Наверху сквозь разрывы клубов дыма виднелись заводские ярусы Заксара, а вниз уходили крыши — до самых доков. Но и вверх, и вниз простиралось разрушение.

Бульдог, не оправившийся от головокружения, не заметил слабого движения в стороне, но Джиоти схватила его за руку и дернула.

— Ложись, быстро!

Он пригнулся вместе с Джиоти за перевернутым обломком каменной кладки и, выглянув, увидел сквозь стелющийся дым шагающих гномов. Они размахивали огромными топорами и короткими пиками, и грубо сегментированные тела двигались с неожиданной легкостью, хотя были обременены тяжелыми связками и пластинами амулетов. Металлические шлемы блестели как жвалы насекомых, виднелись блестящие морды с разрывами ртов и красными бусинками глаз без век.

Джиоти сняла с куртки амулет связи и попыталась позвать на помощь. Из коммуникатора трещали только помехи, грохот горящего Чарма из-под обрушенных зданий, и она отключила его.

— Придется выбираться самим, Пес.

Чтобы уклониться от встречи с отрядом гномов, они отползли назад, мимо поваленного каменного контрфорса, в дыру, которая под ним обнажилась. В этот миг взорвался двигатель поврежденного аэромобиля. Хотя грохот был приглушен каменной толщей булыжников, гром загремел над обрывами, отвлекая гномов. Они свернули в сторону и пошли выяснять, что это за взрыв.

Бульдог воспользовался моментом, чтобы вылезти из дыры и попытаться найти выход из дымящейся ямы, но Джиоти тихо окликнула его:

— Пес! — В ее шепоте была тревога.

Он тут же оказался опять в дыре, рядом с Джиоти, и сразу увидел, почему она его звала. Схватив ее за плечи, он потянул ее назад, вглубь, под старые плиты вздыбленной мостовой.

Сквозь сотовую решетку прутьев фундамента и переплетения оборванных кабелей было видно, как из обрыва вылезают орды гномов. В темноте их тела светились зеленью, и они неуверенно шли вперед, явно ослепленные светом внешнего мира.

— Они нас не видят, — заметила Джиоти и полезла глубже в шахту, где ствол расширялся и можно было стоять.

Бульдог скрипнул зубами от такой безрассудной смелости и, пригнувшись, полез за ней.

Близко — так что можно было забросить камнем — зеленовато блестел ровный поток гномов среди теней подземелья. Джиоти с помощью глаз Чарма ориентировалась в темноте. Двигаясь параллельно потоку гномов, она уходила глубже в подземелье. Впереди зиял грот в обрамлении сталагмитов, и там гномы выходили через трещину.

— Это, наверное, чармовый туннель, — сказала Джиоти через плечо съежившемуся у нее за спиной Бульдогу. Он уставился на свои амулеты вылезающими из орбит глазами.

— У меня… мои глаза Чарма показывают, что они выступают из ниоткуда! — заикаясь, прошептал Бульдог.

— Это только так кажется. — Джиоти вытянула из сумочки прядь колдовской проволоки и стала ловко связывать амулеты. — Они приходят из другой страны Чарма. Если хочешь увидеть, откуда, привяжи глаз Чарма к крысиной звезде. А потом смотри.

Через усиленный глаз Чарма, который она соорудила, грот предстал тем, чем был — порогом, за которым начинался коридор, разветвляющийся ульями туннелей. В некоторых кишели гномы, и они шли оттуда, куда глаз Чарма не доставал.

Бульдог присоединил к модифицированному глазу Чарма несколько мелких трапеций наговорных камней и стал слушать. Сквозь испуганный стук собственного сердца и бьющийся пульс Джиоти он хотел услышать жизненную силу гномов. Он уловил звуки медленного течения их крови, черепашьей плазмы, циркулирующей внутри толстых тел. Прислушавшись внимательнее, он различил родовую речь гномов. Она не очень отличалась от его собственной родовой речи — гармония восприятия и мысли. Но в их речи не было отличий. Их мысли казались застывшими: стена из льда, а в середине — образ груды драгоценностей размером с палец, скрепленных золотом и играющих радугой.

— Ожерелье Душ! — ахнула Джиоти.

— Тише! Слушай!

Бульдог прижал когтистый палец к уху, слушая, как что-то огромное вдыхает в них жизнь откуда-то извне.

— Я слышу это! — жарко шепнула Джиоти, теснее прижимаясь к измененному глазу Чарма в руке Бульдога. Это был пепельный голос, речитатив команд их создателя. — Даппи Хоб!

Серый голос почитателя дьявола, который превратил червей в гномов и дал им форму, вещал с Темного Берега и каким-то образом направлял сейчас их шествие. Они шли в унисон, как один разум, как воля своего изгнанного хозяина. В каждом из них горела его магия, как укол боли в сердце, который заставлял их повиноваться.

— Владыка, низложенный ими, снова властвует над ними, — чуть слышно произнесла Джиоти, словно в трансе. — Он шлет их сюда с Края Мира. Зачем?

Бульдог выдернул колдовскую проволоку, и чармовое восприятие прервалось.

— Нельзя, чтобы почитатель дьявола нас услышал. Джиоти вцепилась в жезлы силы, вшитые в куртку, и выпустила чуть больше Чарма, чтобы успокоиться после того, чему они были свидетелями.

— Я думала, что Даппи Хоб — просто детская страшилка.

— Еще недавно то же думали о змеедемонах. — Бульдог похлопал по крысиным звездам на ленте шляпы у себя под мохнатой гривой. — Поразмысли об этом. Может быть, не просто совпадение, что после волны змеедемонов является самый злой из чародеев.

— Надо унести отсюда этот глаз Чарма и показать его другим. — Торопливыми пальцами Джиоти сунула в карман глаз Чарма, который смотрел сквозь миры. — Властелин Тьмы был всего лишь лазутчиком!

Бульдог вытащил из-под пелерины тупоносый чармострел и направил в сторону грота.

— Давай прикроем эту крысиную дыру.

— Нет! — Джиоти схватила его за руку. — Может рухнуть еще кусок города, и тогда…

От ее прикосновения чармострел сработал. Синяя молния ударила в зубастый потолок, обломки известняка упали как копья и наковальни. Гномы взвыли и заметались, сбивая друг друга с ног в этом хаосе, их тела разметались по всему подземелью.

Бульдог сгреб Джиоти в охапку и бросился прочь от летящих камней и переполошенных гномов. Он поглядывал в глаз Чарма, ища обратный путь. Слепота гномов мешала им заметить широкий коридор, когда они шли цепочкой, но сейчас они рассыпались веером под давлением толпы, хлынувшей из грота.

Заметив чужих, гномы подняли визг. Засвистели мимо топоры, Бульдог, прикрывая Джиоти своим телом, бежал ближе к тени. Искры летели от стали топоров, врубавшихся в камень, лязг эхом разносился по коридорам, подгоняя Бульдога как удары плети.

Впереди несколько гномов нащупывали выход. Грохот обвала заглушил шаги Бульдога, и гномы не почувствовали его, пока он не столкнулся с ними.

Он вылетел из дыры рядом с перевернутым контрфорсом. Три гнома стояли к нему спиной, когда он отпустил Джиоти и навел чармострел. Один выстрел положил всех троих, и Бульдог махнул рукой Джиоти, чтобы бежала за ним к заводу с обрушенной стеной. Чармострел он заклинил, чтобы тот взорвался, и бросил его в дыру перед тем, как кинуться наутек.