- Уговори меня, - хмыкнул Цахаев, покачав головой. – Все в твоих руках, - заявил он, оставаясь, наконец, в одном нижнем белье.

- Ты намекаешь на секс? – с каким-то отчаянием и надломом прошептала я.

- Я намекаю на покорность. Я намекаю на то, чтобы ты была чуть ласковее с тем, кого называешь своим мужем. Потому что, собственно говоря, так и должно быть. Ну, и еще у меня кончилось терпение. – Шамиль пожал плечами.

- У тебя кончилось? У тебя кончилось?! – заорала я. – Это у меня уже нет никаких сил терпеть тебя с этой твоей второй женой, боже, кому скажи, а ведь не поверят, все думают, что я живу в какой-то восточной сказке, а на самом деле – в аду!

- Перестань постоянно орать!

- Люди даже не знают, какое ты чудовище, все видят горячего красавца на крутой тачке и в дорогом костюме и все, думают, какой ты шикарный, никто не подозревает, какой ты гнилой внутри…

- Ульяна!

- Я даже не знала, что говорить сегодня людям, почему у меня нет кольца, почему мой муж на самом деле мне кто угодно, но только не муж! Что, правда глаза колет?! Двоеженец хренов! Пускай твой Зара ласкает тебя, раздвигает ноги и строгает тебе детей, я пас!

- А, ну закрой рот, - прорычал Цахаев, быстрыми шагами преодолевая между нами расстояние. В следующую секунду он схватил меня на руки и закинул на кровать. Через мгновенье я почувствовала, как мое тело придавливают сверху, я даже не успела отползти в сторону.

- Нет, нет, нет, - тут же запротестовала я, пытаясь выползти из-под наглого гада, но безуспешно.

- Тебя чаще надо трахать, чтобы мозги на место встали, - прошипел Шамиль, а я попыталась лягнуть его. Опять же, безуспешно.

- Перестань, отпусти меня, - закричала я, брыкаясь ногами и руками. Ответом на все мои попытки высвободиться стала пощечина. Настолько унизительная и обидная, что я резко замолчала. Шамиль смог сломить мое сопротивление одним лишь действием.

Я застыла в его руках и прикрыла глаза.

- Будешь трахать меня во время месячных? – процедила сквозь зубы. Шамиль на несколько секунд застыл, а затем издал неприятный смешок.

- Врешь.

- Можешь проверить, - тихо выдала я.

- Хм… что ж… раз месячные, дырка у тебя не одна, можно ебать тебя и в зад.

- Что?! – вот тут я распахнула в глаза и с утроенной силой начала вырываться из рук мужа. – Ты рехнулся?!

- А что, в прошлые разы ты была смелее, - прошипел он, насильно переворачивая меня на живот и сдирая сначала майку, а затем уже и джинсы. Последние он лишь приспустил, оставив меня лежать с голой задницей, прикрытой одними только кружевными трусиками. – Да и на язык очень острая, вот и в этом значит будешь смелая…

- Пожалуйста, перестань, Шамиль… - Я снова начала дергаться в попытке высвободиться. - Да что за черт в тебя вселился?

- Черт под названием «устал от неуважения своих собственных жен»!

- Не надо… - всхлипнула я, когда почувствовала оголенной кожей спины его ладонь. Она сильно придавила меня, лишая всякой возможности даже дергаться. Я поняла, что-либо он действительно сделает то, что задумал, либо я сумею его уговорить остановиться. Хоть как-нибудь… Заставить его затормозить силой у меня точно не было шансов. - Пожалуйста, Шамиль… я все поняла, не надо так… - уже не сдерживая слез, взмолилась я.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Ответом стал удар по ягодице.

- Ну пожалуйста… - снова повторилась я, в бессилии комкая пальцами простынь. – Не надо… Я сама…

- Что сама? – переспросил Цахаев, снова ударяя ладонью, только на этот раз другую половинку.

- Я сама дам… туда… когда буду готова… пожалуйста… не нужно насилия… Только не сейчас…

Если он сделает это, между нами все и навсегда будет закончено… Неужели он этого не понимал?

Я готова была сказать ему, что угодно, только бы он не воплощал в жизнь задуманное.

- До тех пор, пока ты не научишься вести себя, как подобает, ты будешь получать от меня жесткий ответ, - проговорил Шамиль, наконец, отпуская меня. Я выдохнула с облегчением, перевернулась на спину и отползла подальше, тут же прикрываясь одеялом. – Это в последний раз, когда я делаю тебе поблажку, это ясно? – Я закивала головой, понимая, что меня все еще потряхивает. – Ты моя жена, я имею полное право трахать тебя куда хочу, сколько захочу и когда захочу. Заруби себе это на носу.

Я закрыла глаза и мысленно досчитала до десяти, пытаясь успокоиться. Когда дошла до «10», услышала, как открывается и закрывается входная дверь. Шамиль ушел и впервые за долгое время мне было абсолютно все равно, к Заре или к самому черту в ад. 

Зря я так.

Пока шел к машине, а затем ехал по пустынным улицам Москвы, никакая другая мысль в голове так и не появилась.

Зря я с ней так.

Я доехал до набережной, остановил машину и полночи по ней бродил. Завтра наметился один выходной. Первый полноценный с момента возвращения в столицу. Если повезет, смогу растянуть его на два.

Я зажег сигарету и уставился куда-то вдаль. Рядом никого, хорошо…

В Москве никогда не темнело совсем. Наверное, будь я каким-нибудь умником вроде Ульяны, я бы понимал суть таких явлений, но я был простым, обычным парнем, поэтому для меня это говорило лишь о том, что столица никогда не засыпает. Она наблюдает за тобой, оценивает каждый твой шаг. Этот город… он был как огромный живой механизм. Стремящийся захватить твой разум и подчинить себе.

Наверное, мой она уже подчинила, потому что я изменился.

За последние три года, что я прожил тут, я точно стал другим и понимал это не только потому, что так говорили друзья или сестра, эти изменения чувствовал я сам.

Жизнь в наших краях и здесь… она была настолько разной, насколько разными могут быть серый и красный цвета. У нас все было совсем иначе. Пресно, строго, скучно, серо, а Москва… она была такой завораживающей, такой пленительной…

Стоило огромных усилий сохранить себя, свое «Я», пускай и частично.

Впервые я осознал, что я уже не прежний, когда обнаружил, что после шести месяцев в столице совершенно не хотел ехать домой. Да, там были друзья, сестра, но будь моя воля и в тот момент я притащил бы их сюда, но не ехал бы обратно в наше «село».