Кроме того, прием антацидов привел к образованию совершенно новой популяции кишечных микробов – тех, которые обычно умирают еще в желудке и совершенно не знакомы нашей иммунной системе – на месте типичной популяции. У людей, принимающих антациды, в три раза выше вероятность заболеть пневмонией13, вызываемой этими чужеродными микробами, чем у людей, не принимающих эти лекарства. Если этого уже не достаточно, то антациды еще и приводят к неполному расщеплению белков. Поскольку лектины это тоже белки, антациды позволяют большему числу лектинов проникнуть в кишечник.

Наконец, поскольку желудочный сок необходим для расщепления пищевых белков на аминокислоты, которые могут быть усвоены кишечником, у нас сейчас появилось целое поколение стариков, не получающих достаточного белкового питания. Дело даже не в том, что они едят недостаточно белка, а в том, что у них недостаточно желудочного сока, чтобы его переварить! Когда вы не можете расщеплять и усваивать белки, это приводит к усыханию мышц – саркопении, от которой страдают многие престарелые люди. На самом деле вне зависимости от возраста и диагноза у большинства пациентов, попавших в госпиталь, очень низкий уровень белка – не потому, что они едят его слишком мало (на самом деле они едят его даже слишком много, и я вскоре объясню, почему), а потому, что не могут превратить его в аминокислоты, которые могут быть усвоены организмом, из-за регулярного приема ИПП.

Продукты вроде сукралозы, сахарина, аспартама и других непищевых искусственных подсластителей меняют кишечный холобиом, убивая хорошие бактерии и вызывая избыточный рост плохих. Хотите верьте, хотите нет, но исследование, проведенное Университетом Дюка, показало, что единственный пакетик «Спленды» убивает 50 процентов нормальной кишечной микрофлоры14! И опять-таки после того, как место этой микрофлоры занимают злодеи, вы набираете вес в качестве защитного механизма, чтобы гарантировать припасы для армии защитников. По иронии судьбы эти продукты должны помогать сбросить вес, но делают прямо противоположное.

Кроме того, сладкий вкус, когда-то доступный только летом, когда можно было достать спелые фрукты и, может быть, соты с медом, дает организму сигнал, что пора запасаться жиром на зиму, какое бы время года сейчас ни было на самом деле. (Сейчас мы, по сути, живем в бесконечном лете: фрукты и сладости, содержащие настоящий или фальшивый сахар, можно достать круглый год и даже круглые сутки.) Вкусовые рецепторы, распознающие сладость, занимают две трети площади вашего языка. Они там находятся для того, чтобы ваши предки, найдя высококалорийные фрукты или мед, обязательно их съели. Ваши вкусовые рецепторы на самом деле не «пробуют» сахар: когда молекула сахара (или другого сладкого вещества) прикрепляется к рецептору, они чувствуют «сладость». Нервы вашего языка передают эту «сладкую» информацию в рецепторы удовольствия в мозге, составляющие ваш центр награды. В свою очередь, центр награды заставляет вас есть больше этой замечательной еды, потому что вы только что выиграли «фруктовую лотерею», и вам очень повезет, когда придет зима, и еды станет намного меньше.