— Не надо, не надо, ничего не надо, — замахала руками Пелагея.

— А у меня его ластик есть, — вспомнилось мне. — До сих пор в сумке лежит. Может, сгодится?

— Сказано же: ничего мне от вас не надо, — рявкнула Пелагея.

— А сколько это будет стоить? — полюбопытствовал вдруг Макси-Кот.

— Нисколько, — отрезала Пелагея и что-то едва слышно пробурчала себе под нос. Кажется, я расслышал слова: «Сама виновата».

Осмыслить, что это значит, я не успел. Пелагея начала решительно теснить нас к двери. В чем ей немало помог Барсик. Уже на крыльце Жанна спросила:

— А как же мы узнаем о результатах?

— Какие еще результаты? — нахмурилась колдунья.

— Ну, можно ли найти Волобуева, — продолжала Жанна. — И вообще, как с ним и что?

— Сами поймете! — И Пелагея резко захлопнула дверь перед самыми нашими носами.

— Да, крутая тетка, — покачал головой Макси-Кот и первым направился к калитке. Когда мы уже шли по переулку, он добавил: — По-моему, у нее по отношению к Волобуеву совесть нечиста.

— Во всяком случае, что-то ее встревожило, — согласился я.

— Ой! — воскликнула Жанна. — А я ведь еще собиралась у нее про стекло узнать.

— Назад! — скомандовал Макси-Кот. Мы как раз свернули на улицу.

— Да погоди, — положил я руку ему на плечо. — Видел, в каком Пелагея сейчас настроении? Не будет она больше сегодня с нами разговаривать.

— Все равно давайте попробуем, — возразила Жанна. — Мне очень нужно узнать.

— Уговорила, подруга, — вздохнул я.

Мы повернули назад, но нам навстречу из переулка, урча и дребезжа, вылетела допотопная ржавая «Волга»-универсал. За рулем сидела Пелагея. Рядом торчала наглая рыжая морда одноглазого Барсика. «Волга» промчалась мимо и исчезла в конце деревни.

— Чума-а, — протянул Макси-Кот. — Я раньше думал, колдуньи и ведьмы только на помелах летают или в ступах,

— В ступах — это Бабы-Ежки, — поправил я. — А современные колдуньи, как видишь, на старых «Волгах» носятся.

— Интересно, куда она так торопилась? — задумчиво смотрела вслед давно скрывшейся машине Жанна.

— Вот об этом, боюсь, мы никогда не узнаем, — откликнулся Макси-Кот.

Подойдя к дому, мы договорились, что Жанна отправится за покупками для мамы, а затем к ней поедет. Мы же с Макси-Котом у меня в квартире дождемся ее возвращения из больницы, а затем все вместе направим стопы к участковому, чтобы, как вчера обещали, дать официальные показания.

У меня дома Кот немедленно заявил, что жутко хочет есть. Мол, воздух у нас тут, на Серебряных прудах, какой-то вредный и жуткий аппетит вызывает. Словом, мы быстренько разогрели обед, оставленный моей дорогой родительницей.

Утолив голод, мы устроились в моей комнате и долго обсуждали все, что произошло за последние дни. Звонок в дверь раздался совершенно неожиданно. Я уставился на часы. Неужели Жанка уже съездила к маме и вернулась? Что-то чересчур быстро. Я пошел открывать.

— Жан… — начал я, распахивая дверь, но договорить не смог.

На пороге стоял Толян с совершенно черным лицом.

В следующий раз я ощутил себя лежащим на коврике родной передней. Затылок мой нестерпимо ныл. А прямо надо мной нависало черное лицо Толяна.

— Волобуй! — жалобным голосом взмолился я.

— Ну! Узнал! — радостно воскликнуло привидение.

Меня начал сотрясать озноб. Все же я из последних сил продолжал:

— Толян, умоляю, оставь нас в покое. Мы ничего плохого тебе не сделали. Наоборот, только что к Пелагее ходили по твоему поводу. И обязательно постараемся найти тех, кто тебя убил. Только больше не приходи.

— Да ты чо, Фома? — вытаращилось на меня привидение. — Сам не видишь? Я живой.

Позади меня раздался оглушительный хохот. С трудом сев и оглянувшись, я увидел Макси-Кота. Этот подлец корчился от совершенно идиотского, по моему мнению, смеха и никак не мог остановиться. Я перевел взгляд на Толяна. Мне вдруг сделалось почти ясно, что он вроде бы не похож на привидение. Однако это настолько противоречило событиям последних двух дней, что я осторожно полюбопытствовал:

— Так ты чего, Толян, действительно это… не мертвый?

— Живей не бывает, — бодрым голосом заверил он. — Можешь потрогать.

Я коснулся его плеча. Оно было явно живым. Макси-Кот прекратил наконец свое идиотское ржание и поинтересовался:

— Эй, Волобуй, а где же ты все это время был?

— Какое такое время? — выкатил на него шары Толян.

— Ну, ты даешь! — возмутился я. — Тебя вся округа во главе с участковым уже двое суток ищет. Предки чуть с ума не сошли. Где тебя носило? И почему у тебя вся рожа черная?

— А она разве черная? — Волобуй провел рукой по лицу и с недоумением уставился на ладонь. — И впрямь черная, — тут же проконстатировал он. — Ни фига не секу. Погоди, погоди! — вдруг уставился он на меня. — Какие двое суток? Ну и прикольчики у вас!

— Прикольчики, Толян, у тебя! — злобно проорал я. Теперь, когда выяснилось, что он жив и здоров, меня охватило жуткое раздражение. А ведь еще недавно я был готов на все на свете, только бы Волобуй ожил. — Дебил, он и есть дебил! — продолжал орать я. — Завалился себе куда-то, а мы тут волнуемся!

— Так ты, значит, Фома, серьезно про двое суток? — совсем ошалел Толян.

— Нет, знаешь, шучу, — уже захлебывался от ярости я. — Все вокруг думают, что ты уже на том свете.

— А-а-а, — просветлело лицо Волобуя. — То-то от меня соседка так шарахнулась. Тут как получилось-то. Сумку мою какая-то сволочь сперла, а у меня там лежали ключи от дома. И мать, как назло, куда-то ушла. Ну, я к тебе пошел, а в подъезде с соседкой столкнулся. Она как от меня шарахнется и бежать. Я еще подумал: «Во, блин, у тетки крыша поехала».

— У тебя она, Волобуй, поехала, — вновь напустился на него я. — Отвечай, где был?

— Фиг его знает где, — растерянно произнес Толян.

— Так, ребята, — вмешался Макс. — Тут криками не поможешь. И вообще, чего мы торчим в передней.

— Пить хочу, — вдруг заявил Толян. — И жрать тоже. Просто конкретно умираю.

— Тогда иди сперва конкретно умойся, — передразнил Макс. — А мы с Фомой пока чай поставим.

Толян покорно попер в ванную. И возвратился оттуда почти нормальным. В кухне он выдул, не отрываясь от горлышка, целую бутылку воды. Затем стал уписывать бутерброды, запивая их чаем. Мы терпеливо ждали. Наконец процесс насыщения волобуевского организма закончился.

— Вот теперь рассказывай, — потребовал Макси-Кот. — Только спокойно и по порядку.