За нашей спиной полицейские стали разбирать завалы, кряхтя и ругаясь.

Морг находился в противоположном крыле здания. Мы потратили на дорогу десять минут, пока наконец не попали в мрачное тёмное помещение, в котором стоял леденящий жилы холод. Дежурный — флегматичный малый предпенсионного возраста без долгих препирательств открыл дверь и впустил в мертвецкую. Сейчас он стоял рядом с нами, зажимая подмышкой журнал записей поступивших покойников.

Тусклый свет падал из узеньких окон, расположенных почти на уровне потолка, едва освещая серые грязные стены. Укрытые простынями мёртвые тела лежали на длинных деревянных лавках. Их ряды уходили куда-то далеко и терялись в абсолютной темноте.

Запах стоял ужасный. В нём перемешались вонь от карболки и амбре гниющих тел. Обстановка была гнетущей, напоминающей о бренности жизни и о том, как короток земной век. Я с трудом подавил сильное желание развернуться и уйти.

Дежурный зажёг масляный фонарь, в отблесках которого застелились и запрыгали причудливо изогнутые тени.

— Вас кто интересует? — кашлянув, осведомился полицейский. — Свеженькие или из «старичков»? У нас всякого добра навалом. Некоторые неделями лежат, пока совсем не протухнут.

Я посмотрел на Лиринну. Ей явно было не по себе. Она едва сдерживала накатывавшую дурноту.

— Думаю, тот, кого мы ищем, был привезён недавно, — поколебавшись, ответила эльфийка, зажимая нос. — Я видела его только мельком, когда случайно сдёрнула простыню, и сейчас не помню, где именно. В голове всё перепуталось. Не знаю, что мною тогда двигало, но я почему-то снова набросила на него покрывало, а потом бросилась к двери и стала в неё дубасить. Потом начались крики и выстрелы. Меня едва не убили.

На глазах у Лиринны выступили слёзы.

— А куда тебя положили? — спросил я.

— Вот туда. — Она показала на пустую лавку, возле которой на полу лежала сброшенная белая простыня.

— Так вот кто устроил нам весь переполох, — захихикал, поднеся кулачок ко рту, полицейский. — Жаль, я не видел.

Он приподнял простыню, аккуратно свернул её и положил на лавку.

— А где тот тип, что поднял панику? — поинтересовался я.

— Дома он, в себя приходит, — пояснил дежурный. — Говорил я ему, не бери с собой на работу ужастики. Так нет же, приволок с собой в дежурку кучу всякого барахла с названиями вроде «Зомби ходят по земле», «Крылья упыря» или «Слюна из пасти». Начитался, а теперь ему покойники восставшие померещились. Предупреждал же — не доведёт тебя до добра эта пакость. Но куда там! Разве ж молодёжь будет нас, стариков, слушать? Когда ваша девушка очнулась и стала в дверь колотить, у него сразу крыша-то и поехала. Хорошо хоть не убил никого.

— Вот она, сила искусства, — кивнул я. — До того начитался, что крыша поехала. Ладно, будем искать нашего покойничка.

Я подошёл к ближайшему и сдёрнул с него покрывало. Взору предстал труп бродяги, на который мы с Лиринной наткнулись в старом заброшенном доме.

— Он?

— Нет.

— Идём дальше. — Я открыл следующее мёртвое тело. — Этот?

Лиринна взглянула на мертвеца, с отвращением отвернулась и тут же зашлась в приступе кашля. Понять её было нетрудно. В полуразложившемся теле копошился целый клубок отвратительных скользких червей.

— Понятно, — пробурчал я. — Хоть не нравится мне это занятие, да делать нечего. Продолжим?

Лиринна достала из кармана носовой платок, прижала его к лицу и кивнула.

На самом деле неприятно было только поначалу. Потом чувства притупились, и мы могли уже без содрогания рассматривать тела мертвецов. Правда, я не уверен, что хотел бы проделать это повторно. Возможно, спустя пару часов впечатления набросятся на меня с удвоенной силой.

Искомый труп нашелся после того, как я снял покрывало с десятого по счёту трупа, по виду утопленника. Он уже начинал издавать зловоние, однако был относительно свежим. Очевидно, мертвеца извлекли из воды совсем недавно, практически сразу после того, как он пошёл ко дну. Части тела не отделялись, кожный покров не выглядел сморщенным, водорослями тело не обросло. Некогда шикарные волосы теперь походили на истрёпанную мочалку Лицо не успели обкусать ни рыбы, ни омары, ни морские звёзды, поэтому я сразу опознал усопшего. Мы видели его несколько дней тому назад на похоронах майора Хэмптона.

— Вы знаете, кто это? — спросил я у дежурного.

Тот порылся в журнале.

— Нет. Его выловили рыбаки в заливе вчера вечером и сразу доставили сюда. Вещей, которые могли бы нам помочь установить его личность, при трупе не оказалось. Числится неизвестным.

— Ничего удивительного в том, что он показался тебе знакомым, — сказал я Лиринне. — Это Джеральд, муж Поппи Хэмптон.

К не успевшему обсохнуть пиджаку пристало что-то непонятное, похожее на длинные ворсинки от пушистого ковра вроде тех, что делают в Бихаре. Я посмотрел внимательнее и понял, что на самом деле это был клочок мокрой рыжей шерсти, принадлежавшей какому-то животному: собаке или скорее коту.

в которой я узнаю детали из жизни утопленника.

Алур ждал возле полицейского участка, скрываясь под широким навесом. Старик скучал, не зная, чем себя занять, и очень обрадовался, когда за нами захлопнулась входная дверь. Мы с Лиринной вышли на свободу.

Моросил мелкий дождик. Ещё немного и он превратится в ливень. Я поднял воротник рубашки, взял Лиринну под локоть и зашагал по лужам.

— Долго же вас не было, — недовольно пробурчал Алур. — Я промок и замёрз. Мне надо туда, где тепло и сухо.

— Я знаю такое местечко, — сказала Лиринна, целуя его в щёку. — Поедем к нам.

— Обязательно, но прежде заберём вещи из офиса. Мила снарядила Алура как на Северный полюс. Его багаж занял половину конторы. Хотелось бы, чтобы для нас и наших клиентов тоже нашлось хоть немного места, — усмехнулся я.

— Если ты похудеешь, нам совсем необязательно будет убирать из конторы его вещи, — улыбнулась Лиринна.

— Пока кухня в руках твоей мамы, о похудении не может быть и речи. Она слишком вкусно готовит. Я не собираюсь отказываться от её разносолов ради призрачной цели — сбросить пару килограммов.

— Пару килограммов? Ты, наверное, имел в виду пару десятков?

— Дорогая, я так понимаю, что ты сравниваешь меня с некоторыми из твоих родственничков — лесных эльфов. Конечно, почти все они тощие как палки, но это ещё не значит, что лично мне нравится иметь такие же впалые щёки и живот, прилипший к позвоночнику. Я не хочу отказывать себе в еде, особенной такой, что сама во рту тает.

Алур громко вздохнул:

— Ребята, у меня от ваших разговоров скоро слюна закапает. Я же голодный! С утра ни крошки во рту.