Сердце снова куда-то ухнуло вниз. Даша так говорит, как будто это действительно психолог, а не мой соперник. Мне не просто трудно, сейчас просто чудовищно на душе, и хочется уже все выяснить, чтобы перестать терзать себя, не зная, что ждать.

— Говори, Даша.

Казалось, что у меня даже голос другой, насколько мне плохо. Надо взять себя в руки.

— Я не рассказывала правду о твоем рождении психологу, но если зайдет разговор, и это надо будет, ты разрешаешь?

Оставалось только закрыть глаза и мысленно послать себе сил, чтобы верить Даше, но не мог, пока я сам все не увижу, не оценю и не пойму. Ее взгляд был обеспокоенным, но скрывать нет смысла.

— Можешь говорить.

Ее рука робко дотронулась до моей, казалось по коже пробежался мощный разряд до самого сердца, и Даша произнесла тихим голосом:

— Костя, главное верь мне.

Через час мы подъезжали к Весенней улице, а меня прошибло страхом и неизвестностью. Сейчас все решится. Мы позвонили в квартиру. Нас встретил мужчина в белой рубашке и черных брюках, на вид ему было около сорока лет. Теперь главное наблюдать за ними.

— Здравствуйте, Андрей Андреевич. Мы записаны к вам на половину восьмого.

Голос Даши звучал спокойно, а глаза ничего не выражали. Но ведь эмоции можно прятать. Я отметил, что лицо соперника оставалось доброжелательным и равнодушным. Мы пожали друг другу руки.

— Здравствуйте, Дарья Леонидовна, Константин Антонович. Проходите, пожалуйста.

Голос звучал спокойно, но при этом серьезно, и немного располагал к себе, но я был настороже. Деловое обращение на «вы» сбивало с толку. Но, возможно, это делалось специально для меня.

Мы прошли в однокомнатную квартиру, и я сразу понял, что она адаптирована под кабинет. Ничего лишнего. Посередине квадратный стол и четыре стула. Мягкий свет люстры давал некий уют.

Мужчина представился и рассказал о своей деятельности. Видимо, это была профессиональная привычка. В его руках был блокнот. Хорошо поставленным серьезным голосом, он начал консультацию:

— Я буду вам задавать вопросы и много слушать, чтобы понять суть проблемы. Сначала рассказывает один супруг, потом второй. Если за одну консультацию вам не удастся уладить суть конфликта, я дам работу над проблемой в рамках домашнего задания, и вы мне скажете, будете ли продолжать работать со мной. Вам все понятно? Можно начинать? Кто будет первым рассказывать?

Он вел себя так, как будто у нас с Дашей действительно семейный конфликт. И мы пришли его решать. Я снова отказывался верить в то, что вижу. Соперник абсолютно был равнодушен к Даше и окидывал профессиональным взглядом нас, ожидая ответа. Неужели я тогда ошибся? Или они просто охладели друг к другу за столько времени? Я перевел взгляд на нее. Но и она смотрела серьезно, и сейчас повернула голову ко мне. В ее глазах стоял немой вопрос. И я согласно кивнул.

— Нам все понятно. Пожалуй, первая начну я. Андрей Андреевич, мы развелись с Костей. С его разрешения я могу рассказать, что за правда была у его мамы, которую я тогда переживала. Костя был неродным сыном, и родители его не любили, но это усугубило наш развод. Теперь судьба снова свела нас вместе, но Костя не верит, что я потеряла ребенка. Мы приехали в этом разобраться.

Видимо он был профессионал, если и испытывал эмоции, то практически их не выдал, и только записывал что-то в блокноте. Он посмотрел на меня, и задал уже мне вопрос:

— Константин Антонович, почему вы не верите жене? Что служит причиной?

Казалось, что я балансирую на краю пропасти. Сейчас вот скажу и все узнаю.

— Даша мне изменяла, когда мы были женаты. И вторая жена предала, сказав, что ребенок, которого она носит от меня. Как вы думаете, почему я должен ей верить?

Я видел, как мужчина удивленно перевел взгляд на Дашу. Сердце грохотало так, что я боялся не услышать следующий вопрос. Или я в театре, или психолог тоже ничего не понимает, как и я. Но виду не подает, потому что профессионал. Между ними действительно ничего не было? Бывшие любовники так себя не ведут. Их выдает мимика и взгляды. Но, видимо, Даша была готова к этому, потому что гордо подняла подбородок и выдержала его взгляд. Он продолжил что-то записывать.

— Дарья Леонидовна, я не припомню, чтобы вы рассказывали об этом. Это правда?

Ее голос был взволнован, и, кажется, что она сейчас расплачется.

— Нет, Андрей Андреевич, мы подошли к самой сути нашего конфликта. Костя думает, что я изменяла с вами. Он следил за мной и увидел нас вместе. Я тогда обманула его, когда записывалась к вам на консультации.

Рука мужчины дрогнула, и он перестал записывать. Изумление проскользнуло на его лице, но он быстро справился с собой. В глазах психолога пряталось непомерное удивление и профессиональный интерес. В его взгляде читался вопрос: «Как он мог так подумать?». Но я его стойко выдержал. Не отступлюсь от моего мнения, пока не смогу убедиться сам.

— Я все понял. Константин Антонович, готовы ли вы поговорить со мной об этом в присутствии Дарьи Леонидовны? В основном сейчас беседа пойдет между нами.

Ладони вспотели, и голова кружилась. Что он хочет сказать? Подтвердить связь или начать убеждать, что ее не было? Но раз я здесь, отступать больше некуда, и просто кивнул.

Психолог отложил блокнот и внимательно посмотрел на меня.

— Константин Антонович, я понимаю ваше состояние. И причину вашего недоверия. Измена тяжела для любого любящего человека. Но раз вы согласились встретиться со мной, предполагая, что я любовник, значит, у вас есть чувства к Дарье Леонидовне. И желание выяснить правду. Иначе бы вы сюда не пришли. Скажите, что вы тогда увидели?

Он залез мне прямо в душу. Только теперь понял, как психолог прав, и что мной руководило, когда принимал это решение. Хочу знать правду, потому что люблю Дашу. И только пытался отрицать очевидное, боясь самого себя. Посмотрел на нее. Ее глаза блестели, и она мне улыбнулась. Теперь я не знал, что и думать.

— Даша меня обманула, я приехал сюда и засек время. Она вышла вместе с вами через час и улыбнулась, а вы отправились ее провожать к метро. Тогда я и подумал, что она изменяет.

Я видел, как мужчина взял в руки телефон и начал кому-то звонить. Потом выяснилось, что это был председатель ТСЖ.

— Договорился с Эдуардом Максимовичем, что он вышлет мне видеозаписи, как только сможет, с камеры моего подъезда