— Не без вашей помощи. Зашла сказать, что ухожу и связь мы сможем поддерживать только с помощью ящика-почтовика, — протянула шкатулку, — доработала, теперь камень на крышке реагирует на ауру владельца, запоминая её, ключ не нужен.

— Спасибо, — дроу принял презент с поклоном.

— Приложи к камню палец и напитай магией, кроме тебя, её больше никто не сможет открыть, — наблюдала за мужчиной с улыбкой. Использовать подпространство внутри предметов, чтобы перемещать письма или мелкие предметы, в голову пришло совершенно случайно, после того как создала дом. — Это шкатулки для твоих братьев и Эллы.

— Вы великий изобретатель, когда ни будь ваши артефакты заполонят весь мир, — произнёс с благоговением.

— Раньше, намного раньше. Пора встряхнуть это болото и очистить от грязи, — охранные заклятия тонко звякнули, давая понять, что пришли незваные гости. — Ну вот и всё. Берегите себя.

Открыла портал ровно в тот момент, когда двери спальни распахнулись. В комнату вбежал Даниэль с перекошенным лицом. Шагнула в марево, помахав рукой. Заметив, как Агат сжимает амулет, улыбнулась, твёрдо зная, что они справятся.

Выпав из портала, быстро приняла истинный облик, с радостью расправила крылья. Отлетела на насколько километров от точки выхода. А затем порталом ушла к месту основного проживания. Полуостров соединялся с материком, тонкой косой земли, которую затапливало почти полностью в непогоду. В зимний период она замерзала, а потому место не пользовалось спросом. В скале было много залежей, метала с антимагической направленностью. Для меня же это место оказалось находкой. Порталом сюда не перейти, гора с её секретом, легко сбивает направление. Полянка с нейтральным грунтом, где я сейчас стояла, была единственной безопасной точкой. Достала из сумки артефакт, закапала в землю и активировала. Дом вырос прямо на глазах и тут же подёрнулся лёгкой дымкой. Отвод глаз, невидимость и заклятие опасности, активировались. Дикое зверьё и редкие посетители полуострова, которых может заинтересовать, откуда в лесу вырос дом, будут обходить это место.

Вошла, сбросила плащ и сумку у порога. Прошла на кухню. Включила отопление, работающее на магическом кристалле. Поставила на плиту чайник. Достала успокаивающий сбор и заварила. Желудок жалобно сжался, требуя еду. Принесла из кладовой, хлеб и вяленое мясо. Сделала бутерброд и тут же с жадностью съела. Допила чай и поднялась в спальню. Подошла к зеркалу, усмехнулась. Вид был ещё тот. Тонкая сорочка, сквозь которую просвечивает грудь. Брюки, подвязанные лентами, что повисли унылыми тряпками и сапоги до колена. Высокая причёска, чуть съехавшая вбок, с брильянтовыми шпильками дополняли картину.

— Да, докатились Ваше Величество, — сказала своему отражению. Распустила волосы, сбрасывая заколки на туалетный столик. Сняла сапоги и брюки, под них были надеты чулки. Стянула, а потом босыми ногами прошлепала по полу и легла в кровать. Чувства были смешанными, но сил не осталось на не простые думы, а может, чай все же подействовал, увлекая в объятия сна.

Глава 32

Сон был тяжелым и изматывающим. Всю ночь бежала от чего-то ужасного, оно надвигалось на меня как огромная чёрная туча. Пока не вышла к Храму, в котором собралось много мужчин, разных рас. Бог был зол. От его голоса дрожали стены.

— Как посмели вы прийти сюда и что-то требовать от меня? — прогремело особенно громко и зычно. — Как смеете лгать, придя в мой дом? Короли! Букашки, которых стоило бы раздавить. Я никогда вам не давал обещаний, что ваша жена вернётся. Никогда! Единственным условием было её добровольное согласие. Не принуждение. А что сделали вы? Опоили, заперли, лишили магии, избили. Про моральную сторону вопроса умолчим. Теперь пришли требовать, чтобы истинности не было, а вы могли жениться на любой женщине, что понравится. Игрушка попалась своенравная? Как обидно.

В храме повисла тишина, словно Бог взял паузу.

— Я выполню вашу просьбу, — от этого заявления даже я вздрогнула, а мужчины оживились, но, как оказалось, рано. — Вот уже много лет, я уговариваю женские души прийти в этот мир, чтобы не обрекать его на вымирание. Лестью, обманом, уговорами, обещаю, что скоро все наладится. Привожу ваших истинных из других миров. А вы вступаете с ними в половинчатый брак, тем самым убивая, пока они вынашивают вам детей. И все ради долгой жизни, власти или денег. Вашу истинную, — мои мужья, неведомой силой, были выдвинуты вперёд, — я готовил год, чтобы она смогла принять этот мир и его реалии. А что в итоге? Сбежала. И опять виновата. Не оценила души прекрасные порывы. Оставил для вас лазейку, пожалел дураков, чтобы был шанс исправить. Исправили, да так, что я не чувствую её присутствие в этом мире. Брак я расторг, хватит с неё несправедливости. Слушайте и не говорите потом, что не слышали. Все половинчатые браки будут расторгнуты. Только добровольное согласие женщины станет основой для заключения брака. Истинности больше не будет, как просили. Принуждение, насилие, пленение и побои запрещены. В любом виде. Физическом или моральном, неважно. Женщины должны быть вольны в своём выборе. Дети вообще не прикосновенны, близнецы мой Дар! И кто посмеет швырнуть обратно, убив невинного младенца, сгорит на месте. Проклятыми будете ходить до тех пор, пока женская душа не пожалеет вас. Добровольно родившись в мире. А пока этого не случилось, любая жалоба женщины, мысленно или вслух, обращённая ко мне, будет караться смертью. Короли в этом смысле будут иметь иммунитет, но это не будет наградой. Вы будете видеть и чувствовать боль своего народа, пропускать её через себя, жить ею. Нет, с ума вы не сойдёте, но и без моего позволения не сможете умереть. В каждом храме будет висеть сфера истины, если хоть один придёт в мой дом с дурными мыслями, умрёт на месте.

Утром проснулась совершенно вымотанной и не отдохнувшей. Что чувствую, понять не могла, в душе был раздрай. Досада, боль, сомнения в правильности происходящего, злость, обида, но сильнее всего было чувство облегчения, словно скинула с плеч огромную гору. Порылась в шкафу, нашла халат и тапки, оделась. В придуманном моим воображением доме была вполне современная мебель. Дом как отражение души. Не смогла отказать себе в этой малости.

Спустилась вниз, подняла плащ и повесила в шкаф, заглянула в сумку, взяла почтовую шкатулку, что мигала красным камушком. Удивилась, но открыла и увидела письмо. Отнесла на столик в гостиной. Письмо