Необычайно ловко вскакивает он в машину и усаживается рядом с Тихоновым.

— Это и есть мое начальство — майор Миронов, — не оборачиваясь, произносит Алехин.

— Ну-с, будем знакомы, Анатолий Тимофеевич, — протягивает Тихонову руку Миронов.

— Никто там за вами не увязался? — обращается он к Алехину.

— Похоже, что никто, — отвечает Алехин, пристально всматриваясь в зеркальце над ветровым стеклом.

— Ну, а теперь поговорим о деле.

И майор подробно расспрашивает Тихонова о характере его работы, о документах, с которыми Анатолию приходится иметь дело, о Красовском, его заместителе и главном бухгалтере.

Тихонов обстоятельно отвечает на все его вопросы.

— А вы не могли бы взять на ночь кое-какие документы из вашей конторы, с тем чтобы утром незаметно положить их на прежнее место? — спрашивает Миронов.

— Едва ли, — качает головой Тихонов. — Наш главный бухгалтер чертовски подозрителен. Глаза у него хоть и маленькие, но острые, как у хищной птицы.

— Это плохо, — задумчиво произносит Миронов и, помолчав немного, снова спрашивает:

— А фотографировать вы умеете?

— Он же заядлый фотолюбитель! — порывисто оборачивается к майору Алехин. — Еще в школе этим славился. Фотокружком руководил…

— Тогда вот что, — принимает решение Миронов. — Мы дадим вам микрофотоаппарат. Постарайтесь с его помощью сфотографировать возможно больше накладных и других отчетных документов вашей фабрики. Сможете вы сделать это незаметно?

— Смогу, пожалуй.

— Ну, а микроаппарат вручит вам тот самый оперативный уполномоченный, который сообщил вам о сегодняшней нашей встрече. Он же познакомит вас и с техникой съемки. Вам все ясно?

— Все, товарищ майор.

— Вот и отлично, — одобрительно кивает Миронов. — Как только удастся что-нибудь сфотографировать, позвоните нам по этому вот номеру.

Майор протягивает Тихонову бумажку с номером телефона и спрашивает:

— У вас хорошая память?

— Приличная, — отвечает Тихонов, догадываясь, почему Миронов задает этот вопрос. — Да и номер легкий. Запомню его и без бумажки.

— Ну, я вижу, человек вы сообразительный, — довольно улыбается Миронов.

А спустя еще четверть часа майор с Алехиным уже возвращаются в управление. Евгений очень доволен своим другом и с гордостью говорит об этом Миронову:

— Не правда ли, толковый парень? С его помощью раздобудем мы вскоре не только косвенные, но и прямые улики против тех, кто орудует на фабрике.

— А вы что же, считаете разве, что одних косвенных было бы недостаточно?

— Просто путь долгий. Вот если бы все-таки поймать нам этих мерзавцев с поличным!

— Как же вы это себе представляете, молодой человек? — спрашивает Миронов, и Алехин замечает в зеркальце, как на лице его появляется ироническая улыбка. — Что это — воришка, залезший в карман? Грабитель, замеченный в момент взлома дверного замка? Или, может быть, убийца, захваченный на месте преступления с пистолетом или ножом в руках?

Машина останавливается у светофора, и Алехин, обернувшись к Миронову, видит его насмешливые глаза.

— Нет, уважаемый Евгений Иванович, — продолжает майор, — не так это просто. Хищения, совершаемые этими людьми, носят затяжной, так сказать, характер. Процесс их сложен. Хищники, обкрадывающие наш народ, хитрые враги. С поличным мерзавцев этих не поймаешь. К тому же, запомните, поличное — это хотя и очень серьезная улика, но не безусловная, не бесспорная. Ну да ладно, — взглянув на часы и резко меняя тон, прерывает он самого себя. — Хватит на сегодня теории — мы уже приехали. Меня высадите возле метро, а машину сдайте в гараж и можете быть свободны до завтра.

Сегодня у отца Евгения гости — его сослуживец Вадим Петрович с супругой Еленой Алексеевной, тучной дамой, носящей университетский значок и любящей пофилософствовать. Иван Сергеевич явно недолюбливает ее и вечно с нею спорит.

— Вот у нас говорят, женщине дорогу и равные права, — вздыхает она. — А на самом деле… Э, да что говорить! Вот я юридический окончила, а мне в милиции предложили работать.

— Ну и что же в этом зазорного? — удивляется Иван Сергеевич. — Работает же там наш сын.

— Ваш сын не имеет такого образования, как я, — высокомерно замечает тучная дама.

Евгений сидит в своей комнате и через неплотно прикрытую дверь слышит весь этот разговор.

Дальнейшую дискуссию Евгению не удается дослушать. Мать вызывает его к телефону. Звонит ему Миронов.

— Вы чем заняты, Евгений Иванович?

— Да ничем особенным, Михаил Ильич, — отвечает Евгений, теряясь в догадках, зачем он мог понадобиться Миронову.

— Тогда давайте проведем время в каком-нибудь ресторане, — неожиданно предлагает Михаил Ильич. — В "Пекине", например. Вы ведь знаете, я люблю выпить, — смеется он.

Евгений уже догадывается, что речь идет не о простом развлечении, хотя и отвечает в том же шутливом тоне:

— И будем там преодолевать соблазны?

— Вот именно! — снова смеется Миронов. — Ну так я жду вас у входа в это заведение. Вам ведь до него недалеко.

Майор действительно выходит из какой-то машины, как только Алехин появляется на углу Большой Садовой и Второй Брестской. Они встречаются у дверей ресторана.

— Нам уже приготовлен столик в укромном месте, — шепчет Алехину Миронов. — Оттуда мы и понаблюдаем за Красовскими. Они сегодня тут развлекаются, а нам нужно знать их не только по фотографиям.

— А не спугнем мы их?

— Не думаю. Они ведь пришли сюда не для делового разговора. Кутят они хоть и редко, но совершенно открыто. Считается ведь, что пропивают они не деньги самого Красовского, а гонорары его сына Аркадия, якобы получаемые им за какие-то гениальные изобретения. Он и на самом деле инженер-изобретатель и, черт его знает, может быть, действительно много зарабатывает. На всякий случай я попросил приготовить мне справку о его изобретениях и их экономическом эффекте.

Пока Миронов говорит, Алехин внимательно присматривается к Красовским. У старшего энергичное, пожалуй, даже интеллигентное лицо. Не чувствуется, чтобы этого человека мучили угрызения совести. К тому же чувство собственного достоинства так и сквозит в каждой его черточке. Выражение глаз его очень решительное, почти властное.

Сын его, Аркадий, попроще. Он хотя и молод еще, но в каштановых волосах его явно обозначается лысина. И лицо какое-то несвежее, помятое.

— Что же мы закажем? — прерывает размышления Евгения Миронов. — Так ведь сидеть неудобно. Можем привлечь внимание. Как вы насчет армянского? Мы немного, грамм по сто. Больше я и сам вам не дам, если вы разохотитесь, — смеясь, подмигивает он Евгению.

Пока выполняется заказ, сделанный Мироновым, Алехин, поглядывая на Красовских, спрашивает майора:

— Не кажется ли вам, что мы зря ведем параллельную работу, добывая разными путями улики против Красовских и других дельцов? Может быть, достаточно и одного вашего эксперимента с радиоактивными изотопами?

— Я возлагаю на него большие надежды, — не очень охотно отвечает Миронов, — но даже при успехе его нам понадобятся