Остатки еды прибрала в холодильник, налила себе кофе, взяла зефир в шоколаде и села за стол, чтобы продолжить чтение дневника.

14 сентября 1566 г. (Москва, дом в Бронной слободе)

Сегодня весь день шел дождь. Не просто шел, а лил как из ведра. Началась осень. Василий говорит, что будет еще хуже-дороги все раскиснут. Ни проехать, ни пройти.

Через зеркало Марухи слежу за своим возлюбленным. Но мне кажется, что время у них течет медленнее, потому что я всегда попадаю на тоже маковое поле и вижу одну и ту же картину. Полистала книги Нострадамуса и поняла, что можно поменять начальную точку отсчета, заменив угол падения света на зеркало. Получило. Я расчертила сетку углов в расстоянии одного градуса и начала медленно двигаться по ней. Теперь мое зеркальце попадало в разные уголки нового мира, и я подслушивала, о чем говорили его обитатели.

21 ноября 1566 г. (Москва, дом в Бронной слободе)

Сегодня день рождения у Анхеля. Решил устроить соревнования с русским сотником на крепость духа. Кто больше выпьет и устоит на ногах. После пятой чарки именинника мертвецки пьяного унесли в опочивальню со словами:

— Молодец, немчура, крепким оказался. Другие после второй мертвели.

Гости продолжали пить и петь. Пели хорошо, но все о грустном. То ли у них все песни такие, то ли настроение свое передавали.

22 ноября 1566 г. (Москва, дом в Бронной слободе)

Анхель не может весь день оторвать головы от подушки, поэтому орет:

— Привяжите меня к кровати. Боюсь упасть. Я бога прогневал, а черти комнату крутят — голову замутить мне хотят.

Маруха предложила отвар.

— Пусть барин выпьет, чтобы полегчало, — приговаривала она, покрывая его лоб мокрым полотенцем.

— Нет, — строго ответила я, — он должен пройти это "соревнование" до конца, чтобы ощутить все его прелести и запомнить эти ощущения навсегда.

24 ноября 1566 г. (Москва, дом в Бронной слободе)

Наконец-то Анхель пришел в себя. Иван Грозный прислал гонца, что узнать о состоянии здоровья его лучшего оружейника.

— Ну, что будешь еще состязаться с русскими в умении пить? — с язвительной улыбкой спросила я.

Ответа не последовало, но выражение лица мужа было красноречивее слов.

1 декабря 1566 г. (Москва, дом в Бронной слободе)

Зима в России оказалась холоднее, чем у меня на родине. Мне Василий раздобыл валенки и медвежий тулуп, лисью шапку и меховые рукавицы. Я теперь, как стог сена — ходить неудобно, зато тепло.

Иван Грозный разрешил мне посетить его библиотеку. Я была в восторге от такого количества книг. Выбрала себе несколько, но взять их домой не разрешили. Зато пригласили читать тут, в специальном месте.

23 января 1567 г. (Москва, хоромы Ивана Грозного)

На протяжении двух зимних месяцев я посещала Библиотеку Ивана Грозного. Нашла и прочитала много интересных книг, но самое важное случилось именно сегодня: я познакомилась с царицей Марией, женой Ивана Грозного. Ей так же, как и мне было в России скучно и одиноко. Мы вместе проводили время в Библиотеке, много разговаривали иногда даже смеялись. Я не скажу, что мы стали откровенными подругами, но при дворе на меня стали смотреть по-иному. Многие первыми здоровались, а некоторые и кланялись. Не скажу, что мне эти дворцовые интриги доставляли удовольствия, но всегда помнила слова царицы Марии:

— Это все нужно для карьеры твоего мужа!

5 февраля 1567 г. (Москва, Библиотека Ивана Грозного)

Сегодня Мария предложила мне спуститься в подвал.

— Хочешь, — таинственным тоном спросила она, — мы почитаем книги, которые царь спрятал ото всех?

— Конечно! — обрадовалась я.

— Только я боюсь! Без мужика в подвал боязливо спускаться, — прошептала Мария. — А эти бородатые сразу царю доложат, что ходили и запрещенные книги смотрели. А так хочется!

— Так мой Василий! — радостно ответила я мужик не из боязливых и язык умеет держать за зубами.

— Хорошо, зови его и встретимся в гранатовой палате через час.

Я нашла Василия, сделать это оказалась не сложно: царская кухня — излюбленное место для боярских кучеров. Коротко объяснила, куда мы идем.

— Матушка, тебе ли сейчас по подвалам гулять? — жалостливым голосом спросил он.

Но я строго поглядела на него, и Василий согласился.

— Погоди, возьму веревку и светильню, кувшин с водой и кусок хлеба.

Я улыбнулась, поражаясь предусмотрительности моего конюха.

Мария была в черном плаще. Мне и Василию протянула такие же.

— А это еще зачем? — удивилась я.

— От летучих мышей, — с усмешкой ответила царица.

Я, конечно, могла предположить, что в России медведи гуляют по улицам, но чтобы летучие мыши — в подвале?

Мы спустились по каменной лестнице в широкий подвал. Было тихо, света хватало, чтобы хорошо видеть пространство перед собой. Шли долго, но ничего похожего на хранилище запрещенных книг не обнаружили.

— Тупик! — сообщил Василий.

— А где? — закричала царица в отчаяние. — Где же он хватит эти чертовы книги.

Мария начала плакать. Вода, запасенная Василием, пригодилась. Я привела царицу в чувства, и мы направились назад.

— Это же не единственный подвал во дворце, — успокаивая ее я. — Потом найдем другой.

Когда мы вышли, наконец, из подвала, но улице было уже темно.

— Мне пора возвращаться домой, — прошептала я.

— Я хочу найти эту чертову библиотеку, — сказала она мне на ухо, хотя мы были одни, — мне нужно найти способ родить царю сына. Я думала, что в тех книгах будет ответ.

— Люби в нем не царя, а мужчину, — шепотом порекомендовала я, сама не понимая значения этой фразы. Я же не любила своего мужа, а других мужчин у меня не было. Тот, кого я очень хотела, был неизвестно где.

1 апреля 1567 г.(Москва, дом в Бронной слободе, 8 утра)

Я вспомнила, что читала в книге, кажется, у Джеронимо Кардино, что сегодня в 8 утра можно получить от Вселенной все, чего не пожелаю.

У меня одно желание: обнять моего возлюбленного.

23 апреля 1567 г. (Москва, дом в Бронной слободе)

Сегодня был тяжелый и счастливый день. У меня родился сын. Маруха помогала. Если бы не она, то богатырь, наверное, так бы и остался во мне, не увидев солнца. Анхель взял малыша на руки и расплакался. Как долго он ждал наследника. Кормилица сразу же приложила его к груди, и мальчик начал сосать. Имя выбрали давно, но ждали царского благословения.

29 апреля 1567 г. (Москва, Церковь Вознесения)

Сегодня нашего мальчика окрестили по всем канонам православной церкви. Царь лично присутствовал на крестинах и подарил малышу золотой крест.

— Нарекаю тебя Андреем, — громко проговорил Иван Грозный. — Да и что это за фамилия у жителя