Этого я не знала, но дельфины, убедившись, что это действительно я и что я жива и невредима, устремились вперед, обгоняя косаток. Интересно все же, кто их прислал?

— Марлин, где мы? — спросила Селеста, когда солнце скрылось, а на небо высыпали звезды. Они были видны сквозь багровую дымку, а значит, под утро должна была начаться буря. — Я едва держусь и совсем не чувствую ног, так холодно. И даже привязаться нечем, разве что сорочку разорвать, да только кит не позволит, наверно…

Я указала вперед: там, едва различимый на фоне звездного неба, ярко светил маяк. Тот самый, что всегда вел Эрвина домой… Где-то он, мой белокрылый? Может быть, он прилетит сюда?

— Я вижу, — прошептала Селеста. — Так далеко…

Далеко! Корабль шел бы намного дольше, а косатки срезали путь между рифами и двигались такими проливами, где и не всякий рыбацкий баркас проскользнет!

Забавно, от усадьбы Эрвина до его родного дворца добираться по суше было проще и удобнее, нежели морем… Но, повторюсь, то для людей, а морские жители знают короткие пути!

Когда уже и луна поднялась над морем, Селеста прошептала:

— Если я утону, скажи Герхарду, что я его люблю. Я уже не могу держаться, Марлин. Руки не слушаются…

Я хлопнула косатку по боку, и та подплыла вплотную к той, на чьей спине распласталась Селеста.

«Придется тебе потерпеть двойную ношу», — подумала я, перетащив подругу к себе. Вряд ли я сумею ее согреть, но хотя бы постараюсь не дать утонуть!

Косатка тяжело выдохнула. Впрочем, что ей наша тяжесть? Так, пара чаек присела на спину…

Впереди снова закричали дельфины, явно направлявшие кого-то еще, а потом из воды высунулись мои сестры, да не одни, с ними был целый отряд!

— Живая! Слава Создателю и всем морским духам, которых поминает бабушка! — выговорила старшая, поднимая повыше светильник.

У рыб, что обитают глубоко на дне морском, есть такие органы вроде удочки с фонариком вместо крючка — на их свет они приманивают добычу. Эти удочки можно использовать вместо свечей — те-то под водой не горят. Впрочем, в море полным-полно светящейся живности, и начерпать рачков или поймать десяток рыбок проще простого.

«Что случилось? — спросила я жестами. — Сперва дельфины, теперь вы приплыли…»

— Мы сами не возьмем в толк, что произошло, — произнесла вторая сестра, — да только случилось неслыханное: сама ведьма явилась во дворец и потребовала во что бы то ни стало отыскать тебя, и непременно живой!

«Когда?» — удивилась я.

— Сегодня приплыла, после полудня. Отец, ясное дело, возмутился: дескать, с каких это пор ведьма им командует, вмешалась бабушка, ну а пока суд да дело, мы взяли мужей и женихов с их друзьями, да и отправились на поиски. Ведьма сказала, ты где-то неподалеку, так что мы разбились на отряды, отправили дельфинов и альбатросов на поиски, и, как видишь, кто-то из них высмотрел тебя, — улыбнулась старшая сестра. — А это что за человек с тобой?

«Названая сестра, — вздохнула я. — Вот ее бы доставить до берега живой и невредимой! Боюсь, ей слишком холодно в ночном море, а дом еще так далеко…»

— Дай-ка ей глотнуть, — сказал жених третьей сестры, подплыв поближе, и протянул мне фляжку, в которой наверняка было пойло из перебродивших водорослей.

Все они его хлещут, а потом устраивают гонки на ядовитых скатах или дуэли на гигантских моллюсках. Не спрашивайте, зачем они это делают, но считается, что чем больше этих самых моллюсков ты насажал на хвост противнику, тем более ловким и сильным можешь себя считать. И то — поди разожми створки да выбери момент так, чтобы раковина снова сомкнулась именно на чужом хвосте, да еще чтобы противник не успел ее стряхнуть!

Впрочем, я отвлеклась. Решив, что хуже Селесте не станет, я заставила ее сделать пару глотков, и она ожила на глазах (когда прокашлялась, конечно, напиток этот не предназначен для молодых женщин).

— Согрелась? — спросил хозяин фляжки, когда я хотела вернуть ему ее. — Оставь себе, у меня еще есть, а вдруг тебе снова пригодится?

«Спасибо», — кивнула я и взглянула вперед.

До маяка было не так уж далеко…

«А что еще сказала ведьма?» — спросила я жестами, поманив старшую сестру поближе.

— В том-то и дело, что ничего, — ответила она удрученно. — Ей нужна ты, с тобой она и станет разговаривать. Помнишь, ты просила разузнать у нее о своем деле? Вот, похоже, теперь она готова сожрать собственный хвост из-за того, что не помогла тебе вовремя!

«И на старуху бывает проруха», — припомнила я изречение Анны, и сестра улыбнулась.

— Мы поможем тебе с этой девушкой выбраться на берег, — сказала она. — Оттуда вы сумеете дойти до жилья?

Я кивнула. Конечно, обычно мы с Эрвином приезжали на побережье верхом, но и пешком за пару часов мы доберемся до усадьбы. Заодно и согреемся.

— Тогда мы сделаем вид, что все еще ищем тебя, — продолжила сестра, — а как сможешь, приходи на прежнее место и дай знать о себе, только не тяни сильно. Мы тогда сообщим ведьме.

— Чую, затевается что-то неладное, — промолвила третья сестра. — То, что ты ввязалась в эту историю, — еще полбеды. Но, видно, есть что-то еще, о чем мы не знаем. Ведьма скажет, это уж точно. Я и не слыхивала, чтобы она так волновалась, да что я, такого даже бабушка не упомнит!

Я только покачала головой: в самом деле, если ведьма чует неладное, беда близко…

Ну а пока рядом показался ставший мне родным берег, на который я с помощью сестер вытащила Селесту.

Было уже темно, звезды скрылись за тучами, поднялся сильный ветер, и мне пришлось почти что нести иззябшую и обессиленную принцессу на своих плечах. Хорошо еще, она весила совсем немного! Эрвина я бы так не дотащила… Хотя Эрвин мог бы укрыть нас обеих своим крылом, чтобы согреться, и холодный дождь не коснулся бы нас…

Я встряхнула головой — размечталась, надо же! Некогда думать, нужно влить Селесте еще глоток пойла из водорослей — ох, ждет ее похмелье, но что же делать, если больше согреться нечем? — и идти дальше.

Одежда не спасала, да и что там осталось от той одежды? Мокрые тряпочки липли к коже и лишь сильнее холодили тело. Будь волосы сухими, я могла бы укрыться ими, как плащом, но с них текло ручьем, выжимай не выжимай. Они бы высохли на ветру, да ведь дождь зарядил!

Наверно, мы с Селестой оставляли за собой кровавые следы: туфли потерялись в море, а чулки сразу же превратились в лохмотья на прибрежных камнях. Ну, мне-то не привыкать к такому, а ей, должно быть, приходилось тяжко. Я разорвала свою сорочку и кое-как перевязала ей ступни, но и этих обмоток надолго не хватило… Я чувствовала, как она плачет — беззвучно, закусывая губы, — но делает еще один шаг, и еще, и еще… Наверно, откажись ноги держать ее, Селеста поползла бы на четвереньках, но, к счастью, ей хватило сил добраться до усадьбы.