портить отношения без причины, то наглость личной служанки Ив играла на моих нервах.

Не было сомнений, она прекрасно обучена. И довольно проницательна, в отличие от жены, по крайней мере когда речь обо мне. Прикрылась ей как щитом, понимая, что ее изгнание дорого мне обойдется, а потому стану терпеть до последнего. Головой я понимал, что должен быть рад окружению Ивелин, что так волновалось о ней. Но чувства обостренные нашей близостью не давали покоя. Дракон во мне говорил — ее хотят отнять у нас.

Это пугало даже меня. Драконья жажда могла отравить жизнь жены, я не должен был допустить этого. Быть может даже на грани зверь чувствовал в ней свое спасение, а может так просто случилось, что он ее возжелал. Так или иначе мне стоило быть осторожней, чтобы Ивелин не возненавидела жизнь под моим крылом.

— Ас…лан? —  стоило мне шагнуть обратно в палатку, как жена приоткрыла глаза.

Я замер и с трудом протолкнул ком в горле. Заспанное лицо было очаровательным даже с красными полосами от подушки, которую она крепко обнимала руками лежа на животе. Растрепанные волосы струились по нагим плечам и спине, лишь дразня меня редкими проблесками молочной кожи. Щеки краснели, а припухшие от наших поцелуев губы изогнулись в смущенной улыбке.

— Я могу тебя так называть?

— А?.. — очнувшись от наваждения, в котором она сияла ярче любых драгоценностей в лучах полуденного солнца, я медленно приблизился к кровати.

— Могу я называть тебя Аслан? Когда мы наедине…

Она смотрела робко и ожидающе. А я понимал, что это еще один шаг навстречу. В высшем свете супруги не так часто использовали ласковые прозвища, недоступные никому кроме семьи. Да и не в каждой семье их использовали, в моей, разумеется, — нет.

— Как пожелаешь, жена.

Присев на самый край я протянул руку, чтобы убрать несколько прядей со лба. Но прямой взгляд ее глаз так и продолжал давить на меня. Вскинул брови в немом вопросе, и нежные щеки заалели еще сильней.

— А ты не станешь?... — пробормотала она. — Не пойми неправильно, ты не обязан… возможно, я слишком тороплюсь?

— Ив, — позвал ее шепотом, и пламя разошлось в груди. Она сама это навлекла на себя.

Пальцы легко скинули тяжелые пряди волос на подушку, и я видел как жена крепче сжимает одеяло, натягивая его на себя. Поздно.

— Иви.

Казалось моя ладонь, что скользила по гладкой коже вдоль позвоночника могла легко поцарапать ее. И все же я продолжал дарить неспешную ласку, понемногу склоняясь к ней, пока  губы не коснулись виска.

— Аслан? Ты ведь не?.. —  жена глянула на меня с легким испугом, а увидев ухмылку, и вовсе попыталась сбежать.

Дернулась, но я был быстрее, наваливаясь и прижимая к себе. Всего одна ночь, но я уже знал, как она дрожит от поцелуев в шею, как сама отклоняет голову, позволяя дойти до плеча. Хрупкого и маленького, как вся она.

— Мы не можем!.. — продолжала протестовать она, пусть и дыхание стало тяжелым. — Пожалуйста, Аслан. Нам ведь наверняка пора сворачивать лагерь!

— Планы изменились, — борясь за тонкое покрывало, что прятало от меня желанное тело, я даже глазом не моргнул, как соврал.

— Когда?

Ив зыркнула на меня через плечо строгим прищуром, и я не выдержал рассмеявшись.

— Сейчас, — честно ответил, сразу же глотая возмущение стремительным поцелуем.

— Аслахан. — строже позвала жена, едва смогла избежать моей настойчивости. — Чем дольше мы в пути, тем опасней он становится. Рыцари устают, получают все новые раны, а вы…

Она запнулась, а я не хотел портить такой момент.

— Иви, — когда дыхание коснулось маленького ушка, жена поежилась, слишком чувствительной была. — Ванна еще не готова, нам хватит времени на раз. Мм?..

— Я… — она колебалась под моим пристальным взглядом. — Тебе не верю.

В итоге я получил укол осуждения, но раскаяться за содеянное не мог — это было бы самой неприкрытой ложью.

— Ты ранишь меня. Неужели я был так плох?.. — было усмехнулся, но вдруг улыбка пропала с моего лица и я замер. — А может тебе больно? Если что-то беспокоит, я найду тебе врача…

Холодок скользнул вдоль позвоночника. Я хорошо помнил, что в начале нашей ночи я держал себя в руках, как она и просила. Все потому, что взгляд ее был столь напряжен, а тело скованно, что я на секунду было подумал будто жена уже имела неудачный опыт. Та мысль прожгла меня насквозь, но я быстро убедился, что все совершенно не так. Видимо было что-то еще.

А затем ее тело наполнилось жаром, стало пластичным и гибким, податливым моим рукам. Влажный взгляд, молящие стоны и я мог забыться опьянённый ею. Может мне лишь казалось, что ее бедра двигаются мне навстречу, что протяжный стон полон удовольствия, даже когда зубы сомкнулись на сгибе шеи — не слишком, не до крови, я точно не чувствовал ее вкус. Может я позволил себе слишком много…

— Нет. — Ивелин доверчиво уткнулась лбом в мою руку. — Все в порядке. Я просто немного устала, а нам еще целей день предстоит провести в пути.

— Я понял, — нехотя отстранился, заваливаясь на бок. — Больше не…

— Поэтому, обещай, только один раз! — перебила она, выпаливая громче, чем нужно.

Словно жена недостаточно была смущена, звуки утреннего лагеря за пределами нашей палатки подозрительно стихли. Должно быть на это причина была, но Ивелин это совпадение заставило налиться алой краской и спрятать лицо у меня на груди. Разве ж я мог ее не обнять?

***

— Иви…

— Пожалуйста, хватит. — твердо оборвала она. — Зови меня женой, как раньше.

Ивелин отдыхала на моем плече, а я бесцельно гладил лопатки и тонкие позвонки, что с легкостью могли пересчитать мои пальцы. Сытость нашей близости меня разморила, и мысль остаться на этой поляне еще на день возникла всерьез.

— Ты жестока… — хотел было подразнить ее, но почувствовал осторожное касание пальцев к моей груди.

Расслабленность исчезла в мгновение. Я знал, что этого разговора не избежать, что Ивелин беспокоит мое состояние. Но сейчас?..

— Аслан,