий.

Но старик, чей облик внезапно принял необычайно величественный вид, властно махнул рукой.

– Оставайся с ним, – приказал он. – Я сам разберусь.

Дикому ничего не оставалось делать, как повиноваться.

Отец Кирилл скрылся в дверях.

– Нельзя отпускать его одного, – сказал Егор.

– Может, он их прогонит? – вынес несмелое предположение Дикий, сам в него не веря.

– Они его убьют, – возразил Егор. – Идем.

Они побежали следом за отцом Кириллом, но сразу же запутались в дверях. Горин хорошо помнил, где находится выход из пристройки на улицу; но он никак не мог найти дорогу в храм, хотя помнил, что из пристройки можно попасть в полуподвальное помещение, из которого ведет лесенка в один из приделов храма.

– Куда здесь? – вопрошал, перейдя на шепот, Дикий, тычась в узких коридорах.

Егор лихорадочно искал нужную дверь, но в спешке и в потемках не находил ее.

– Сейчас, – говорил он, бегая взад и вперед по коридору и дергая ручки дверей. – Сейчас. Там лестница…

Вдруг Дикий сжал ему плечо.

– Тихо! – Егор скривился от боли, но послушно замер. – Слышишь?

Вдали послышались голоса.

– Где это? – прошептал Егор.

Дикий уже сориентировался по звуку, подался влево и толкнул одну из дверей за углом.

– Сюда!

Это был тот самый полуподвал, который искал Егор. Голоса отсюда различались уже вполне отчетливо.