Когда в кармане водятся деньги, Егор не скупится на чаевые, почему бы теперь бармену не ответить на пару глупых вопросов. Он пригнулся, прошмыгнул между столиками и уселся рядом.

— Привет, дружок. Не забыл меня?

Бармен ухмыльнулся:

— Похмелитесь в другом месте. Ничем помочь не могу, я уже сдал смену.

— Ты меня не понял. Вчера я подцепил здесь одну куклу. Хочу о ней побольше узнать, она со мной плохо обошлась.

Бармен тихо затрясся, что означало смех шепотом.

— Не похоже. Ты ей очень приглянулся, проявил себя джентльменом.

— А поподробнее? Я страдаю синдромом алкогольной амнезии.

— Догадываюсь. Я не знаю, кто кому чего сказал. Похоже, к Тони пристали какие-то типы, когда она направилась в сортир. Ты тут же встрял, успешно. Они не ожидали. В челюсть одному, по зубам другому, ребята разлетелись в стороны. Один разбил головой стекло в двери сортира, второй смел со стола гостей все, что они ели и пили. Метр хотел вызывать ментов, но ты оплатил издержки. Скандал замяли, а Тони пригласила тебя за свой столик.

— Кто еще сидел за ее столиком?

— Мужчина и женщина. Пришли они вчетвером. Потом хахаль Тони убрался восвояси, ты пришел ему на смену.

— Они поругались?

— Не знаю. У Тони очень острый язычок, а хахаль попался обидчивый.

— Может, он и не хахаль?

— Тони наша постоянная клиентка. Она всегда приводит с собой компанию, и люди всегда разные. Но этот тип приходил с ней дважды, значит, хахаль.

— Безукоризненная логика. Ну а те двое, что получили по зубам?

— Испарились. Я думаю, им неприятности были ни к чему.

— Кого-то из друзей Тони знаешь?

— Кроме тебя, никого. Когда вы уходили, тебе аплодировал весь зал.

— Мы ушли вчетвером?

— Нет. Парочка ушла раньше, а вы еще соревновались, кто больше выпьет. Где же ты ее потерял? У тебя был шанс.

— Сегодня она меня уже не вспомнит.

— Это ты зря. Тони напивается, но все помнит. Косметичку однажды забыла у меня на стойке и в следующую смену прямо ко мне обратилась. Пришлось отдать. Там лежала золотая пудреница и зажигалка той же пробы. Не так она проста, как многие думают.

— Жаль. Мне такие нравятся. Моя группа крови.

— Найдешь помоложе. Не горюй, приятель.

— Бывай здоров. Да, кстати, а чем она занимается? Бармен пожал плечами:

— Похоже, ничем. У нее муженек был богатеньким, но умер. Совсем недавно. В газетах печатали. Причина смерти не указывалась. При нем Тони обычно не напивалась, он держал ее в ежовых рукавицах. Они у нас часто обедали.

— Молодая вдова вдыхает воздух свободы. А что за история с ее мужем? Как его звали?

— Гриша Прудников, среди своих — Грэг. Он в городе игорным бизнесом заправлял. Тот еще фрукт. Подробностей не знаю, но если здоровый мужик в сорок пять лет умирает, то не по собственной воле.

— А по воле тех, кому нужны бразды правления его бизнесом.

Бармен хмыкнул:

— Тебе обязательно надо подводить знаменатель? Зачем говорить о том, что и дураку понятно.

— Это я так, для себя… Среди дураков есть неизлечимые особи. Будь здоров.

Егор тихо ретировался.

Когда он садился в машину, глянул на окна ресторанного зала. Так оно и есть: бармен из-за занавески наблюдал за ним.

Надо быть крупным идиотом, чтобы разъезжать на машине убитой. Все верно, если человек идиот, то это надолго. Где он забыл еще засветиться?

11 часов 05 минут

Небольшой бар под названием «Престиж» был Меккой для журналистов. В сотне метров, в здании медиацентра, размещалось огромное количество редакций газет и журналов. Уютный бар приглянулся репортерам, и хозяин быстро сориентировался, начал готовить недорогие горячие закуски, наподобие шпикачек с солянкой. Тут собирались только свои или «свои» приводили нужных людей для добычи необходимой информации. Кто-то в шутку назвал бар «филиалом следственного отдела». Самым информированным человеком все считали репортера уголовной хроники Олега Громова. Сейчас он уже вырос до главного редактора, но его звезда «суперрепортера» продолжала сверкать.

Егор застал Громова у стойки за рюмкой коньяка. Родственная душа, любит по утрам делать гимнастику с рюмкой в руках.

— На пару слов, мистер Хемингуэй. Олег обернулся:

— А, это ты, адвокат дьявола? Привет. Выпьешь?

— Кружку пива. Не хочу заводиться.

— Не хочешь или нельзя?

— Нажрался бы в доску, но сейчас время — мой злейший враг. Я должен опережать минутную стрелку.

Егору налили пива, и они сели за свободный столик.

— Что-то срочное, Егор? У меня скоро оперативка. О том, что Князь заплатил тебе за консультацию пять кусков зеленью, я уже знаю.

— Я сам еще не успел осознать, а ты уже знаешь. Ты все знаешь. Ходячая энциклопедия преступного мира! Ответь мне на один вопрос, Олег. Кто убил Григория Прудникова?

Олег курил, смотрел на собеседника и молчал, словно взвешивал вопрос, как золотой песок.

— Ишь, куда тебя занесло. Колись, Горочка, что за нужда заставила совать нос в теневой бизнес. Я ведь просто так свое мнение не высказываю.

— Хапуга! А если меня наняла его вдова? Громов состроил недовольную физиономию.

— Врешь, Горочка. У нее уже есть адвокат. Мой еще ползающий по бренной земле папочка.

— Важное заявление. Мне можно уходить? Олег схватил Егора за рукав.

— Сиди. Что тебя интересует?

— Семья Прудниковых. Зачем Антонине адвокат?

— Грэг умер в своем офисе. Его секретарша отлучилась на обеденный перерыв, отсутствовала сорок минут. Пришла, а босс сидит в кресле мертвый. Вызвала «скорую». Решили, что сердечко подвело, а потом нашли в крови сильный яд. Офис расположен на четвертом этаже. Последнем. Начало августа. Жара. Открытые окна выходят во двор с тихим садиком и высокими деревьями. Можно спуститься в открытое окно с крыши. Вход в офис затруднен,, надо иметь пластиковую карточку, чтобы открыть электронный замок. Без нее пускают только тех, кто визит согласовал заранее. У секретарши есть журнал посетителей. Она ушла на обед, зная, что в ближайшие два часа никто не придет. Магнитная карточка есть у жены, она могла приходить в любое время. Алиби у нее нет. Вот для чего ей нужен адвокат.

— Версия с конкурентами отрабатывалась?

— Всех конкурентов Грэг убрал с дороги. Если помнишь, два года назад в городе часто раздавались выстрелы. Пять трупов за два месяца. Это и были конкуренты Гриши. Ко дню своей кончины он был монополистом. И потом, наемники и гангстеры не пользуются ядами. Окно открыто — залез на дерево и пустил пулю в затылок предпринимателю. Его кресло в аккурат напротив окна. Но он никого не боялся. Жалюзи оставались всегда поднятыми. Следов насилия нет. Яд в кабинете не обнаружен. На столе стояла кружка с кофе. Кто ему подсыпал яд, установить не удалось. Но выпил он его сам, без всякой опаски.