Не успеваем переступить порог, как я взглядом осматриваю пространство вокруг в поисках обуви Марины. Она ведь должна быть здесь? На стоянке, где Грей оставил свой кабриолет, я видела тот черный внедорожник, но в машине уже никого не было. Только наткнувшись на стоящие немного дальше туфли сестры, с облегчением переводу дыхание. Прислушиваюсь — справа разносится звук голосов, но это не люди. Больше смахивает на какой-то мультик.

— У тебя… очень красивый дом. — Верчу головой, впервые чувствуя недостаток слов, чтобы описать все эмоции, которые во мне вызывает буквально каждая деталь интерьера, которая попадается на глаза.

Я не росла в бедности, я с детства видела и трехэтажные особняки газовых олигархов, и дачи с бассейнами у «базарных королей». Да и наш собственный дом нельзя назвать скромным. Но у Грея — не просто большой и дорогой дом. У него какое-то… произведение искусства, в котором воздуха как будто даже больше, чем снаружи.

— Я знаю, потому что я его придумал и построил.

— Ты? — На этот раз мне все-таки удается предугадать и подавить икоту. Самое время пожалеть о том, что в своем время пренебрегла возможностью найти корни этой проблемы с хорошим психологом.

— Ну да, я архитектор — я строю дома.

— Архи… кто?!

— Аня! — Марина налетает на меня, взявшись буквально из ниоткуда как ураган. — Пойдем, я тебе покажу тако-о-о-ое!

Я в таком ступоре, что поддаюсь ее попыткам утащить меня в комнату и даже делаю около десятка шагов.

— Марина, стой! — Ненавижу повышать на нее голос, но я слишком хорошо знаю свою сестру и то, как часто она забывается. Приходится дернуть ее за руку, подтащить к себе, подавляя сопротивление. — Марина, мы в гостях. Ты помнишь, как нужно вести себя в гостях?

— Мы просто включили мультик, Денис сказал, что он, — тычет пальцем в сторону Влада, — разрешил.

— Кто такой Денис?

— Мой водитель, — объясняет Влад.

— Марина, нельзя показывать пальцами и нельзя…

— Малая, дуй смотреть мультики, — перебивает Грей и заодно вручает моей сестре целую гору коробок с шоколадными батончиками. Я вообще пропустила, когда он успел все это забрать из машины — всю дорогу как ненормальная таращилась на дом.

— А приставку можно включить? — Щеки Марины восторженно краснеют.

— Можно, — подмигивает Влад. — Порубимся потом в Mortal Combat?

Моя маленькая, еще час назад до смерти перепуганная сестра пружиной прыгает на месте, а потом опять просто исчезает из виду. Не ребенок — а кролик в шляпе.

Я вздыхаю, вспоминаю, что психологи объясняют такое поведение посттравматическим стрессом, и что ей всего тринадцать лет — слишком мало, чтобы уметь держать чувства и эмоции под контролем. Но я-то уже взрослая, так что…

— Влад, прошу прощения за ее поведение.

— Бля, Нимфетаминка, она же ребенок — чего ты такая зануда? — Он морщит нос и я буквально чувствую, как моя ценность в его глазах стремительно падает. — Пошли, сваришь мне кофе.

Безропотно следую за ним, стараюсь не таращиться по сторонам, но взгляд то и дело цепляется за разные интересные интерьерные решения: стена с мхом, лампочки на шнурках, большая глыба мрамора, встроенная в интерьер так, будто лежащий среди хай-тека необработанный камень — это самая естественная вещь в мире.

А когда мы сворачиваем на кухню, я буквально застываю на пороге, потому что это ни фига не кухня, а просто мечта шеф-повара. Очень хочется рвануть вперед, потрогать руками сверкающую как зеркало поверхность электроплиты, духовку, в которую запросто может поместиться даже туша лося, разные кухонные приборы и даже вписанная в интерьер полка для бокалов.

Во всей этой идиллии есть только один минус.

Оно абсолютно неживое. Выглядит как фото из журнала.

Решив не ждать, пока Грей повторит просьбу, дерусь за дело. Это даже лучше, что теперь у меня есть законный повод во-первых держаться от него на расстоянии, а во-вторых — вообще на него не смотреть. Нахожу целый ящик с банками зернового кофе — все подписано, все так выхолощено, будто я вообще первый человек в доме, кто вообще собирается использовать это по назначению.

— С корицей или… — Верчу в руках несколько мельничек со специями, — … с гвоздикой? Еще кориандр есть и душистый перец, и…

— Просто американо, Нимфетамин. Не люблю когда что-то забивает вкус хорошего крепкого кофе.

— Зачем тогда это здесь? — Не ожидаясь ответа, прячу обратно, закрываю ящик.

— Не поверишь, но пока ты не сказала, я вообще ни хрена не задумывался над этим животрепещущим вопросом.

Желаю себе терпения, загружаю кофемашину и завариваю порцию в белоснежную пузатую чашку, объемом как будто минимум на пол литра. Но других здесь нет — либо маленькие а ля наперстки под эспрессо, либо целый сервиз вот этих, совершенно девственной нетронутых как и все остальное на этой кухне.

Разворачиваюсь прямо с чашкой в руках, чтобы поставить ее на стойку перед Греем… и тупо роняю ее на пол.

Влад снял куртку и теперь сидит буквально полуголый, еще и в такой позе, как будто все это время за нами ведется скрытая съемка для какого-то порно-канала.

— Обязательно раздеваться?! — вырывается у меня. До того, как я вспоминаю, что вообще-то это я здесь гостья, а Грей у себя дома и может делать все, что угодно. Даже сверкать накачанным торсом. — Прости, я немного…

— Ты немного девственница, — охотно заканчивает за меня.

— Я сварю еще.

— Забей, Нимфетаминка. Сядь.

— Но кофе…

— Сядь ты, блядь.

На негнущихся ногах, переступая через осколки чашки, сажусь напротив него.

Сейчас будет разбор полетов? Интересно, разбитую чашку мистер Грей тоже включит в мой общий счет?

Он сказал, что архитектор, но меня это почему-то только еще больше раздергало. Ну не может же, в самом деле, он быть просто архитектором? Это абсурд. Я видела мужчин-библиотекарей, дизайнеров и даже знала одного сына сенатора — и могу смело сказать, что ни у одного из них язык не повернется выдать хотя бы одну такую словесную конструкцию, которыми Грей костерил моего отчима.

Может, Архитектор — это типа кличка? Или бандитский титул, вроде Крестного отца?

— Ты неплохо справилась с моей бывшей. — Грей прищелкивает языком, как будто только что снова прокрутил в голове весь наш с Кузнецовой разговор.

— Разве у меня был выбор?

— Она редкая сука, Нимфетаминка, но весь пиздец моей жизни состоит в том, что я все равно хочу ее вернуть.

— Типичные созависимые отношения, — пожимаю плечами, вообще ни разу не удивленная.

Говорят, эта «болезнь» стремительно косит ряды всех современных пар. По той же причине я и не хочу