Отец Дженеро и сам был государственным служащим. Он проработал в Санитарном управлении почти двадцать лет и не знал, что его сын случайно выстрелил сам себе в ногу. Ему было ведомо лишь одно – его сын герой. Чтобы должным образом воздать сыну почести, отец притащил в больницу целую коробку ватрушек с творогом. Теперь они всей семьей (отец, мать и сын) сидели в палате на четвертом этаже, поглощали ватрушки и обсуждали грядущее произведение Дженеро в детективы третьего разряда. Родители не сомневались, что новое звание буквально в кармане.

Мысль о повышении как-то не приходила до этого в голову Дженеро, однако, услышав, как отец поет дифирамбы ему, отважному стражу закона, проявившему накануне в парке подлинный героизм, патрульный крепко задумался. Ведь по большому счету Перри задержали именно благодаря ему. Если бы он, Ричард, не выстрелил себе в ногу, скорее всего, Перри ни за что не остановился бы. Да, потом оказалось, что от Алана нет никакого толку, но этот факт нисколько Дженеро не смущал. Сейчас-то легко рассуждать, что Перри не представлял никакой опасности. Но где, спрашивается, были все эти умники-детективы, когда Перри несся прямо на него, Дженеро, сжимая в руках жестянку, внутри которой было бог знает что? Где они были, а? Кто в тот момент, когда Дженеро отважно схватился за револьвер, мог предугадать, что Перри никакой не преступник, а обычный простофиля? Нет, господа, в тот момент этого не знал никто!

– Ты настоящий герой, – промолвил отец Дженеро и слизнул крошки творога с губ. – Ты ведь пытался его остановить.

– Да, это так, – согласился Дженеро, поскольку это было святой правдой.

– Ты рисковал своей жизнью.

– Ага, – согласился Дженеро. Отец и тут оказался прав.

– Они просто обязаны тебя повысить.

– Обязаны, – эхом откликнулся Дженеро.

– Я позвоню твоему начальнику, – решительно произнесла мать.

– Нет, мам, лучше не надо.

– Perchè no?[12]

– Perchè… Мама, я же просил не говорить со мной по-итальянски. Ты же знаешь, что я его плохо понимаю.

– Vergogna[13], – покачала головой женщина, – итальянец не понимает родного языка. Я позвоню твоему начальнику.

– Нет, мам, так дела не делаются.

– А как они делаются? – спросил отец.

– Надо намекнуть.

– Намекнуть? Кому?

– Ну… – Дженеро замялся. – Другим людям.

– Каким еще людям? – недоуменно произнес отец.

– Например, Карелле. Он лежит в этой же больнице где-то наверху, может…

– Ma chi è questa Carella? – вмешалась мать.

– Мам, сколько можно повторять!

– Кто такой этот Карелла? – повторила женщина вопрос на понятном сыну языке.

– Детектив из нашего следственного отдела.

– Это там, где ты работаешь? Sì?

– Да, si, – тяжело вздохнул Дженеро. – Мама, я же тебя просил, говори по-английски.

– Этот Карелла твой начальник? – деловым тоном продолжила женщина.

– Нет, он просто работает наверху.

– Его тоже подстрелили?

– Нет, – покачал головой Дженеро, – его избили.

– Кто его избил? Тот же человек, что ранил тебя?

– Нет, другой, – ответил Дженеро, сказав истинную правду.

– Так какое отношение он имеет к твоему повышению?

– Ну-у, – протянул Ричард, – у него влияние.

– На твоего начальника?

– Не совсем. Понимаешь, мы все подчиняемся капитану Фрику, поскольку начальник участка именно он. Лейтенант Бернс – начальник следственного отдела, а Карелла – детектив второго разряда. Они с лейтенантом на короткой ноге. Короче, если я поговорю с Кареллой и расскажу, как вчера помог задержать того парня, то, может быть, Карелла замолвит за меня словечко.

– Пусть лучше мама позвонит твоему начальству, – подумав, изрек отец.

– Нет, лучше поступить так, как я сейчас сказал, – возразил Дженеро.

– А сколько получают детективы? – спросила мать.

– Целое состояние, – ответил Дженеро.

* * *

Любые технические приспособления завораживали лейтенанта Сэма Гроссмана, даже когда речь шла о взрывных устройствах. Точнее сказать, особенно когда речь шла о них. Не вызывало никаких сомнений, что в автомобиль заместителя мэра было заложено именно взрывное устройство. Да и какие могут быть сомнения, если взрыв разметал автомобиль и пятерых ехавших в нем человек? Более того, случившееся свидетельствовало о том, что преступник заложил бомбу с часовым механизмом, а не запитал взрыватель от проводки системы зажигания. Эта деталь Гроссмана радовала особенно сильно. Бомбы с взрывателями, запитанными от системы зажигания, Сэм считал механизмами грубыми и скучными – такие может установить на автомобиль любая макака. А тут дело другое – бомба с часовым механизмом! Значит, есть над чем поломать голову, есть пища для мозгов. Впрочем, в данном случае бомба оказалась совсем необычной. Она не была подключена к автомобильным часам.

Откуда Гроссман это узнал?

Во-первых, лаборатория судебной экспертизы работает двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю. Ей и воскресенье не указ. Ну а во-вторых, техники обнаружили среди обломков автомобиля два циферблата.

Один был от часов, некогда встроенных в приборную панель кадиллака. Второй – от дешевого электрического будильника, такой купишь в любом магазине по всей стране. Также среди обломков удалось обнаружить важную улику – кусочек передней панели инвертора – преобразователя переменного тока, причем на металле частично сохранилось название фирмы-изготовителя.

Перед Гроссманом на столе в лаборатории лежали три предмета – три ключа к разгадке головоломки. От него требовалось только одно – правильно сложить их вместе, и ответ придет сам собой. Тем воскресным утром Сэм находился в особо приподнятом расположении духа. Два дня назад его сын-старшеклассник получил пять за полугодовой экзамен по химии. Когда сын радовал успехами, Гроссман чувствовал себя на седьмом небе от счастья. «Ну что ж, давайте рассуждать, – Сэм азартно потер руки. – Итак, передо мной три детали бомбы, вернее, две – часы из машины можно смело отложить в сторону, они у нас вроде опорного ориентира. Преступник, заложивший бомбу, явно решил не доверять своим собственным часам. Оно и понятно: одна минута туда-сюда, и все – заместитель мэра уже вышел из машины и пошел в синагогу. Значит, преступник должен был выставить время на будильнике по часам на приборной панели автомобиля. А почему он выбрал именно электрические часы? Ну, это просто. Механические часы тикают, а значит, могут привлечь внимание. Особенно если это тиканье раздается из-под капота урчащего кадиллака. Ладно, посмотрим, что мы имеем. А имеем мы электрический будильник, а также инвертор. Значит, преступнику потребовалось преобразовывать постоянный ток в переменный. Аккумулятор в кадиллаке дает двенадцать вольт постоянного тока, а будильник, само собой, работает от переменного тока. Таким образом, мы можем предположить, что преступник решил запитать будильник от аккумулятора, и для этого ему понадобился инвертор.