Победа! Но сэр Эшли указывает ему на Ивана. Зловеще усмехнулось и без того злодейское лицо Канаваниямы. Повернулся он к Ивану, а Иван выступил ему навстречу.

В ужасе смотрят на предстоящую битву двуногие пугала, Глафира и канарейка.

– Слушай, беленький, – шепчет на ухо Ивану Крис, – я бы на твоём месте сбежал.

– А я бы, – вставил Джумбо, – сбежал ещё быстрее.

– Сдайся, синьор, – поддержала Мелинда, – в конце концов, канарейка в руках лучше, чем вообще без рук.

– И без головы тоже, Ваня, – крикнула Глафира.

А Мэри слетела с ветки и села на плечо сэру Эшли:

– Ради твоей жизни, Большие Размеры, я готова пожертвовать собой.

– А вот я, – сказал Иван, – тобой не готов.

– Смирись, сын мой, – поднял руку Кардинал.

– Давайте, сэр Иван, – издеваясь и поглаживая канарейку, предложил сэр Эшли, – сдавайтесь, святой отец дело говорит. Ну, отрубим вам вторую ногу, восстановим пугальи традиции. Мэри будет моим придворным чучелом, а вы женитесь на этой чёрной леди, – и показал на Глафиру.

– Русские не сдаются. Русские за бабу, за любовь то есть, готовы сложить свою буйную головушку. – И в подтверждение своих слов снял с себя голову-тыкву и кинул Глафире. Поймала её Глафира и вместе с ней приготовились наблюдать, что будет дальше.

Вот-вот сойдутся в битве бойцы. Канаванияма ожесточённо крутит вокруг себя мечом, очерчивая круги, восьмёрки, двойки, оставляя огненные еледы. Остановился, поклонился. В воздухе горят череп и скрещенные кости. А Иван просто взял и врезал Канаванияме по носу – и превратилась его страшная маска в печальную. И Канаванияма, соответственно, заплакал. Вдарил Иван второй раз – и печальная маска превратилась в смеющуюся. И Канаванияма, соответственно, засмеялся. Ещё раз врезал Иван – и рот на маске Канаваниямы вообще разъехался в стороны. Хохочет он уже безудержно и падает на землю, задыхаясь от хохота. Вот, значит, как влияет внешний облик пугала на его внутренний мир. Все смотрят на Канаванияму, а Глафира, предварительно поставив голову Ивана на место, наклонившись над Канаваниямой, считает до десяти. Всё, десять.

– И валились наземь самураи под напором стали и огня… Нокаут, – сказала Глафира.

Поднялся Канаванияма.

– Как честный самурай, – сказал он продолжающим хохотать ртом, – я должен сделать себе харакири, – и выкинул руку с мечом. Отделилась та от тела и самостоятельно изрубила Канаванияму в куски. Только хохочущая голова-маска, распевая японскую песню «У моря, у синего моря, с тобою мы рядом с тобою», укатилась в сторону и блаженно закрыла глаза. Чистой воды мультипликация. Даже анимэ.

А Джумбо поднял Сяо Ляо, вынул из него туловище-дракона и пощекотал тому хвост. Рассмеялся дракон, мигом слетел с бамбукового туловища Сяо Ляо, а потом посмотрел на обрубки Канаваниямы, прошептал: «Харакири…», ухватил себя за хвост и, заглатывая его, сожрал всего себя без остатка.

А Глафира сдула пыль с головы Ивана и броском вернула её на законное место. Подбоченился Иван, придвинулся к сэру Эшли:

– Возвращай мою любовь, сэр джентльмен.

И двуногие пугала стали окружать сэра Эшли.

– Ага, мой юный друг, как говорят среди нас, джентльменов, – разбежался… Ты думаешь, что если у тебя две ноги, так тебе всё дозволено. Ты думаешь, что у нас, как говорят среди нас, сэров, нет пороха в пороховницах? А про нашего верного Ураганчика забыл? Святой отец, пригласите нашего друга.

Поднял руки Кардинал, замахал ими, и от мелькания рук возник Ураганчик. Вытянул руку Кардинал, притянул к себе облачко и запихнул его в тело Ураганчика. Засверкали в том молнии, и стал он пробуждаться к жизни. Разбухает всё больше и больше, сверкая и разбрасывая вокруг себя молнии. А сэр Эшли только направляет его в двуногих пугал.

Вот сбил с ног Джумбо, вот поднял в воздух и подвесил на ближайшее дерево Криса, вот метнул молнии в Сяо Ляо, и у того сгорела шляпа, вот стал подбираться к ковбою Джиму. А тот опять снял свою кукурузную голову и от бедра стал стрелять в Ураганчика. Мечет тот в Джима молнии, а Джим их кукурузными зёрнами расстреливает. Вот у Ураганчика остаётся только одна молния, а у Джима нет ни одного кукурузного зерна. Только голый початок в руке у бедра. Метнул Ураганчик последнюю молнию. Летит молния в Джима, вот-вот поразит его, но тут Иван с криком «Не дам, кубыть-тудыть-мабуть!» оторвал у себя ногу и набросился на молнию. Перепугалась та, стала метаться и уворачиваться от ноги. Но Иван, с трудом прыгая на одной ноге, бьёт по молнии. Наконец настиг её, прихлопнул, и та с жалобным воплем скрылась в Ураганчике. Обратно мультипликация. Даже анимэ. А Иван вставил в себя вторую ногу и сказал сэру Эшли:

– Вот тебе, сэр джентльмен, что значит вторая нога. Отдавай девку. Птичку мою ненаглядную.

Попятился сэр Эшли – некуда деваться. Как, скажем, Кардиналу, который во время битвы тихонько отпрыгнул в сторону и спрятался за деревом, на котором повис Крис.

– Эй, парень, – зашептал ему Крис и стал рукой показывать, куда Кардиналу двигаться: правее, левее, чуть ближе, стой, ложись. Кардинал лёг, и Крис отцепился от дерева и шлёпнулся на Кардинала:

– Спасибо, парень. Ты меня выручил. Костлявый немного, но бедному негру выбирать не приходится.

И вот Кардинал кряхтя поднимается, сэр Эшли пятится, двуногие пугала приходят в себя и начинают во главе с Иваном окружать сэра Эшли. Но Ураганчик, уже было закрывший глаза от истощения, открыл один и, оценив обстановку, открыл рот и втянул в себя воздух. Мигом из облаков полетели в него молнии – и вот он ожил, поднялся в воздух и с торжествующим воплем стал носиться над полем боя. Полетели молнии вниз, довольно потирает руки сэр Эшли, да и Кардинал приободрился. Всё. Некуда деваться нашим двуногим героям. Пригорюнилась канарейка Мэри, крикнула:

– Прощай, Иван Большие Размеры!..

И тут опомнилась Глафира:

– Что значит «прощай», девка?! Ишшо не всё потеряно. На каждый ураган свой тайфун найдётся. Пахом! Пахом!..

И вот уже завихрился воздух вдали, и над Ураганчиком, который вот-вот уже готов разметать всех врагов сэра Эшли, появился наш старый знакомец Пахом. Вытянул клубящуюся руку, перехватил молнии, раскидываемые Ураганчиком, и медленно, с хрустом сжевал.

– Это мои молнии, – недовольно сказал Ураганчик.

– Были ваши – стали наши, – ответил Пахом. – Ты чего буянишь?

– Так приказ получен, – засуетился Ураганчик под мощью Пахома, – этих двуногих разметать, разогнать, уничтожить.

– Как старший по званию ветер приказ отменяю как преступный.

– Подождите, – вмешался оправившийся от испуга сэр Эшли, – что значит «преступный»? Эти пугала нарушили все пугальи установления.

– Поясни, – предложил Пахом.

– Поясняю, уважаемый: эти пугала завели себе вторые ноги, что противоречит всем правилам.