Гетман увидел их Приезд через окно и встретил возле двери лифта.

— Рад, рад, — говорил он, пожимая руку Чурбакову.

Потом кинулся и к Свиридову, но тут же понял свою оплошность — с охранниками за руку не здороваются, они что-то вроде мебели.

— Проходите, сейчас разместимся.

Квартира Гетмана не была обставлена с особой роскошью. Мебель добротная, но не очень дорогая, да и квартира довольно скромная — четырехкомнатная. Двое парней из охранного агентства разместились на кухне. Гетман их предупредил, чтобы раньше времени не совались.

Эти охранники провели всю ночь в его квартире, коротая время возле огромного телевизора. Спали по очереди.

В гостиной у Гетмана мебель стояла именно гостиная. Диван не раскладывался и уместиться на нем можно было только одному человеку. Охранники особо не переживали за своего клиента — нападения не предвиделось. Они, как и человек, нанявший их, не видели взрыва темно-синего Опеля и узнали о нем лишь из теленовостей, но никак не связали со своим появлением в том районе.

Вадим Семенович Чурбаков опытным взглядом прошелся по квартире.

"Да, Аркадий Петрович наверняка не спал всю ночь.

Шутка ли сказать — полмиллиона наличными! Некоторых такие деньги сводят с ума".

Полная пепельница окурков. Несмотря на то, что форточка оставалась открытой всю ночь, в квартире стоял удушливый запах табачного дыма, застоявшийся, а поэтому отвратный. Но несмотря на такие впечатления, Чурбаков приветливо улыбался. И не мудрено. Он уже чувствовал, что деньги находятся здесь, в квартире, ощущал это кожей.

Свиридов и Бородин скромно стояли у двери. На их лицах не проступало и тени эмоций.

— Нам, наверное, стоило бы переговорить наедине, — предложил Гетман, отводя руку в сторону, приглашая Чурбакова пройти в кабинет.

— Скорее всего.

— Ребята, если не трудно, приготовьте кофе для своих коллег, — обратился Гетман к своим охранникам.

И все четверо вооруженных людей прошли на кухню. Тут-то Свиридов и Бородин раскрепостились. Завязалась нехитрая беседа, какая всегда возникает, если сходятся вместе люди одной профессии. Нет, они не говорили о делах, но в каждой фразе чувствовалось, эти люди знают цену жизни и смерти и именно поэтому не хотят говорить о них. Не затрагивали они и тему денег.

Чурбаков не торопясь снял пальто. Оно слегка покрытое мелкими капельками дождя, оказалось на вешалке. Пригладил ладонью волосы, жесткие и непослушные.

— Да, конечно, переговорим.

Снимать обувь он не стал. Подошвы ботинок были чуть влажными, но почти идеально чистыми — прошел-то он всего от машины до подъезда. Кабинет Гетмана был обставлен со всей тщательностью, на какую был способен деловой человек: факс, компьютер, идеальная чистота. Лишь цветастые шторы на окнах напоминали, что находишься не в офисе, а в квартире.

— Садитесь, садитесь, Вадим Семенович, — суетился Гетман, подвигая кресло на колесиках к самому столу.

Торопясь, он выбросил из пепельницы окурки и протер ее чистым листом бумаги. Получилось вполне сносно.

— Не волнуйтесь вы так, — вкрадчиво проговорил Чурбаков, забрасывая ногу за ногу.

Он расположился в чужом кабинете уверенно, как в своем собственном, и Гетман был более похож на гостя, нежели на хозяина.

— Как понимаю вы убедились, что мое предложение очень выгодное, — усмехнулся Чурбаков.

— Да-да, — Гетман открыл ключом тумбочку-сейф письменного стола и вынул из нее небольшую коробочку. Открыл крышку. На вате лежал фрагмент резьбы по янтарю.

— Даже поверить трудно, — Гетман тер виски.

— Надеюсь вы доверяете эксперту, у которого консультировались?

— Естественно! Даже не один эксперт, я консультировался с тремя.

— И что они вам сказали?

— Конечно, каждого интересовало, где мне удалось раздобыть этот фрагмент. Но как понимаете, мне пришлось их разочаровать. Тайна — есть тайна.

— Вы зря потратили деньги на консультации, — усмехнулся Чурбаков.

— Уверенность тоже стоит денег, — ответил ему улыбкой Гетман, после чего Чурбаков спрятал коробку с фрагментом резьбы в тонкий портфель-папку.

Наступило неловкое молчание. Чурбаков делал вид, будто бы не решается спросить насчет денег. Гетман вздохнул, поставил на стол портфель и открыл крышку.

— Вот, как договаривались. Я все собрал наличными и теперь мы можем договориться о дальнейших действиях.

Чурбаков не стал прикасаться к деньгам. Пока еще они не являлись его собственность. Вот когда он передаст Гетману, как тот думал, один из шедевров мирового искусства — «Янтарную комнату» — деньги перейдут к нему.

— Надеюсь, вы не собираетесь засвечиваться с вашим новым приобретением?

— Естественно. Пусть уж лучше мое приобретение числится среди похищенного немцами в годы второй мировой войны.

— Да. С теперешними законами не разберешься.

То президент обещает отдать немцам все то, что когда-то им принадлежало, то Дума блокирует его решение.

Эх, — вздохнул Чурбаков, — если бы не деньги, которые мне нужны срочно, никогда не стал бы продавать.

Знали бы вы только, Аркадий Петрович, сколько мне сил стоило отыскать «Янтарную комнату»!

— Да, представляю. Многие пытались добраться до нее, разгадать загадку.

— Вы готовы сегодня выехать из города? — резко оборвал его Чурбаков.

— Она не в Москве?

— Естественно. Я привез только маленький фрагмент, чтобы убедить вас.

— А где остальное?

— Я передам вам сокровище вместе с тайником. Она в том месте, где его спрятали фашисты.

— За границей? — на лице Гетмана появился испуг.

Ему не хотелось упускать выгодное предложение, но он понимал, что за границей его связей не хватит для того, чтобы реализовать «Янтарную комнату», которая числится в розыске по Интерполу.

— В какой-то мере это заграница, — рассмеялся Чурбаков, — бывшая заграница. Калининградская область вас устраивает?

— Фу ты, значит, в России, — выдохнул с облегчением Гетман и тут же лицо его несколько побледнело. — Вы говорите ехать сегодня?

— А зачем тянуть? Мы же договаривались, что на передачу уйдет несколько дней. Значит, неотложных дел у вас нет?

Гетману хотелось сказать, что о таких вещах следует предупреждать.

— Я отдаю вам сокровища за относительно небольшие деньги и транспортировка, согласитесь, не входит в мои обязанности.

Гетману возразить было нечего.

— Вы не доверяете мне?

— Отчего же, доверяю.

— Но все-таки берите с собой охрану.