– Нам нравится общаться друг с другом, – ответила Клэр уклончиво. – В этом нет ничего особенного.

– А в том, чтобы ускользнуть в неизвестном направлении посреди бела дня без сопровождения компаньонки?

Теперь, когда она предъявила Клэр главную улику, голос матери звучал иначе – в нем появились стальные нотки. Но вся ирония заключалась в том, что это приключение было придумано с учебной целью и лишь потом переросло в нечто большее.

Леди Стэнхоуп встала и подошла к окну, выходящему в сад.

– Ты считаешь меня идиоткой, Клэр?

– Нет, конечно нет.

Однако она считала, что мать совершенно ничего не замечала. Оказалось, та замечала слишком много.

Ее мать отбросила за окно кружевную занавеску и обернулась к ней.

– Мы с отцом позволили тебе жить, как ты хочешь, эти два года после отказа Шеридану. Мы сначала не понимали, как сильно ты не хочешь замуж. Тебе нужна была тихая жизнь, полная книг и уединения, и ты ее получила. Мы не стали принуждать тебя выходить замуж просто ради самого брака, но, если все изменилось, ты должна рассказать нам, Клэр.

Клэр молчала, обдумывая ее слова. Это был самый серьезный разговор с матерью впервые за два года.

– Клэр? – настаивала ее мать. – Я спрашиваю тебя прямо: Джонатан Лэшли ухаживает за тобой под предлогом занятий французским?

– Я не знаю, – мягко ответила Клэр и посмотрела матери в глаза. Она увидела, как та расстроенно нахмурилась. Она, видимо, считала, что Клэр специально уклоняется от ответа. Но это была печальная правда. Она совсем ничего не смыслила в мужских ухаживаниях, у нее не было опыта в этих играх между мужчиной и женщиной. – Иногда мне кажется, что да. – По крайней мере, прошлой ночью ей точно так казалось. Она впервые заговорила о том, что думает. – Но обычно мы действительно занимаемся французским, потому что, если не будет этих уроков, мы не сможем встречаться. – А стал бы он с ней встречаться?

Ее мать снова опустилась на край постели.

– А ты этого хочешь? Он тебе нужен?

Здесь следовало соблюдать осторожность. Нужен ли он ей? Подобный разговор превращал его в вещь, которую можно было купить, в милую безделушку.

– Я едва его знаю. – Теперь она снова уклонялась от вопроса.

Ее мать отмахнулась от возражения.

– Мы знаем его семью. Виконт Окдейл в высшей степени уважаемый человек, и мы знаем, что у него блестящие перспективы. У него есть деньги, его семья богата, и он, похоже, собирается за границу в качестве дипломата. И к тому же Лэшли унаследует титул, хотя еще не скоро. Его отец рано женился и проживет еще, как минимум, лет двадцать. Лэшли не видать титула лет до пятидесяти, и то если повезет.

Ее благородная мать удивила Клэр своими прагматичными разговорами о перспективах Джонатана. В таком случае нет ничего удивительного, что Джонатан так стремился в Вену. Он не желает сидеть в Лондоне и дожидаться титула, который достанется ему в немолодом возрасте. Он хотел сделать что-нибудь полезное.

Но еще большим удивлением стали для нее следующие слова матери:

– Мы люди непростые, Клэр. Мы можем казаться тихими и держаться в сторонке, но у твоего отца есть связи. Если тебе нужен Лэшли, мы можем тебе помочь.

– Нет! – Реакция Клэр была неожиданной и резкой. – Я не хочу, чтобы его доставили мне на подносе, словно рождественского гуся. – Это сделает ее похожей на Сесилию, которая выбрала Джонатана и выпрашивала его у своего отца. – Я хочу, чтобы все развивалось естественно. Я хочу, чтобы он выбрал меня сам, а не потому, что его к этому принудил мой отец.

Ее мать многозначительно взглянула на конверт, торчавший из-под шкатулки.

– Он снова хочет тайно с тобой встретиться. – Она улыбнулась. – Видишь, мне не надо, чтобы ты вскрывала конверт. Когда-то я тоже была молодой. И хорошо помню, какими бывают влюбленные молодые мужчины. – Ее улыбка погасла. – Тогда иди к нему, ты ведь все равно это сделаешь. Но я должна об этом знать. И не позволяй ему вольностей. Если вас заметят, больше не будет разговоров о выборе. Ему придется жениться, понравится ему это или нет. – Она встала и, подойдя к Клэр, поцеловала ее в лоб. – Будь осторожна, Клэр.

Клэр уселась за туалетный столик, достала письма. Ее мысли бешено метались в голове. Ее мать все знает. Она не стала ругать дочь за тайные встречи. Клэр вдруг начала понимать, откуда у нее эта жажда к приключениям. Она была и у ее матери, спрятанная глубоко в душе и проявлявшаяся неожиданно и непонятно для тех, кто плохо ее знал.

Клэр сначала распечатала письмо Джонатана, вглядываясь в четкий, уверенный почерк. Он хотел поужинать в харчевне в Сохо сегодня вечером. Он хотел снова ее увидеть. Пока что этого было достаточно. Ее не волновало, что он ни словом не обмолвился о вчерашней ночи, а просто пригласил ее туда, где можно попрактиковаться во французском. Она увидит его, и все начнется сначала. И дальше они решат, что делать.

Клэр взглянула на часы. Почти пять часов вечера. У нее еще уйма времени. Ее мать, возможно, и одобрила их встречи, но все-таки ожидает от нее осторожности и благоразумия. Ей придется снова притвориться, что она пойдет к Эви или Мэй, а уже оттуда направиться на встречу с Джонатаном. Одной. Джонатан извинился в письме, что не сможет сопровождать ее, потому что у него неотложная встреча. Хорошо, что ее мать не знала этих подробностей, потому что вряд ли они пришлись бы ей по вкусу.

Клэр достала второе письмо и распечатала его. Ее взгляд упал на подписи внизу. Лорд и леди Белвур. Она нахмурилась и принялась читать. Послание было довольно незатейливым, это было скорее приглашение, чем письмо. Ее приглашали на музыкальный вечер с участием итальянской певицы синьоры Катерины Паризо, исполнявшей партию сопрано.

Это было лестное приглашение на прием для избранных. Она сразу заметила, что пригласили только ее, а не лорда и леди Стэнхоуп. Одно это уже казалось странным. А еще более странным выглядело то, что ее вообще пригласили. Клэр не сомневалась, что за этим стоит Сесилия, хотя не понимала, с какой целью она это делает. Если бы она не была столь уверена, что Сесилия специально облила ее шампанским, то подумала бы, что это попытка принести свои извинения. Но Клэр было не так-то легко обмануть.

Она отложила приглашение и взглянула на свое отражение в зеркале. Она не настолько тщеславна, чтобы поверить, что произвела такое впечатление на светское общество в этом сезоне, что теперь ее готовы принимать в любых светских салонах и Сесилия искренне желает подружиться с ней. Если этим приглашением Сесилия хотела усыпить ее бдительность, то ее попытка провалилась. Здесь явно скрывался какой-то подвох.

Клэр даже не задумывалась, ехать ли ей. У нее просто не было другого выбора. У нее не было значительных причин для отказа. Это было особое, статусное мероприятие. И только сливки общества имели возможность на него попасть. Отказаться – значило нанести оскорбление хозяевам. Кроме того, отказавшись, она не узнает ответы на свои вопросы и выставит себя трусихой. Ей оставалось только отправиться туда с высоко поднятой головой и надеяться на лучшее. Мероприятие состоится через неделю, и у нее еще полно времени, чтобы подготовиться к нему. А вот до встречи с Джонатаном оставалось всего два часа. Ей надо переодеться, вызвать экипаж и отправиться к Мэй.