Грейсону-старшему когда-то помогал Владлен. Может, Палома что-то знает об этом. Но эта информация никак не проясняет того, почему Алекс хочет уничтожить одну из самых успешных компаний в Штатах.

Мне надоели её игры. Завтра же отправлюсь к ней и потребую ответов. И, наконец, узнаю, почему она так против была нашего общения с отцом, что настроила нас друг против друга.

Мои мысли прерывает стук в дверь. Это Джо. На лице появляется широкая улыбка. Отбрасываю все посторонние мысли и направляюсь к входной двери. Сегодня я буду просто обычной девушкой, не обременённой проблемами.

— Привет, ангел, — встречаюсь с парой сияющих шоколадных глаз, когда открываю двери. Одна его рука отведена за спину и через секунду я понимаю почему. Джо протягивает мне большой шикарный букет алых роз.

— Господи, Джо. Зачем? — не могу поверить, что он сделал нечто подобное.

— Это моё маленькое извинение за то, что не звонил и не писал тебе, — он подходит ко мне вплотную и оставляет на губах самый нежный поцелуй. — Впустишь меня, ангел?

— Конечно, — пропускаю парня и закрываю за ним дверь. — Надеюсь, ты голоден, потому что ужин уже готов.

Я и мечтать не могла о таком вечере. Мы ужинаем и болтаем о всякой ерунде. Рассказываем друг другу забавные истории из прошлого. Джо подшучивает надо мной из-за какой-то ерунды и мы начинаем дурачиться. Плавно перебираемся в гостиную, где Джо укладывает меня на диван и начинает щекотать. Но постепенно невинная игра перерастает в нечто большее. Его губы изучают мою шею, ключицы, плечи. Чувствую, как внутри начинает разгораться настоящий пожар. Я так скучала по его ласкам, что теперь каждое прикосновение чувствуется вдвое острее. И когда наши взгляды встречаются, я понимаю, что Джо чувствует то же самое. Мы будто связаны друг с другом невидимыми нитями. Но даже этого мне мало. Я хочу его всего и без остатка. И когда мы избавляемся от одежды, а наши тела соединяются воедино, понимаю, что мои чувства к нему намного больше, чем обычная симпатия.

Этой ночью мы практически не смыкали глаз, тем не менее утром чувствую себя счастливой и отдохнувшей.

— Доброе утро, — ласково произношу мужчине, лежащему рядом со мной.

— Доброе утро, мой ангел, — Джо притягивает меня к себе и быстро целует в нос. — Надеюсь, ты хорошо спала? — игриво улыбается.

— На удивление да, — улыбаюсь ему в ответ. — Эта ночь была прекрасной.

— Я надеюсь, что таких ночей у нас будет очень много, — Джозеф нависает надо мной с хищной улыбкой. — Примешь вместе со мной душ, малышка?

— Нам необязательно идти в душ за тем, чего ты хочешь.

Он смеётся с моих слов. Но уже спустя секунду я вижу в его глазах дикое желание, а затем Джо оказывается сверху моего тела и припадает к моим губам. Кажется, мы ещё нескоро выберемся из спальни.

***

Как только Грейсон покидает мою квартиру, на меня снова накатывает реальность. Вчерашний разговор с отцом открыл глаза на многое, но главная причина поведения Алекс по-прежнему является для меня загадкой. Сегодня я должна выяснить это. Быстро привожу себя в порядок и направляюсь домой к сестре. Сегодня у неё не будет возможности уйти от ответа. Если Александра хочет, чтобы я играла по её правилам, она должна быть со мной предельно честна.

Дорога занимает немного времени, и вот я паркуюсь возле высотки, в которой обитает моя сестра. Я решила, что лучше не предупреждать её о своём визите, чтоб у Алекс не было возможности улизнуть. Для такого случая я даже приберегла ключ-карту. Надеюсь, она всё ещё подходит.

Мне сегодня везёт и я без проблем оказываюсь в просторном зале пентхауса, в котором когда-то и сама жила. Странно, но сегодня я даже охраны не вижу. Может, моей сестрицы нет дома?

Направляюсь в сторону кабинета, надеясь найти Александру там. Но как только сворачиваю в сторону коридора, тут же натыкаюсь на мускулистое мужское тело.

— Простите, я…

Но дар речи покидает меня, как только я встречаюсь с пронзительным взглядом карих глаз.

— Здравствуй, Катерина, — вкрадчивым голосом приветствует меня не кто иной, как Энтони Паркер.

— Не может быть…

— Кейт, что ты делаешь здесь? — рядом с Паркером появляется моя сестра.

— Это что он здесь делает? — чуть ли не кричу я. А затем вновь смотрю в глаза Энтони. — Как ты мог? Как ты мог вновь прийти к ней?

— Это тебя не касается, Катерина, — также спокойно произносит он. — Но чтоб ты знала, я никогда и не уходил от твоей сестры.

Его взгляд не выражает ни раскаяния, ни вины.

— А как же Палома? Ты врал ей всё это время! — когда я помогла им скрыться, то была уверена, что Паркер больше никогда не причинит Паломе вреда.

— Наши с Тони дела тебя совершенно не касаются, — вступает в разговор Алекс. — Зачем ты, вообще, сюда пришла? Я тебя не звала.

— Поэтому я и пришла, — вспоминаю о вчерашнем разговоре с отцом и меня охватывает злость. — Мне надоело, что ты постоянно мне лжёшь. Знаешь, я вчера была в гостях у отца. Представь моё удивление, когда он рассказал мне о том, что ты всё время врала.

— Тебе нужно меньше совать свой нос в чужие дела, дорогая сестрица, — высокомерно заявляет она.

— Может, мне следует позвонить Паломе и рассказать, чем вы тут двое занимаетесь, — не сдерживаюсь я.

— Ты не сделаешь этого, стерва! — зло выплёвывает Паркер. Боится ублюдок.

— Не беспокойся, Тони, — ласково воркует Александра, беря мужчину под руку. — Наша маленькая птичка не сделает этого. Если, конечно, не хочет, чтобы я убила ненаглядную Мэгги. Ты ведь любишь свою крёстную, Катерина?

— Ну ты и тварь! — ненавижу эту суку.

— Будь паинькой сестрица и пошли в мой кабинет, — она даёт понять Паркеру, чтоб тот оставил нас одних. — У меня для тебя есть задание, Кейт.

Через пару минут мы оказываемся в просторном кабинете, который раньше принадлежал моему отцу. И я понимаю, что снова облажалась. Я приехала сюда, намереваясь получить ответы, но Алекс снова меня перехитрила. И самое гадкое, что она права, — я не могу ничего ей сделать.

— Что тебе нужно, Алекс?

— Хочешь перейти сразу к делу? — ехидно ухмыляется.

— Нам не о чём с тобой больше разговаривать.

— Прости за то, что я сказала в коридоре, — произносит девушка, но в её глазах нет ни капли раскаяния.

— Мне не нужны твои лживые извинения, — с трудом сдерживаюсь, чтобы не высказать этой стерве всё, что о ней думаю. — Либо говори, что тебе нужно, либо я ухожу.

— Как хочешь, — она