Ты давно ничего не рассказывала. Неужели она так сильно погружена в подготовку к университету?

— Нет особых новостей, Борис Владимирович, — солгала Полина. — Про Матвея я говорила. Разбежались и разбежались, он только и делал, что изменял ей. А так, она все время по клавишам своим долбит на пианино. Ну, когда-никогда погулять выйдем.

— Ладно. Постарайся ей донести, что Анфиса ей не враг. Ненавязчиво, как подруга, — на последнем слове он хмыкнул и у Полины остался неприятный осадок.

Кто бы мог подумать, что девочка, которую она использовала, как кошелек и правда станет ей дорога. Полина снова вспомнила о тех днях, когда они с братом собирались покинуть город, уйти ото всех проблем и начать новую жизнь. Но судьба распорядилась иначе, и она оказалась вовлечена в сети тёмных деловых схем и жестоких людей.

Борис Владимирович был одним из таких. За приятным фасадом скрывался алчный и прагматичный человек. Полина знала, что отец Милены в девяностые был вхож в крупные криминальные круги, но в нулевых быстро переобулся и обелил свою репутацию. Начал заниматься благотворительностью, стал уважаемым человеком. Но даже это не мешало ему держать свою небольшую сетку эскортниц, умело работающих в его интересах: соблазняющих нужных людей и добывающих нужную информацию.

Сотников наклонился и достал из ящика в столе конверт. Затем подвинул его в Полине.

— Твоя зарплата. Марк отвезет тебя домой.

Полина быстрым движением забрала конверт, достала деньги и тщательно стала их пересчитывать. Сумма была больше ранее оговоренной.

— Здесь больше, — округлив глаза, сказала она.

— Купи себе несколько вечерних платьев, у нас еще один клиент, — безэмоционально произнес Борис Владимирович.

Глава 17. Эмилия

Сентябрь, 2023 Пезаро-э-Урбино

Дорога от Рима до провинции Пезаро-э-Урбино заняла чуть меньше четырех часов. Поэтому, когда водитель фирменного минивэна начал сбрасывать скорость, Милена сложила наушники и, выудив из сумки пудру, легонько припудрила нос и взбила прижатые волосы.

Подъезжая к въездной аллее, Мила увидела большие буквы, отливающие стальным блеском — «МИЛЛЕНИУМ КОРП» и это на секунду выбило почву у нее из-под ног. Сейчас в названии она отчетливо узнавала свое имя. Это не было каким-то дурацким совпадением или игрой смыслов. Нет, она, конечно, знала, как называется компания Каменева. Но сейчас это было подобно насмешке. Вот оно — то, ради чего Леонид сбежал, оставив ее одну с посттравматическим синдромом и депрессией длинною в год.

Территория фабрики была аккуратно выложена брусчаткой. Слева от центрального входа виднелась парковка размером с аэродром. Высокие стеклянные окна главного здания поблескивали, отражая лучи солнца.

Когда они припарковались, Милена первая вышла из машины, элегантно разминая шею после длительной дороги. Навстречу из выставочного зала ей вышел Агрономов. Сегодня он был одет в строгий темно-серый костюм-тройку, с галстуком в диагональную полоску в тон. Его темные волосы были зачесаны назад, и в целом, этот мужчина, подумала Милена, выглядел довольно угрожающе.

— Добро пожаловать в святая святых, — гордо поприветствовал людей из «Империала» Агрономов. — Самая первая из наших фабрик, — обернувшись назад, сообщил он так, словно она принадлежала не Каменеву, а ему.

— Здравствуйте, Антон, — Милена протянула руку и, опережая очередной галантный поцелуй, повернула ее таким образом, чтобы не дать мужчине возможности совершить что-либо кроме рукопожатия.

— Потрясающе выглядите, — скользнув по глубокому вырезу свободной блузки, заправленной в брюки-палаццо на высокой талии, отметил Антон.

Милена коротко его поблагодарила. В этот самый момент из автомобиля вышла Кира, проверяющая в салоне, не забыл ли кто-либо что-то из оборудования.

— Здравствуйте, Антон Андреевич, — растерянно произнесла девушка.

— Рад видеть, Шакира, вы тоже, как всегда, обворожительны.

Когда вся команда «Империала» оказалась внутри производственного здания, сложилось впечатление, что фабрика, принадлежащая «МИЛЛЕНИУМ КОРП» стоит перед ними, словно город внутри города — модернизированная и просторная.

Их встречает коренастый мужчина по имени Анджело Чамполи — человек, чье северное происхождение настолько бросается в глаза, что скрыть это невозможно.

Фабрика была настолько огромна, что каждый поворот вел к очередной линии или складу. В переплетениях цехов без управляющего было легко заблудиться, а потому, этот хмурый человек был настоящим спасителем. По ходу их недолгой экскурсии по нескольким линиям, Милена делала пометки в телефоне, искоса поглядывая на Агрономова, который все это время наблюдал за ней.

— Я родился в Милане, — гордо заявляет управляющий — высокий мужчина в возрасте. — Мой дед был плотником, мой отец был плотником, но ни один из них не добился того, чего добился я. Посмотрите, — он разводит руками, — здесь полная автоматизация. Но она ничто без твердой руки человека.

Анджело — истинный северянин и гордится этим. Из разговора Милена выяснила, что он работает на этом заводе еще с тех времен, когда прадед Каменева вел деревообрабатывающий бизнес.

— Так получается, все это принадлежит семье Пазолини? — интересуется Милена, глядя на Агрономова.

— Кузен Лео — распорядитель семейного фонда. Но конкретно эта фабрика — бывшая лесопилка, доставшаяся Лео в наследство от прадеда, — поясняет пресс-секретарь.

— Не больно ли крупная площадь для лесопилки? — иронично замечает Милена.

— Это все дело рук Лео, — с гордостью произносит Анджело. — Его страсть и упорство сделали это возможным. Он точная копия своего прадеда, только более упертый, — говоря о Каменеве, суровые черты итальянца как будто на секунду становятся мягче. — Все сам, еще и с малышкой на руках.

— Малышкой? — удивилась Мила.

— Я думаю, начнем с цеха мелкосерийных деталей, — вклинивается Агрономов. — Анджело, — строго, но уважительно произносит он, — проводите госпожу Шехаб и команду «Империала» в помещение, которое мы подготовили, будьте так добры.

Кира удивленно смотрит на начальницу, но Милена лишь незаметно кивает ей и указывает на управляющего, чтобы она следовала за ним.

Когда они удаляются, Агрономов пристально смотрит Милене в глаза. Она знала, что этот человек не одобряет ее назойливых вопросов о личной жизни Каменева. Но она не отступет, гордо поднимая подбородок и глядя ему прямо в глаза.

— Милена, я понимаю, что вам нужны ответы на ваши вопросы, но не забывайте, что Лео очень ценит свою личную жизнь, — говорит Агрономов с ноткой предупреждения в голосе.

— Антон, я